Беглые планеты (Мир и Верхний Мир - 3) - Страница 11

- Но само путешествие! Приключения! Я, признаться, думал, ты будешь в восторге.

- У меня и на Верхнем Мире дел хватает, - ответил Толлер, и на мгновение его лицо омрачила та горестная гримаса, которую Кассилл подметил еще несколько минут назад.

- Тебя что-то беспокоит, - сказал старший Маракайн. - Предпочитаешь держать это при себе?

- А у меня есть такая возможность? - Нет.

Толлер в шутливом отчаянии пожал плечами:

- Так я и думал. Ты, разумеется, знаешь, что гонца с Мира подобрал я, и никто иной. Однако в самый последний момент на сцене вдруг появился еще один корабль - причем без всяких на то полномочий - и попытался утащить приз прямо у меня из-под носа. Естественно, я не мог позволить такому случиться...

- Само собой!

- В общем, мы столкнулись. Так как мое судно ничуть не пострадало, я решил не делать официальную запись в бортовом журнале - а ведь виноват в этом был тот, другой командир. И вдруг сегодня утром я узнаю, что на меня подан рапорт по обвинению в неподобающем поведении в воздухе. Завтра я встречаюсь с коммодором Трессом.

- Зря ты так волнуешься, - успокоил его Кассилл, с облегчением выяснив, что ничего серьезного не случилось. - Вечерним днем я встречусь с Трессом и открою ему истинный ход событий.

- Спасибо, конечно, но, думаю, я должен сам разобраться с этим. Видимо, все-таки стоило прикрыть фланги и занести происшедшее в бортовой журнал, но у меня и так достаточно свидетелей, чтобы доказать свою правоту. На самом-то деле ничего особенного. Так, укус блохи...

- Однако ты до сих пор чешешься!

- Меня предали, мне нагло наврали, - неожиданно взорвался Толлер. Отец, я поверил этой женщине. Доверился ей, и вот чем она мне отплатила.

- Ага! - Кассилл, начав постигать суть услышанного, едва сдержал улыбку. - Ты не сказал, что в роли беспринципного командира выступала женщина.

- Неужели? - изумился Толлер уже вполне обычным голосом. - Это, конечно, к делу не относится, но так уж случилось, что эта женщина приходится внучкой королеве. Ее зовут графиня Вантара.

- Видимо, она очень хороша собой.

- Ну, некоторым мужчинам она... На что ты намекаешь, отец?

- Да так, мысли вслух. Мне просто любопытно, ведь за последнюю пару часов я уже второй раз слышу ее имя.

Краем глаза Кассилл поймал удивленный взгляд Толлера, но, будучи не в состоянии удержаться и немного не помучить сына, решил ничего больше не говорить. Воцарилось молчание. Кассилл приложил ко лбу руку козырьком, внимательно разглядывая скопление птерты, следующей вдоль реки. Почти невидимые сферы колебались и подпрыгивали над самой поверхностью воды, гонимые легким бризом.

- Да, вот уж действительно совпадение, - наконец не выдержал Толлер. И что же ты о ней слышал?

- О ком?

- О Вантаре. Кто упоминал ее имя?

- Не кто иной, как сама королева, - ответил Кассилл, пристально посмотрев на сына. - Оказывается, Вантара вызвалась добровольцем во флот, который мы отправляем на Мир. И королева, дабы продемонстрировать свою заинтересованность в предприятии, дала девушке искреннее благословение.

Толлер снова замолк. Через пару минут он заметил:

- Вантара водит воздушные корабли - что она будет делать на Старой планете?

- О, я думаю, работы ей хватит. Мы посылаем туда четыре воздушных корабля, которые должны будут облететь вокруг планеты и доказать, что против власти королевы Дасины никто возражать не станет. По-моему, предстоит посетить немало занимательных мест, но, конечно, и сполна испытать все прелести военной жизни - а ты, похоже, уже по горло сыт сухим пайком.

- Плевать я хотел на сухой паек, - воскликнул Толлер. - Я лечу!

- На Мир? Но минуту назад...

Толлер схватил Кассилла за рукав и развернул к себе лицом.

- Отец, прошу тебя, хватит этих игр! Я хочу вести корабль на Мир. Ты ведь поможешь мне, проследишь, чтобы мое прошение было удовлетворено, да?

- Ну, не думаю, что могу оказаться тебе чем-нибудь полезен... - начал было Кассилл, внезапно ощутив беспокойство. У него перед глазами встала картина, как его единственный сын - который, несмотря на всю напускную мужественность, был еще совсем мальчишкой - преодолевает тонкую перемычку воздуха, соединяющую два мира.

- О, не скромничай, отец, - расплылся в широкой улыбке Толлер. - Ты состоишь в стольких комитетах, советах, трибуналах и комиссиях, что в некотором роде правишь всем Колкорроном. А теперь пообещай мне, что я полечу на Мир.

- Ладно, ты полетишь на Мир, - уступил Кассилл.

* * *

Тем же вечером, ожидая Бартана Драмме, Кассилл понял, почему он так не хотел отпускать Толлера в путешествие на Старую планету. Их с сыном всегда связывали дружеские и очень гармоничные отношения, но нельзя было забывать и тот факт, что на мальчика сильно повлияли истории и легенды, окружающие имя его славного деда. Помимо потрясающего внешнего сходства, Толлер имел с дедом много общих черт - нетерпеливость, мужество, склонность к идеализму и, кроме всего прочего, вспыльчивый характер, однако Кассилл считал, что сходство это не столь велико, как возомнил юный Толлер. Его дед был гораздо жестче; если возникала необходимость, он разил без пощады, и внутри него жила черствость, из-за которой он скорее бы пожертвовал человеческими жизнями, нежели пошел на компромисс.

Но все меняется, и колкорронское общество стало куда мягче и безопаснее, чем несколько десятилетий назад. В нынешние времена мир предлагал юному Толлеру значительно меньше возможностей угодить в ситуацию, в которой - пытаясь жить по навязанным самому себе стандартам - он будет рисковать жизнью. Однако сейчас, когда он решил отправиться в путешествие на Старую планету, шансы на это резко возрастали, и Кассиллу даже казалось, что призрак давно погибшего Толлера-старшего, пробужденный ароматом опасной авантюры, витает где-то поблизости, готовясь распространить свою власть на легкоуязвимого юношу. Вспомнив об отце, Кассилл Маракайн искренне пожелал, чтобы его неугомонный дух навсегда оставался в могиле и в далеком прошлом...

Услышав, как Бартан Драмме шумно приветствует впустившего его слугу, Кассилл поднялся с кресла и по широкой лестнице спустился навстречу другу, который тащил под мышкой деревянный телескоп и треногу. Слуга предложил было помощь, но Кассилл сказал, что они управятся сами, и отпустил дворецкого. Они с Бартаном установили тяжелый прибор на балконе, с которого открывался отличный вид на западный горизонт. Света, отражаемого Миром, вполне хватило бы, чтобы читать, но тем не менее купол неба весь был усеян бесчисленными яркими звездами и тысячами спиралей всяческих форм и размеров, начиная от округлых водоворотов и заканчивая узенькими, вытянутыми овалами. Той ночью были видны по меньшей мере шесть крупных комет, разбрасывающих свои сияющие щупальца по небесному покрову; от звезды к звезде пронзительными штрихами метались метеоры.