Белый континент (СИ) - Страница 62

Амундсен прищурился. Слабое зрение, до этого не особо подводившее своего хозяина в его попытках сориентироваться, в эту ночь, казалось, решило наверстать упущенное. Минуту или две Руал разглядывал нечеткие контуры покрытого снегом холма, но, в конце концов, согласился со своими спутниками — больше всего эта вершина действительно была похожа на гору однофамильца нескольких его друзей, Хеллана Хансена.

— Вы правы, идем туда, — ответил он и без всякой охоты отправился запрягать в сани собак.

Переход к подножию горы Хансена показался Руалу чуть ли не самым тяжелым за все время экспедиции. Местность снова стала неровной и неудобной для быстрого бега на лыжах, время от времени путешественникам приходилось обходить глубокие трещины на льду и следить, чтобы в них не провалились собаки, но трудность пути заключалась не только в этом. Амундсену было просто-напросто тяжело передвигать ноги и отталкиваться от снега лыжными палками, и с каждым десятком метров эта слабость становилась все сильнее и сильнее. «Нет, я точно заболеваю», — уже начинал он немного тревожиться. — «Пожалуй, дело все-таки в нехватке витаминов. Питаемся-то мы сейчас одними консервами! Хотя тогда бы самочувствие сразу резко ухудшилось — как на „Бельгике“! Ладно, дойдем до склада — и все будет ясно. Если дело в витаминах, то после собачьего мяса я быстренько оживу».

К горе Хансена Руал добрался, почти падая от усталости и уже не особенно скрывая свое состояние от бодрых и веселых спутников. Он сбросил лыжи, подошел к ближайшим саням, уселся на них, привалившись боком к последнему ящику с пеммиканом, и понял, что не согласится встать, даже если ему пообещают за это все богатства мира.

— Ну что у нас там с картой? — спросил он, втайне надеясь, что кто-нибудь из товарищей уже понял, в какой стороне находится склад.

— Да я и без карты все вижу! Иди сюда, сам посмотри! — отбежавший чуть в сторону Бьолан показывал лыжной палкой на запад, а трое остальных помощников Руала уже спешили к нему, прикрывая глаза от зависшего над горизонтом ярко сияющего солнца. Амундсен, чуть слышно кряхтя, слез с саней и медленно заковылял к своей команде.

— Вон, глядите! — дождавшись, когда вся группа окажется рядом, Улав еще раз указал палкой на плавно уходивший вниз горный склон, во многих местах изрезанный трещинами и невысокими, но крутыми ледяными гребнями. — Вот по этой тропинке мы шли осенью, и вот у того ее поворота оставляли ящики.

— Точно, там вроде даже темнеет что-то! — тут же подхватил Хансен, да и Вистинг с Хасселем согласно закивали. Амундсен с трудом смог различить вилявшую среди трещин относительно ровную белую полосу, которую Бьолан назвал «тропинкой», но сомнений в правоте друзей у него не возникло. Местность действительно была очень похожа на ту, по которой они еще совсем недавно спешили на полюс. Но до склада, если он находился там, куда показывал Бьолан, им пришлось бы идти тринадцать миль. Больше двадцати километров… А подчиненные уже смотрели на Руала в ожидании его решения и наверняка были уверены, что сейчас он решит отправиться к складу и устроить привал там. И их ожиданиям необходимо было соответствовать… «Да неужели они не поймут, что я тоже не железный и могу устать?!» — внезапно осенило Руала, и он удивился, что эта простая мысль никогда раньше не приходила ему в голову. — «Мы год провели в Антарктике, мы знаем друг друга лучше, чем своих родных и близких — чего я до сих пор перед ними какого-то непобедимого воина изображаю?»

— Ребята, — сказал он вслух, невесело усмехаясь, — Я сегодня что-то весь день еле ползаю. Если вы не очень устали — сгоняйте кто-нибудь на склад и привезите оттуда мясо. Ну и остальной еды. А завтра пойдем напрямую к складу-бойне, чтобы крюк не делать.

— Это мысль! — согласился Вистинг. — С одними санями туда и обратно — по-любому быстрее, чем всем табором туда, а потом к бойне.

— Вот и я о том же, — обрадовано улыбнулся Амундсен. — Думаю, идти туда надо вдвоем. Добровольцы есть?

