Белая Роза (ЛП) - Страница 5

— Знаешь, — вздыхает Эш, — я думаю, он наслаждается ситуацией.

И затем, как и в случае со слезами, я закатываюсь истерическим смехом, мой желудок так сильно сжимается, что становится больно, и Эш тоже смеется, только его смех переходит в судорожный кашель.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, целуя его во все места.

— Я в порядке — ох, — отвечает он, когда мои губы попадают на его ушибленную щеку. — Что именно произошло? Последнее, что я помню, как герцогиня входит в мою комнату.

Я рассказываю ему об аркане с голосом Гарнета на другом конце, и о герцогине, связавшей меня, и Аннабель…

— Я оставила ее там, — говорю я. — В полном одиночестве.

— Ты должна была, — шепчет Эш. — Вайолет, у тебя не было выбора.

Мы молчим некоторое время. Чувство вины, боли и горя, которые мне удалось подавить на время нашего побега из дворца, возвращаются. Я все еще вижу ее лицо в темноте, чувствую лилейный запах ее волос.

— Это моя вина, — шепчу я. — Если бы я не… если бы мы…

— Нет. — Здесь в темноте это слово звучит громко и властно. — Герцогиня убила Аннабель, Вайолет. Не ты. И не я.

Я кладу голову ему на плечо и даю себе молчаливое обещание – не забывать ее, никогда. Оставить ее в живых единственным возможным способом.

— Ты знаешь, куда мы едем? — спрашивает он.

— Нет.

Теперь, когда мы на дороге, поездка довольно спокойная. Извернувшись, я снимаю пиджак и набрасываю его на Эша.

— Вайолет, я не…

— Мы оба им воспользуемся, — настаиваю я, прижимаясь к нему как можно ближе. Его кожа ледяная.

Эш гладит меня по волосам. Вибрации автомобильного двигателя успокаивают и расслабляют.

— Ты спасла мою жизнь, — шепчет он, я ощущаю его теплое дыхание на виске.

— Я не собиралась просто оставлять тебя там.

Он мягко смеется. — Я благодарен.

— Ты бы сделал тоже самое для меня.

Кажется, что мы едем так уже несколько часов, как вдруг машина резко останавливается, и багажник открывается. Луна, должно быть, вышла снова, потому что силуэт Гарнета окутан серебристым светом.

— Вы двое хорошо прокатились? — спрашивает он с ухмылкой.

Эш выбирается из багажника и помогает мне, накидывая пиджак поверх моих плеч. — Где мы?

Я оглядываюсь. Это какой-то темный проулок между двумя неприметными прямоугольными зданиями.

— Морг, — отвечает Гарнет.

Я начинаю дрожать.

Он ведет нас к железной двери, окрашенной в белый цвет, такой же, как и само здание.

— Она не заперта? — спрашиваю я.

— Это морг для слуг и суррогатов, — объясняет Гарнет.

— Ясно, — бормочу я.

Внутри морга прохладно и пахнет антисептиком. Гарнет достает из-за пояса маленький фонарик, освещая несколько длинных коридоров с унылыми зелеными стенами. Мои ноги прилипают к натёртому воском полу.

— Куда мы идем? — шепчу я.

Он светит лучом фонарика влево, а затем вправо.

— Хороший вопрос. Люсьену не представилось случая рассказать тебе, где именно вы собираетесь с ним встретиться?

— Я должна была умереть, — говорю я.

— Верно.

— Мы можем следовать указателям. — Эш стоит у угла, где пересекаются два коридора, пристально глядя на стену. — Гарнет, посвети.

Гарнет освещает фонариком стену, где есть указатель.

СУРРОГАТЫ

ФРЕЙЛИНЫ

СЛУГИ

Мы сворачиваем в зал по правой стороне, проходя через распашные двойные двери в другой коридор. Эш пробует дверь впереди нас.

— Закрыто, — говорит он.

— Эта открыта, — говорит Гарнет, открывая дверь. Он щелкает выключателем, и взору предстают стоящие у стен блестящие серебристые отсеки, ряды и ряды квадратных дверей.

— Это для… — Я не могу заставить себя произнести слово “тел”.

— Да, — шепчет Эш.

— Они все… заняты?

От мысли о таком большом количестве мертвых суррогатов мне становится еще холоднее. Я ощущаю застывшую кровь Аннабель на коленях.

— Надеюсь, что нет, — отвечает он.

— Думаешь, Рейвен уже здесь? — спрашиваю я. Рейвен фактически оцепенела, когда я дала ей сыворотку днем на ленче у герцогини. Но она очнулась, когда услышала мой голос. Я должна надеяться, что она меня поняла.

