Белый какаду - Страница 45

Все присутствующие тотчас взглянули на меня. Но я видел только Сю, заметил радость, промелькнувшую в ее взгляде, и понял, что она беспокоилась за меня.

Я кивнул ей, затем повернулся, услышав раздавшиеся сзади шаги.

Из мрака выступил силуэт Лорна.

– Ну, – сказал он, – где вы были? Вас не было в вашей комнате.

– Как раз вас я хотел видеть, – сказал я.

Мы оба понимали, что снизу могли слышать каждое наше слово, и поэтому отошли в глубину коридора. Я тихо спросил:

– Почему вы предостерегли меня в отношении мистера Телли?

Он стоял с растерянным видом и с беспокойством глядел вдоль коридора, освещенного немногочисленными тусклыми лампочками.

– Я сказал вам, что пока не могу этого объяснить.

– Вы хотите сказать, что существуют обстоятельства, в которых вы не вполне уверены. Вы хотите сначала иметь доказательства?

– Возможно.

– И вы все еще не хотите об этом сказать?

– Еще не могу.

Он говорил спокойно, но продолжал тревожно поглядывать через мое плечо, точно боясь, что нас могут подслушать. Затем, посмотрев мне в лицо, он внезапно отступил назад.

– В чем дело? Что вас беспокоит? – спросил он.

– Вы переходите все границы, – сказал я. – Но это неважно! Я скажу вам, в чем дело. Вы не уверены в Френсисе Телли!

На этот раз обычное ко мне презрение достаточно ярко выразилось на его лице, даже при скудном освещении.

– Я полагал, что это очевидно, – холодно сказал он.

– Отлично. Но вы намекаете не только на возможную бесчестность Френсиса Телли. Полагаю, вы вообще не уверены, что он – Френсис Телли.

Ответа не последовало. Он повернул голову, и лицо его оказалось в тени.

– Поторопитесь. Отвечайте, наконец, кто этот человек – Френсис Телли или нет?

Снова последовала пауза. Наконец, Лорн сказал:

– Я не знаю.

Ответ был неожиданным, он совершенно ошеломил меня. И как всегда, спокойствие Лорна, его нежелание реагировать на мой гнев и нетерпение заставили меня почувствовать себя пристыженным. Я тихо произнес:

– Что вы хотите этим сказать? Он же ваш клиент.

– Я знаю. И могу признаться вам, что его приезд встревожил меня.

Его голос стал еще тише и даже для меня был трудно различим, так что никто не смог бы его подслушать.

– Видите ли, все дело в сходстве. Такие вещи в жизни не часто случаются. Но дело в том, что, хотя я разговаривал с Френсисом Телли, фактически я не видел его.

– Не могу вас понять... Но продолжайте!

– Не прерывайте меня, пожалуйста, – устало сказал Лорн. – Перед тем, как он пришел посоветоваться со мной, с ним произошел на улице несчастный случай, при котором он поранил себе лицо. Он сказал мне, что не произошло ничего серьезного, но лицо его было забинтовано. В то время я не придал этому факту ни малейшего значения. В своей профессии мне часто приходилось сталкиваться с подобного рода маскировками. Это было полгода назад, и я больше его не видел.

– Где происходила ваша встреча?

– В Нью-Йорке.

– По фигуре он был такой же, как этот человек?

– Конечно. Можете не сомневаться, я использовал все средства проверки. Френсис Телли был блондином, высокого роста. Я не мог разглядеть форму его губ, и повязки несколько искажали его голос. Он был в перчатках и, возможно, нарочно замаскировался, чтобы остаться неузнанным. Но какова бы ни была его цель, я не могу теперь сказать, кто этот человек.

– Но за всем этим, очевидно, крылась определенная цель.

– Возможно. Он очень подозрителен и хитер, об этом вы могли судить по его письму.

В его голосе чувствовалась насмешка, хотя лицо все еще оставалось в тени. Он продолжал:

– Разве вам не приходила в голову возможность связи Ловсхаймов с этим человеком? Они, возможно, информировали его обо всем, что им удавалось узнать. Конечно, в том случае, если он – самозванец.

– Нет, я не упустил из виду этой возможности, – ответил я. Многое мне припомнилось: внезапная активность мадам Греты после длинного периода терпеливого кошачьего ожидания; многозначительные обмены взглядами Греты и Френсиса во время разговора об условиях получения наследства. Затем я вспомнил, как Ловсхайм с виноватым видом укрыл от моего взора железнодорожное расписание, хотя в его наличии ничего предосудительного не было.