— Есть! — разом отозвались четыре человека и, переглянувшись, расхохотались — их ответ прозвучал так складно, словно они долго тренировались отвечать хором. Руал же, усмехнувшись, задумался, кого именно из четверых лучше отправить на склад.

— Улав, поезжай ты, — сказал он, посчитав, что лучший лыжник их отряда сможет проложить самый безопасный пусть среди трещин. — И ты, Хельмер, — повернулся он затем к Хансену, который особенно хорошо наловчился управлять собачьими упряжками.

Оба выбранных кивнули и зашагали к менее нагруженным саням. Вскоре они уже стащили с них все вещи и тронулись в путь. Руал же, забравшись во вторые сани и натянув на себя спальник, наконец, получил возможность как следует поспать — которой тут же и воспользовался.

…Разбудили его громкие голоса вернувшихся Хансена и Бьолана и не менее громкие приветствия остальных. Звучали они бодро и весело, и Амундсену сразу стало ясно, что поход к складу закончился успешно, а потому он решил еще немного полежать в санях, притворяясь спящим — выбираться из теплого мешка и снова погружаться в дела ему по-прежнему ужасно не хотелось.

— Времени-то сейчас сколько? — спросил Бьолан, проходя мимо Руала.

— Тихо, командира разбудишь! — шикнул на него Вистинг. — Три часа сейчас.

«Три часа дня, а для нас, значит, три ночи», — принялся подсчитывать Амундсен. — «А уехали ребята в пять вечера, то есть, утра… Так я, выходит, десять часов продрых, и мне все мало?! Нет, надо подниматься, хватит себя баловать!»

Рядом с его санями залаяла собака, ей, как обычно, ответила другая, но их «спор» тоже быстро пресек шипящий голос Вистинга:

— Фу, мерзавцы, хозяин спит!

— Да его и пушками не разбудишь! — заступился за собак Хассель. — Спит, небось, и видит, куда поплывет в следующий раз!

— Точно, — отозвался откуда-то издалека Бьолан. — В следующий раз он поплывет на север, у него Арктика с Антарктикой в строгом порядке чередуются!

Полярники приглушенно засмеялись, кто-то из псов еще раз звонко гавкнул, но Руал уже не обращал на шум внимания. «На север, говоришь?» — мысленно ответил он Улаву. — «А что мне там теперь делать, все, что там можно было открыть, уже открыто! И не только мной. Хотя… Куда-то плыть все равно ведь придется, если только я не собираюсь бросить путешествия и заняться чем-нибудь другим… А этого я делать точно не собираюсь!» Эта внезапная мысль была ясной и не допускающей никаких возражений, она мгновенно разогнала и все сомнения Амундсена, и так мешавшую ему накануне сонливость. Он не хотел ничего менять в своей жизни и не собирался отказываться от полярных исследований. Это было главным, а все остальное — мелкими и ничего не значившими глупостями. Пусть люди уже побывали на обоих полюсах и прошли Северо-Западным проходом, пусть никаких громких открытий ему не сделать — но он все равно может заниматься своим делом и собирать всевозможный материал для ученых. А с открытиями и славой — дальше будет видно. Может быть, ему еще посчастливится найти в Арктике какую-нибудь неизвестную землю, а может, он все-таки доберется до Северного полюса — просто ради того, чтобы побывать там, пусть и вторым по счету. Кстати, а что, если попробовать дойти до Северного полюса быстрее, чем Роберт Пири, за меньшее количество времени? Что, если побить его рекорд? Соревновался же он с Робертом Скоттом за Южный полюс и выиграл гонку — почему бы не проделать нечто подобное с Северным, с той лишь разницей, что там соперники будут действовать не одновременно? Нансен, правда, такое не одобрит, но тут уж ничего не поделаешь — они с Руалом всегда смотрели на такие вещи слишком по-разному…

Амундсен машинально попытался потянуться и заерзал в своем спальном мешке. Надо было выбираться из этого жаркого мехового кокона, а то он и правда слишком долго спал! Выбираться, завтракать, проверять, что Улав с Хельмером привезли со склада и распределять поклажу по саням. А потом, когда помощники отдохнут после своей пробежки к складу, снова трогаться в путь. Чтобы поскорее вернуться на Фрамхейм и приблизить возвращение в Европу, где можно будет начать обдумывать маршрут следующего путешествия…