Беги, Василич, беги. Часть 2 (СИ) - Страница 1
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33.Annotation
Северюхин Олег Васильевич
Глава 56
Глава 57
Глава 58
Глава 59
Глава 60
Глава 61
Глава 62
Глава 63
Глава 64
Глава 65
Глава 66
Глава 67
Глава 68
Глава 6
Глава 70
Глава 71
Глава 72
Глава 73
Глава 7
Глава 7
Глава 7
Глава 7
Глава 78
Глава 79
Глава 80
Глава 81
Глава 82
Глава 83
Глава 84
Глава 85
Глава 8
Глава 8
Глава 88
Глава 89
Глава 90
Глава 91
Глава 92
Глава 93
Глава 94
Глава 95
Глава 96
Глава 97
Глава 98
Глава 99
Глава 100
Глава 101
Глава 102
Глава 103
Глава 104
Глава 105
Глава 106
Глава 107
Глава 108
Глава 109
Глава 110
Глава 111
Глава 112
Глава 113
Глава 114
Глава 115
Глава 116
Северюхин Олег Васильевич
Беги, Василич, беги, часть 2
Глава 56
В "хате" делать было нечего. Не стоять же как столбы в кладовке с окном. Посмотрим, может, к ночи все обитатели рая набиваются в эти комнатушки как роботы в складские помещения и отключаются на период тёмного времени или наоборот заряжаются от розетки на следующий день.
Мы вышли из нашей кладовки, и я попробовал пойти в синюю дымку, закрывающую соседнюю комнату. Не тут-то было. Синяя дымка не пустила меня, оказавшись такой же плотной, как и стена. Получается, что дымка настраивается на определённого человека, которому позволено входить в помещение. Я проверил все дымки и убедился в верности своего предположения, но я потерял тот вход, который был определён для нас. Пришлось определять методом практического тыка. Наша дымка снова впустила нас.
Примерно запомнив место нашего жительства, мы вышли на улицу и влились в толпу.
Все люди шли в одном направлении, не обращая на нас никакого внимания и разговаривая о чём-то своём.
- Всё-таки работа в школе это адский труд. Каждый день готовишься к занятиям и пишешь план урока, хотя все эти планы похожи один на другой и министерство образования вполне могло бы выпускать журнал формализованных планов по каждому предмету, который учитель будет заполнять на конкретный день и вносить необходимые изменения, если таковые потребуются. Основная задача министерства - занять учителя бесполезной работой, чтобы он не задумывался над проблемами просвещения и не сделал вредный вывод о том, что во всём виновата политическая система, воспитывающая послушных функционеров для их кадрового резерва.
- Как сейчас вспоминаю мою последнюю резку. Резак у меня хороший, немецкий, трофейный, а вот цистерна какая-то американская, сделанная по каким-то американским технологиям, хромированная, толстая, и мне нужно донышко отрезать, чтобы хозяин мог её поставить вертикально на даче и собирать туда дождевую воду для мытья. Говорю ему, зачем резать, такую красоту портить, поставь горизонтально, над горловиной приделай водосборник и бочка эта будет нагреваться от солнца в считанные минуты, даже зимой вода будет горячей. Хозяин говорит, режь и не задумывайся, я плачу?, я и думаю. Ну, я и резанул. Рвануло здорово. Я здесь, а бочка, как мне думается, полетела к чертям собачьим.
- Чувствую, что зацепил рыбину и рыбину немалую. Тяну леску, потихоньку подается и леска из рук уползает. Намотал я ее на руку, а рыбина как дернула, так меня рукой в лунку и затянуло. Пытаюсь снять леску с руки, а она мне в руку впилась и не снимается. И рыба успокоилась, стоит и меня держит. А я лежу на льду, и меня никто не видит. Сначала стемнело вокруг, а потом и у меня потемнело всё. Вот оказался здесь. Человек я безвредный, говорят и Господь Бог тоже рыбаком был.
- Тихо ты, - сразу зашикали на рыбака со всех сторон, - ты же знаешь, что нельзя поминать имя Его всуе. Ну вот, дождались, беспилотники летят, - сказал кто-то обречённо.
Люди опустили головы и снова начали двигаться в одном направлении, а над толпой появились три блестящие птицы, которые стали хищно летать над нами, а потом вдруг у одной птицы что-то сверкнуло под брюхом и толпа ахнула, получив удар электрической плетью. В числе ахнувших был и я. Боль была очень сильная, хотя я не видел, что меня ударило и на теле не осталось никаких следов. Только след удара болел при прикосновении к нему.
Вот он рай в полной своей красоте. Чем он отличается от жизни земной? Почти ничем. Здесь и там говорят, что правители устроили жителям райские условия для жизни. Садят в тюрьму и говорят, что это для вашей же пользы гражданин, а то разъярённые ваши соотечественники устроят над вами самосуд, так как вы вошли в храм Господа нашего и стали петь песенку против правителя, назначенного этим же Богом. Итого - вы выступаете против Бога и против его наместника на земле, а народ у нас богобоязненный и готов убить любого, кто косо смотрит на его место у корыта. Или же говорят, что с развитием демократии и ростом экономического могущества в стране будет введено обязательное исполнение последнего желания приговорённого к смерти. Захочет он, например, выкурить дорогую сигару. Да завсегда пожалуйста. Самый свирепый тюремщик, тот который гнобит заключённых как эсесовец в концлагере, спичку зажжет и поднесет к сигаре, чтобы удобнее было прикуривать. Или приговорённый захочет курочку жареную перед смертью скушать. Так повар, который каждодневно готовит тошнотворную баланду из того количества продуктов, которое остается от кормления людей чиновных, такую курочку зажарит, что у всех тюремщиков слюна начинает идти и они начинают завидовать приговорённому. Вот как.
Глава 57
День в Раю идет бесконечно. То есть, там всегда день и нет никаких ночей. Зато я, кажется, стал привыкать к тому, что время здесь как бы остановилось, но это не так.
Примерно в семь часов утра по земному измерению раздался звук колокола и все подняли головы вверх, широко открыв головы.
- Что они все делают? - спросил я человечка оказавшегося рядом.
- Как что, - удивился он вопросу, - время питания Святым духом. Открывай рот и учти, повторно они не кормят и добавки не дают.
Снисходительно махнув рукой, я стал внимательно наблюдать за тем, кто и как потребляет духовную пищу.
Всё как на земле. Кто-то аккуратно вкушает, а кто-то жрёт в три горла, набивает защечные мешки и ещё в кулак спрятать норовит. Кто-то стоит ровно и не движется, а кто-то всё время толкается, пытаясь пробиться к более лакомому месту у корыта. Какими они были в детском садике, такими и остались. Никто даже и не изменился, разве что повадки стали другими, да плечи и шею стали отягощать должности и почести, причём что сварщик, что министр, что токарь, что генерал - всё одно и тоже, разница только в том, что кто-то хватает по-министерски, а кто-то по-токарски. От разделения на рабочий класс и крестьянство, интеллигенцию, номенклатуру и чиновников группы "А" качества людей не меняются. Не меняют их и уровень образованности. Что Бог дал, то это на всю жизнь.
Через десять минут все закрыли рты и снова стали двигаться в том же направлении, в каком они двигались.
Через какое-то время мне показалось, что где-то вдалеке кто-то поёт таким гнусавеньким голоском, как будто поёт он по приказу, а не для удовольствия публики и что-то знакомое послышалось мне в этом голосе, что я даже насторожился.