Я коротко рассказал Лорну об этом случае, и он тоже признался, что человек, именовавший себя Френсисом Телли, произвел на него странное впечатление, когда он переглядывался с мадам Гретой.

– Мне думается, – сказал Лорн, – что нам остается лишь дожидаться приезда детективов из Парижа. Они быстро положат конец всему этому. Я сделал все, что мог, и надеюсь, мне все-таки удастся кое-чего добиться, – добавил он, так как мое лицо выражало нетерпение и досаду.

– Но мисс Телли... – сказал я.

– Мы посоветуем ей придержать сувенир, не рисковать и дождаться детективов.

Он сделал паузу, затем произнес спокойным тоном необычайно эффектную для него фразу:

– Могу сказать вам, Сандин, что я напал на след... Полагаю, мне известно, кто основной вдохновитель этого дела.

– Вы нашли убийцу?! – взволнованно воскликнул я, пытаясь заставить его хоть раз употребить точный термин.

Он повернулся и посмотрел на меня безнадежным взглядом, как на неисправимого тупицу. Однако спокойно сказал:

– Да. Не спрашивайте у меня больше ничего, Сандин. Мне пора идти. Пожалуйста, передайте мисс Телли мой совет.

Мы вместе дошли до лестницы. Он спустился, встретился на площадке с миссис Бинг и Сю, посторонился и бросил на меня многозначительный взгляд. Я заметил, как он вошел в холл, остановился и заговорил с Ловсхаймом. Неужели он намекал на Ловсхайма?!

Когда мы наконец остались втроем, миссис Бинг воскликнула:

– Полагаю, что нам придется обедать в этом исчадии ада. Но не беспокойтесь, дорогая. У меня есть племянник в военном Департаменте, и я немедленно пошлю ему телеграмму. Я сделала бы это раньше, если бы мне не пришлось пережить кризис нервов. Кризис нервов – это очень меткое французское выражение.

Она пошла впереди нас, неуклюже передвигаясь из-за обилия теплой одежды. В то время как она продолжала информировать нас о более интимных подробностях своего недавнего припадка, я попросил Сю показать мне еще раз письмо Френсиса.

– Конверт и письмо, как можно скорее!

– Сейчас я достану его.

Миссис Бинг, продолжая рассказывать, вошла к себе и заперлась на ключ. Я вместе с Сю пошел к ней в комнату. На этот раз там никого не было. Сю нашла письмо, и я стал разглядывать адрес.

– Свет очень слабый, – сказала Сю. – Я включу лампочку над столом, будет немного светлее. Здесь слишком экономят электроэнергию.

Она пошла к двери. Я слышал, как дверь закрылась, и все ждал щелчка выключателя, глядя на помятый конверт.

Но щелчка не последовало.

Я услышал сзади ее легкие шаги... и весь мир рухнул в моих глазах.

– Руки вверх! – холодно и резко сказала она.

Я почувствовал холодное прикосновение стали к моей шее.

– Я не шучу, – повторила она жестким голосом, которого я никогда не слышал от нее.

– Поднимите руки!

Несмотря на зловещее прикосновение холодной стали, я был совершенно потрясен и не мог поднять руки. Моя замедленная реакция на создавшуюся ситуацию чуть не оказалась для меня фатальной. Я убежден, что никогда не был так близок к смерти, как в этот странный момент оцепенения и полнейшей парализованности мысли и движений.

Затем я медленно повернулся. Девушка отступила назад, держа меня под прицелом. И мое сердце ожило. Эта девушка не была Сю, не была той девушкой, которую я знал как Сю Телли.

Я спросил ее:

– Кто вы?

– Я – Сю Телли. Я уже дважды сказала вам, чтобы вы подняли руки вверх. Оружие заряжено, и я хорошо стреляю.

Если бы она намеревалась выстрелить в меня, то сделала бы это тогда, когда я поворачивался к ней. Эта мысль мелькнула у меня в голове, когда я стоял и смотрел на нее. Она была похожа на Сю, того же роста и сложения, но ей не хватало изящества пропорций и красоты. Ее одежда и прическа были такие же, как у Сю, волосы были того же цвета, но более жесткие. Их общие приметы, вероятно, совпадали, но все же по внешности они отличались друг от друга.