Беги, Василич, беги. Часть 2 (СИ) - Страница 7

Мы вздрогнули и скоро весь мир сосредоточился в этом прокуренном и заблеванном подвальчике, который казался тем неведомым Эдемом, за веру в который человек предавал другого человека и отправлял его на плаху во имя получения проездного билета сюда.

Потом кто-то вспомнил про Крым, посмеялись над тем, как ловко Россия отжала его у Украины и как украинцы без боя сдали все позиции. Потом по поводу Крыма началась общая драка. Бились молча и жестоко, падая на пол или под стол от удара или повалив своего супротивника, с кем только что пил водку и клялся в вечной дружбе.

Глава 67

Пробуждение было трудным. Точно так же приходили в себя воины после жестокой сечи, ощущая себя придавленными конями или поверженными супротивниками. Точно так же приходят в себя люди после жесточайшей пьянки, отключаясь как от удара дубиной по лбу.

"И где был я вчера, не найду днём с огнём, помню только, что стены с обоями", - неслись в голове слова известной песни. На мне лежала полуголая дама с пышными формами, ещё вчера казавшаяся прекрасной гурией, красивее которой нет никого на свете. Сейчас в рассеянном свете из вентиляционного окна она казалась ведьмой, упавшей с потолка и придавившей меня по заказу какого-то злодея по имени Кощей Бессмертный. Чуть поодаль виднелась голова чекиста Гудымы. Он тоже выбирался из-под своей пассии. У стола уже стоял всклоченный Гуня и сооружал из остатков вчерашнего пиршества фуршет для поправки здоровья.

- Ну, вздрогнули, - сказал хриплым голосом хозяин и мы выпили по рюмке водки, закусив маринованными огурчиками.

Вообще-то, опохмел на следующее утро есть дело не совсем хорошее. Лучше не перепивать и не смешивать лозу с зерном. То есть ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не смешивать коньяк с водкой. Никогда! В какой-то момент сердце не выдержит похмельной нагрузки и будете в нашей компании в раю, или в аду. Второе. Никогда нельзя понижать градус того, что вы пьете. Можно только повышать. То есть, сначала пиво в пять градусов, затем вино в пятнадцать градусов и затем водку в сорок градусов, но никак не иначе. И утром можно обойтись напитком, который в ООН называется "морнинг спешил", а в России он называется просто - рассол, огуречный, помидорный, капустный. Он и ликвидирует остатки альдегидов, на которые разлагаются самые изысканные сорта спиртных напитков, даже те, цены на которые сравнимы с расстояниями между планетами. Кстати, на такие же составные для выброса в сточную канаву разлагаются и всякие гастрономические изыски в виде трюфелей, лангустов и мангустов, икры и фуа-гра.

Главное, если чувствуете, что вам очень плохо и сердце готовится выпрыгнуть из груди, то выпейте рюмку. И всё. Если чувствуете, что способны выдержать плохое состояние, замените спиртное кислым напитком типа клюквенного морса или кефира.

Был у нас случай, когда полковой врач крепенько выпил и среди ночи проснулся от плохого самочувствия, встал выпить рюмочку, а жена на него с руганью, - спи, давай, алкоголик несчастный, - и отправила спать. Утром врач уже был остывший. Даже старичок патологоанатом сказал:

- Эх, дали бы мужику грамм пятьдесят водки, сняли спазм и жил бы мужик и жил...

Так что, думайте, сколько пить и как пить.

Глава 68

- Ну, что, - спросил Гуня, - перейдём к нашим делам? Что вы хотите и какие ваши условия?

- Условия наши простые, - сказал я, - нам нужно убраться отсюда и как можно быстрее.

- То есть, как убраться? - не понял Гуня.

- Очень просто, - сказал я и средним и указательным пальцами показал, как двигаются ноги при ходьбе. - Нам нужно вернуться обратно. Туда, откуда мы пришли.

- Вы, ребята, чего-то недопонимаете, - сказал радушный хозяин, - отсюда обратного хода нет. Как в банде, вход рупь, выход - пять. Можно только вперед идти, но никак не назад. Мы откинутые и нам отсюда никуда хода нет, разве что в гости в ад. А вам всё можно, но только вперед. Сначала в ад, а там как повезет. Но там с вами как у нас валандаться не будут.

