Бастард 3 (СИ) - Страница 46

— Ах, наконец-то мы встретились, Госпожа Тьма. — Проворковала Луиджина.

Ведьма дёрнулась… тело не слушается, будто холодные пальцы сдавили каждую мышцы. Улыбка эльфки расширилась, во всей красе демонстрируя клыки. Луиджина повела ладонью и ведьму приподняло над серебряной дорожкой, понесло навстречу.

— Что ж, назойливая девка, — сказала императрица, — думаю, нам стоит многое обсудить. В особенности, твоё поведение.

Ведьма дёрнулась, но тело не слушается, а невидимая хватка усилилась. Луиджина укоризненно покачала головой, наблюдая как женщина плывёт над серебряной дорогой. Туман вокруг вскипает и вздымается призрачными клубами. Атмосфера вокруг сгущается, ощутимо давит на плечи и мешает дышать.

— Знаешь, — сказала Луиджина, покачивая кистью у груди, — ты мне не нравишься. Ты играла с моим папой, использовала, как безмозглую марионетку, даже не задумываясь о его чувствах.

— Если бы не я, он бы вообще не родился… — Просипела ведьма.

— Даже так? Как же далеко зашёл твой план Мара?

Черноволосая застыла, глядя на девочку округлившимися глазами, шумно выдохнула.

— Невозможно! Это должна быть только твоя внучка!

— Но вот она я. — Ответила Луиджина, делая издевательский книксен. — Кровь от крови этого мира, первая признанная урождённой и воплощение памяти Рода. Ты ошиблась в расчётах, девочка. Что неудивительно, в прошлый раз, когда ты приманила богов в Старый Мир, это ведь тоже была досадная ошибка.

Императрица подошла к вытянувшейся в воздухе ведьме, взмахом пальца опустила на колени. Женщина вскрикнула от вспышки боли в коленных чашечках.

— Знаешь, Мара, мой далёкий предок, перед тем как умереть мечтал убить тебя. Старик знал, чья это вина. На твоё счастье я храню лишь память. Так что, скажи, чего ты хочешь добиться в этот раз?

Давление ослабло и Мара согнулась, уперлась ладонями в серебряные кирпичи. Тело в междумирье не настоящее, а вот ощущения и боль очень даже.

— Я просто… хочу… спасти остальные миры! Отрезать богов от всей цепочки!

— И для этого нужно принести в жертву и этот мир?

— Он может выжить… — Пробормотала ведьма, отводя взгляд. — Прошлый сгорел в войне богов, если ты не забыла.

— Тогда их было в разы больше!

Луиджина хмыкнула, в задумчивости повела ладонью и Мара ощутила на шее незримые пальцы. На макушку надавила и голова начала клониться ухом к груди. Шея затрещала, как сухая палка… давление ослабло.

— Я дарую тебе жизнь, за то, что подарила мне лучшего отца, но… исчезни и не донимай его. Не мешай нам жить.

— Жить? — Сипло рассмеялась ведьма, выворачивая голову и заглядывая в глаза эльфийке. — Ты ведь знаешь кто он на самом деле?! Чудовище! Монстр, пропитанный кровью мёртвого бога поглощённого Миром! Продукт тысячелетий селекции! Это я создала ЕГО! Только я могу его остановить, когда жажда крови затмит разум! Иначе он вырежет всех! Ты меня слышишь, девка?! Он убьёт ВСЕХ в твоём мире!

— Я. С. ЭТИМ. РАЗБЕРУСЬ. — Отчеканила Луиджина и взмахнула рукой.

Мара с воплем подскочила на полу кабинета, прижала ладони к сердцу и сгорбилась. Грудь часто вздымается, одежда пропиталась потом и мерзко липнет к телу. Волосы растрепались по плечам и ниспадают до пояса.

Ведьма застонала, силясь унять крушащее рёбра сердце.

В коридоре загремели шаги, некто огромный остановился у двери и потянул за ручку. Замок сухо лязгнул, ведьма повернулась крикнуть, что сейчас откроет… лезвие ножа рассекло доски и обветренные пальцы выдрали замок. Дверь распахнулась и в кабинет вошёл огненно-рыжий исполин. Быстро окинул помещение взглядом сжимая в левой руке нож, и не найдя врагов торопливо спросил:

— Что случилось? Ты кричала, будто убивают.

Мара прикрыла глаза и мотнула головой, сказала:

— Нам нужно усилить подготовку мальчика.