Эш сглатывает ком в горле. — Есть только один способ узнать.

— Рейвен — это кто? — спрашивает Гарнет.

— Моя лучшая подруга, — отвечаю я. Ноги начинают трястись, когда я подхожу к одному из отсеков. — Суррогат герцогини Камня. Я дала ей сыворотку Люсьена.

— Что ты сделала? — Гарнет качает головой. — Знаешь, если бы Люсьен не был нацелен на спасение твоей жизни, думаю, он тебя убил бы.

Я игнорирую его; пальцы трясутся, пока я поворачиваю ручку и распахиваю дверь.

Пусто.

Я выдыхаю.

— Один есть, — говорит Эш, подходя ко мне. — Осталось еще несколько дюжин.

Вместе с Эшем мы методично начинаем открывать все дверцы. Гарнет ошеломленно смотрит на нас. Мы открыли семь пустых отсеков, как вдруг Эш тихо произносит: — Вайолет.

Я иду к нему и, следуя за его взглядом, вижу черный мешок, заполняющий длинное прямоугольное пространство. Вместе мы выдвигаем металлический лист, на котором он находится. Эш тянется, чтобы расстегнуть мешок.

— Нет, — говорю я. — Я это сделаю.

Очень осторожно я расстегиваю молнию, обнаруживая бледное, закоченевшее лицо. У меня перехватывает дыхание.

— Это не Рейвен, — говорит Эш.

Я качаю головой, глаза наполняют слезы.

—Ты знала ее?

— Нет, — говорю я. — Но встречала однажды.

Это девушка с похорон Далии, которая искала свою сестру. Я положила руку на ее ледяной лоб. Она выглядит такой юной.

Меня потрясает вся несправедливость этой ситуации. Что делает меня особенной? Почему я заслуживаю спасения, а не эта девушка, львица или Далия? Я чувствую, как во мне закипает злость на Люсьена за то, что заставил меня признать эту ужасную правду, а не показал, как справиться с этим.

Ты спасла Рейвен, шепчет голос у меня в голове.

Думаю, что еще нет. И этого недостаточно.

Я застегиваю мешок и возвращаю девушку, имя которой я никогда не узнаю, назад в ее металлическую гробницу.

— Давай продолжим искать, — говорю я Эшу.

Мы находим еще четырех девушек, ни одну из которых я не узнаю.

— Что если она не приняла ее? — говорю я. К моему горлу начинает подкатывать паника.

— Она приняла, — уверяет меня Эш, но его слова бессмысленны, и я могу сказать, что он это знает. Невозможно узнать, поняла меня Рейвен или нет.

— Вероятно, они еще не нашли ее, — говорит Гарнет. Он небрежно с руками в карманах стоит у стены, как будто он бывает в моргах ежедневно.

— Почему ты все еще здесь? — спрашивает Эш.

Гарнет пожимает плечами.

— Хочу посмотреть, что произойдет, когда Люсьен узнает, что ты здесь. — Затем он ухмыляется. — Кроме того, я давно так не развлекался. Быть королевской особой так скучно. Я хватаюсь за любой шанс насолить своей матери. Украсть суррогата прямо из-под носа? Из ее собственного дома? Слишком хорошая возможность, чтобы упустить.

— Почему ты так ее ненавидишь? — спрашиваю я.

— Хм, да ладно, Вайолет, ты прожила с ней два месяца, — говорит Гарнет. — И как ты относишься к ней?

Он прав.

— Теперь умножь это на всю жизнь. — Гарнет чешет затылок. — Чудо, что я сумел хорошо приспособиться.

Раздается эхо от закрывания тяжелой железной двери, от чего мы все замираем на месте.

— Свет! — шипит Эш. Гарнет бросается к стене, и мы погружаемся в темноту. В течение нескольких секунд не слышно ничего, кроме тишины. Затем раздаются безошибочные звуки шагов и голоса.

— Мы должны спрятаться, — говорит Гарнет.

— Где? — спрашиваю я. — Я ничего не вижу.

Слева от меня раздается щелчок, и включается фонарь Гарнета. Луч света падает на Эша. Он присел возле одного из отсеков, находящегося в углу по левой стороне в самом низу. Дверца открыта, и наши взгляды встречаются.

— Нет, — шепчу я.

— У тебя есть идея получше? — говорит Гарнет, хватая меня за руку и подтаскивая к Эшу. Я присаживаюсь у черной квадратной дыры, где хранилось множество мертвых суррогатов, и в моем желудке поднимается что-то сильнее отвращения и острее страха. Прятаться здесь кажется настолько неправильным, что мои конечности немеют и не слушаются.