- А как с теми, у кого ртов нет? - спросил я за сотрудников ОМОНа.

- Особых проблем нет, - сказал Гуня, - это может решить курирующий вас ангел. Но ему нужно будет заплатить.

- Да чем же заплатить? - недоумевал я, - У нас ни копейки денег нет и вещей никаких, кроме вот этой рубахи. Даже трусов под ней нет. Я не помню, сколько времени я у вас нахожусь, но я совсем не понял, какая валюта имеет у вас хождение и чем вы вообще здесь занимаетесь?

- О наших занятиях здесь говорить не будем, - быстро сказал Гуня, - вас это вообще не должно касаться, если вы собираетесь сдёрнуть отсюда, а вот в отношении валюты намного проще. Вот вам списочек людей, которые живут там, откуда вы прибыли, и нужно, чтобы они побыстрее откинулись у вас и прибыли к нам. Вас тут девять человек и фамилий в списке тоже девять.

- Ты погоди цену-то задирать, - взъерепенился Гудыма, - нас, к слову сказать, всего двое, а те семь человек это технический персонал, моя охрана и те, кто был послан за нами. Люди подневольные, поэтому список нужно скостить.

- Ладно, хрен с вами, - сказал миролюбиво Гуня, - скостим пару человек, будет семь. Число удачное. Один с сошкой, а семеро с ложкой. Нет, лучше семеро одного не ждут или семь вёрст и всё лесом. Оставим семь.

- А как нам обезопасить себя от того, чтобы кто-то не обманул одну из высоких договаривающихся сторон? - спросил я.

- У нас этим делом просто, - сказал представитель организованной преступности, - у нас договор или просто слово заменяют всякие договоры. Люди головой отвечают за обещание. Если забудешь, то мы тебе напомним. Я забуду, то и мне напомнят. Ты не из наших, тебя и кинуть не западло, а вот он, - и Гуня указал на чекиста Гудыму, - человек серьёзный, его кинуть никак нельзя. И второе. Если вы отсюда не выберетесь, то и договора никакого нет. Вот и вся недолга. У нас нет ваших судов, которые и не суды вообще, а так, для проформы люди посажены, чтобы показать цивилизованность вконец подчиненной нашему влиянию страны. Ваши и наши законы не одинаковы. Пока наш Закон правит, поэтому мы и живём вольготно. А как начнет становиться на ноги ваш Закон, тогда нам придется несладко, да только надежды на это очень призрачны. Народ наш из рабского состояния никак выйти не может и не выйдет. Так что мы за свое будущее не беспокоимся. А народу покажи халявный кулек с гречкой или сахаром, так он сметет со своего пути любую преграду, на которую ему пальцем укажешь. Мы ему сейчас Сталина подкинули, так народ ваш слезами умываться стал от умильности, хочет, чтобы снова по всей стране были лагеря ГУЛАГа и вышки с вертухаями. Там, куда вы придете, есть главный город. Называется Авксом. Найдете там яицилима по имени Тодеф. Он вам поможет выбраться оттуда.

- Там что, даже города есть? - удивился я. - А на каком языке эти названия?

- Да ты не парься, - засмеялся Гуня, - там всё как у нас, только всё с ног на голову поставлено. Авксом это та же Москва. Яицилим - милиция, а Тодеф это Федот. Он там околоточным надзирателем работает. Большой человек. Масон высокого посвящения и смотритель рынков. Это западники придумывают тем местам такие имена как Инферно или Гадес, а у нас всё запросто. Если как увидишь что-то непонятно написанное, попробуй прочитать наоборот. Возможно, это наоборот и есть самое правильное положение в том месте, где ты очутился. Приспосабливайся, а приспособившись, подчиняй себе все обстоятельства. И не ищи себе места лучше, везде всё одинаково. Если бы была возможность всё переиграть, то я ад на рай не променял бы. Романтики, видишь ли, захотелось, благочестием грехи замолить. Дам бесплатный совет - никому не помогай бесплатно, не верь похвалам и будь безразличен к оскорблениям. Любой завистник захочет обгадить все твои добрые дела, а кто-то из жалости чуть-чуть похвалить.