Белая карта - Страница 42

– Да… – Запнулся Колчак на словах «Ваше Величество», но не произнес их, следуя предложенному приватному тону. – Мой покойный батюшка воевал в Севастополе в Крымскую компанию.

– Вот как? – Поднял бровь Николай. – Так значит сам Господь позвал вас идти по стопам отца… Но Крымскую-то мы проиграли. Вот нынешний шанс упускать не имеем права! История, потомки не простят ни меня, ни вас…

На слове «вас» император взглянул в глаза моложавого адмирала.

– Союзники обещали мне Босфор и Дарданеллы, но сами-то они этого весьма не хотят. Особенно Англия. Коварный Альбион хочет держать в руках все три ключа от Средиземного моря – Гибралтар, Суэц и Дарданеллы с Босфором. Я даже предполагаю шулерский ход с их стороны. Мы берем Босфор, а они оставляют в своих руках Дарданеллы. Разве не для того они без малого год штурмовали этот пролив? Они уверяют меня, что хотят помочь России сокрушить Великую Порту. Но избави Бог от таких помощников, а с врагами я и сам справлюсь.

Ведь справимся, Александр Васильевич, а?

– Так точно – справимся. Я по дороге в Ставку сделал предварительные расчеты. Должны справиться.

– Иного ответа я от вас и не ожидал. Спасибо вам и спасибо туркам – они отчаянно отстаивают наши Дарданеллы от англичан. И пока они еще держатся, вам, господин вице-адмирал, – Николай с улыбкой посмотрел на новенькие погоны Колчака, – надлежит успеть взять оба пролива.

– Генерал Алексеев сказал, что Румыния вот-вот вступит в войну.

– Вот на существенную поддержку от румын рассчитывать никак не приходится. Я боюсь, что это будет невыгодное предприятие, которое только удлинит наш фронт, но на этом настаивает французское союзное командование… – Император огорченно развел руками. – Они уже послали в Румынию свою миссию, боевые припасы… Приходится уступать давлению союзников.

В лучшем случае мы пройдем к Босфору через Болгарию. И тогда ударим по проливам и с суши, и с моря. Но в худшем – вам придется выполнять эту задачу одному, как Ушакову, который брал турецкие острова полагаясь на силы только морского десанта.

– Для этого надобно сначала завоевать такое же превосходство на море, как Ушаков. И я полагаю мы это сделаем.

– Я очень ценю вашу уверенность и ваш опыт. Готовьтесь все же к самостоятельному варианту. Бог вам в помощь! Примете это от меня, как благословение.

Николай достал из нагрудного кармана маленькую иконку Николая-Чудотворца и, перекрестившись, передал ее адмиралу.

Их первая беседа заняла час. Потом были и другие. Колчак был немало наслышан об ограниченных способностях самодержца и был приятно удивлен, что Николай никак не подтвердил это нелестное мнение. Напротив, выказал широту взглядов и собственное понимание подоплеки непростых событий. Ему очень понравилось и то, что император принял и его помощника Михаила Смирнова, невзирая на его невеликий чин.

РУКОЮ БИОГРАФА: «В Ставке адмирал был несколько раз принят Государем, отнесшимся к адмиралу с исключительным вниманием и напутствовавший его иконой. Адмирал говорил мне, что Государь произвел на него чарующее впечатление. Я также имел счастье быть представленному его величеству».

РУКОЮ ОЧЕВИДЦА. (Генерал-лейтенант Данилов[8]): «Император Николай встречал лиц, являвшихся к нему, хотя и сдержанно, но очень приветливо. Он говорил не спеша, негромким, приятным грудным голосом, обдумывая каждую свою фразу, отчего иногда получались почти неловкие паузы, которые можно было даже принять за отсутствие дальнейших тем для продолжения разговора. Впрочем, эти паузы могли находить себе объяснение и в некоторой застенчивости и внутренней неуверенности в себе. Эти черты Государя выявлялись и наружно – нервным подергиванием плеч, потиранием рук и излишне частым покашливанием, сопровождавшимся затем безотчетным разглаживанием рукою бороды и усов. В речи Императора Николая слышался едва уловимый иностранный акцент, становившийся более заметным при произношении им слов с русской буквой „ять“.

…Высочайше утвержденная директива Черноморскому флоту состояла в следующем:

1. Уничтожение или заблокирование в Босфоре турецко-германского флота.

2. Борьба с подводными лодками противника на Черном море.

3. Подготовка десантной операции в тыл турецкой армии в районе Самсуна.

4. Содействие Кавказской армии подвозом продовольствия и снабжения морем из Новороссийска и Батума в Трапезунд.

5. Содействие юго-западному фронту подвозом хлеба из Хорлы и Скадовска и угля из Мариуполя в Одессу.

6. Подготовка к овладению Босфором. Для этой цели развитие способности боевого и транспортного флотов одновременно поднять и высадить десант в составе трехдивизионного корпуса.

7. Иметь в готовности для сбора в двухнедельный срок транспорты для посадки и перевозки двух пехотных дивизий с артиллерийской бригадой».

Два последних пункта этого плана занимали мысли Колчака больше всего…

Тепло распрощавшись с Бубновым Колчак и Смирнов отправились из Могилева в Севастополь более чем воодушевленные.

На перроне киевского вокзала адмирал заметил знакомый силуэт. Анна?! Обознался… Но как похожа издали. Тимирева мерещилась ему повсюду. Когда Смирнов выходил курить в тамбур, он доставал портрет Анны в русском наряде и пытался оживить ее глазами. И эта женщина сказала ему – «да»!

Боже, как она молода! Он пересчитывал ее годы и свои – выходило, что она могла годиться ему в дочери. Неужели он так стар? Нет, это просто она так молода – 23 года. Ведь вышла же она за Сергея, ничтоже сумняшеся, что кто-то скажет – «неравный брак».

Он вспоминал все слова, которые они успели сказать друг другу в Катринентале. Порой, сладко кружилась голова – она прошептала ему эти три немыслимых, три заветных слова – «я вас люблю». Чего же еще желать? Только одного – скорейшей встречи. Когда-то она еще будет…

В свои сорок два адмирал знал толк в женщинах. Т а к а я встретилась ему впервые. К ее ногам стоило швырнуть ключи от Босфора!

В Севастополь он летел на крыльях любви и будущего подвига – влюбленный и вдохновленный. Именно в таком состоянии души и вершатся великие деяния. Он возьмет Босфор!

«На Бос-фор! – Стучали колеса. – На Бос-фор! На Бос-фор!»

Пока поезд, пройдя предпоследний – инкерманский – тоннель, огибал Северную бухту, адмирал жадно вглядывался из окна в корабли, стоявшие на якорных бочках и у стенок. Это были его корабли. Это с ними ему идти на приступ главного дела жизни и главной цели России в этой войне – на Босфор. Ближе всех к нему высилась стройная серая громадина новейшего дредноута – «Императрицы Марии». Из огромных труб курился бурый дымок – корабль стоял под парами, будто поджидал нового комфлота для того, чтобы немедленно выйти в море…