— Насколько? — Спросил мужчина, оглядываясь в коридор.

— Выжми из него всё, что сможешь, развей даже призрачный потенциал! Он обязан убить Орландо, любой ценой.

***

Орландо дохнул в ладони и растёр ладони. Корабль покачивается на волнах, окружённый белым безмолвием. Снег валит крупными хлопьями, так густо, что не видно вытянутой руки. Парус стянут на мачте, а несколько моряков сметают снег с палубы.

Вёсла подняты и корабль будто застыл.

— Сколько ещё? — Спросил Орландо, услышав шаги Аэнлана за спиной.

— День, может два. — Ответил эльф, становясь рядом. — Капитан отказывается плыть в штиль, тем более с такой видимостью.

Орландо цыкнул, вгляделся в вал снежинок и вздохнул.

— Проклятье, у меня плохое предчувствие.

— Так всегда перед серьёзным заданием. — Успокоил бессмертный, похлопал по плечу. — Уж я-то знаю.

— Да… пожалуй, ты прав.

Снегопад усиливается и вместе с этим становится странно теплее. В переплетении пушистых снежинок Орландо видит искажённые образы из глубин памяти. Блуждания с Луиджиной-старшей через метель, игру в снежки и… схватку с Гаспаром на центральной площади в окровавленном снегу.

Плохое предчувствие сжимает кишки ледяной лапой.

Орландо передумал становиться моряком на восьмой день плавания, когда корабль попал в очередной штиль на пару часов. Заснеженный берег, окаймлённый полосой льда, замер у горизонта. Над далёким утёсом кружат птицы. Волны гонят крошево льда, ударяют о камни, будто стараясь раздробить сильнее. Гребцы под палубой тянут размеренную песню под стук барабана.

Аэнлан остался дремать в гамаке, а Орландо, устав от скрипа дерева и плеска воды, поднялся на палубу. Вдохнул холодный воздух полной грудью и пошёл вдоль борта. Помассировал верхнюю губу большим пальцем, скривился.

Клыки чешутся.

Нос чешут запахи крови проходящих мимо членов экипажа, Орландо слышит струящуюся по венам кровь. Мечник зажмурился и трижды глубоко вдохнул, развернулся и вцепился в ограждение. Пальцы тихим треском промяли мёрзлое дерево.

— Укачивает?

Орландо обернулся на подходящего сзади капитана и медленно кивнул.

— Да, накатило внезапно.

— Случается, господин, вы дышите глубже, а если что, не стесняйтесь за борт. Всяко лучше, чем держать в себе.

— Спасибо.

— Если хотите, можем вам ведро выделить, что б каждый раз на палубу не бегать.

— Спасибо, обойдусь.

— Ну, дело ваше, плыть ещё сутки. Если опять в штиль не попадём.

— А если?

— То два дня.

Капитан откланялся и пошёл дальше, проверять снасти и работу юнг. Орландо проводил его взглядом, обернулся к морю и сгорбился, стискивая челюсти. Жажда крови парадоксально притупляет чувства, будто у голодного волка, что чует только пищу и ничего кроме. Так недолго пропустить удар…

Солёный воздух промораживает лёгкие и «голод» нехотя отступает. Орландо сдвинул ладони и оглядел глубокие отпечатки на дереве. Приступы учащаются и понемногу усиливаются. Ещё месяц или пара недель и он начнётся бросаться на всё, что движется.

— Ну уж нет… я справлюсь. — Прошептал Орландо.

Ролан заблокировал удар двуручным топором над головой. Ноги мальчишки подогнулись, а стопы проскользили, оставляя на земле борозды. Поток воздуха от лезвия взъерошил волосы. Руки дрожат от перенапряжения, а по лицу скатываются крупные капли пота.

Наставник, рыжий гигант, хекнул и откинулся назад для нового замаха. В последний миг остановился и нехотя опустил топор, покачал головой и сказал:

— На сегодня хватит.

— Но я ещё могу продолжать!

— Можешь, но на сегодня хватит. Перенапряжение замедлит прогресс.

Ролан вздохнул и нехотя опустил стальной прут, в три пальца толщиной, заменявший оружие. Конец натужно грохнул по земле, а верхний замер над макушкой. Вдали над лесом плывёт кучевое облако с тёмным брюхом, грозящее дождём.

— Йор? — Спросил мальчик, стряхивая пот горстью.

— Да?