Банка фруктового сока - Страница 2

В Институте кибернетики космонавтов предупредили, что в зоне радиации нормальная работа УКМ-5 может быть роковым образом нарушена под влиянием сильной ионизации, хотя и приняты все меры для предотвращения подобной угрозы. Эксперимент должен был подтвердить эффективность принятых мер.

— Куда девался Мирза? — спросил Горин.

Ильин молча пожал плечами. Он чувствовал себя слишком усталым.

— Черт знает что! — не успокаивался Горин. — Я послал Мирзу с образцами к «Торнадо» и больше его не видел.

— Может быть, его повредило взрывом?

— Нет, его не было в штреке. На всякий случай пойду посмотрю.

Горин опять забрался в скафандр, из которого с таким трудом вылез минуту назад. Его тревога передалась Ильину.

— Подожди меня, пойдем вместе.

Овальная дверь переходной камеры отошла в сторону, и Горин включил освещение. Среди хаоса развороченных взрывом глыб плавали облака красной пыли. Робота здесь не было.

— Наверх! — коротко бросил Ильин.

Горин первым взлетел по трапу к верхнему люку бункера, пролез в него; втащив за собой Ильина. Тонко запели воздушные насосы. Тяжелая броневая плита стала медленно съезжать, открывая усыпанный звездами черный круг космоса. Выйдя наружу, Ильин и Горин увидели то, отчего заледенела кровь в жилах: «Торнадо» не было… Все так же холодно искрился смерзшийся в снегообразные хлопья газ, все так же занимал полмира яркий полосатый диск Юпитера — все было по-прежнему… Исчез только голубой «Торнадо» — исчезло то, без чего они скоро погибнут в холодных объятиях пространства.

— Та-ак, — протянул Ильин, глядя себе под ноги, — та-ак…

На полу в беспорядке валялись брошенные скафандры и цинковые ящики. Тягучую тишину, насыщенную негромким пением энергетической установки, неожиданно взорвал отрывистый нервный смех. Ильин удивленно поднял голову. Смеялся Горин.

— Ну что ж, Коля, — наконец, сказал он, — придется нам организовать первобытное общество. А так как мы все равно не умеем делать каменные топоры, я предлагаю начать прямо с атомного века. Представляешь, этакий атомный неолит…

— Черт знает что, — растерянно проговорил Ильин, — ведь аварийный передатчик тоже улетел.

— До тебя удивительно туго доходят простые вещи. Все улетело: передатчик улетел, фруктовый сок улетел, улетела возможность вернуться на Землю, Мирза — и тот улетел.

Снова наступила тишина. И снова ее нарушил Горин.

— Электронный мозг, автоматические системы контроля и блокировки, следящие устройства и сервомеханизмы — что делала вся эта музыка, когда поднимался «Торнадо»?

Он всегда легко переходил от смеха к бурным вспышкам гнева. Сейчас же он метался в приступе пугающей ярости.

— Автоматика планетолета здесь ни при чем. Во всем виноваты мы сами. — Ильин стал загибать пальцы: — Во-первых, мы нарушили инструкцию, когда перестали устанавливать передатчик в бункере.

— Мы работали по шестнадцать часов в сутки и не имели времени таскаться с передатчиком, — перебил Горин.

— Это не оправдание. Во-вторых, последние дни мы не обращали никакого внимания на робота, а ведь контроль за его поведением является частью нашей программы.

— Нам некогда было нянчиться с этим электронным ублюдком, — огрызнулся Горин.

— Это не довод. Отдел высшего моделирования Института кибернетики поручил нам проверить их детище в условиях открытого пространства. Причём…

— Только несчастный Клод сумел бы провести эту часть программы со знанием дела, — опять перебил Горин.

— Причем нас предупреждали, — невозмутимо продолжал Ильин, — о возможности проявления новых самовозникающих логических связей в сложном аналитическом аппарате робота.

— Настолько сложном, что попробуй разберись, как он додумался удрать на «Торнадо».

— Попробуем разобраться. Ты ничего особенного не заметил, когда видел его в последний раз?

— Плохо работал передатчик, но это случалось и раньше. Сегодня мне просто некогда было искать неполадку. Звуковой генератор работал отлично и, несмотря на помехи, я понял, что с голосом у него все в порядке. Во всем остальном Мирза вел себя совершенно нормально. Я приказал ему отнести образцы на «Торнадо», и он послушно исполнил приказ.

— Это все, что ты ему говорил?

— Нет. Кроме того, я приказал ему принести банку фруктового сока. Но какое отношение это имеет к происшествию?

— Гм… Действительно странно… Что же в конце концов произошло? Совершенно ясно, что «Торнадо» не мог взлететь сам по себе. Где-то кроется вполне реальная причина. Что же все-таки заставило робота поднять планетолет? — не унимался Ильин.

— Понятия не имею, — ответил Горин. Он внимательно разглядывал остатки продовольствия. — Одно я представляю себе совершенно отчетливо: самое большее через месяц нам крышка.

— Да, положение аховское.

И вдруг Горин воскликнул:

— Проклятье!

Ильин вопросительно посмотрел на него.

— Коля, прочти этот номер.

Ильин послушно прочел номер на продовольственном ящике.

— Ну и что?

— А то, что Мирза улетел на шестую луну Юпитера.

— Спятил?

— Сам ты спятил. Я случайно запомнил количество ящиков, содержащих рацион серии «Д». Этот последний.

— Причем здесь шестая луна?

— Там мы в спешке оставили продовольственный ящик серии «Д».

— Все равно не понимаю.

— Ни одной, слышишь, ни одной банки с фруктовым соком на «Торнадо» не было! И наш отлично осведомленный во всем Мирза нашел довольно оригинальное решение задачи. Ведь только серия «Д» содержала в своем рационе фруктовый сок.

— Невероятно! — прошептал пораженный Ильин. — Впрочем, логически все это выглядит безупречно. Получен приказ доставить в бункер злосчастную банку, которой нет здесь, но которую можно найти на спутнике шесть. Добраться туда можно с помощью «Торнадо» и таким образом выполнить задание. Мирза — не человек, и при всей его способности к четкому анализу сложившихся обстоятельств он, понятно, не сумел осмыслить ничтожный процент целесообразности своего поступка.

— Это не самое страшное.

— Что еще?

Горин помедлил с ответом.

— Для того, чтобы поднять «Торнадо», Мирза должен был включить в комплекс автоматики корабля собственную цепь логических схем. Автоматика ракеты АРТ-2 заранее настроена на определенный код программы робота в зоне радиации, чего нельзя сказать о «Торнадо». Представляешь, что получится, когда электронный мозг планетолета прочтет и расшифрует этот код и подаст в пост управления соответственные команды? Если Мирза не уступит, завяжется борьба двух кибернетических машин за управление кораблем со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Да, надежд никаких… Планетолет мы потеряли. Неуправляемый «Торнадо» сгорит в атмосфере Юпитера или в лучшем случае станет тринадцатой луной, чтобы сохранить для людей полученные нами результаты исследований.

Ильин задумался.

— Когда мы посылали Земле последнее сообщение? — спросил Горин.

— Четверо суток тому назад. Очередной отчет мы должны были бы послать не позже чем через пятнадцать суток. Потом еще трое суток служба Космической связи будет ждать наши позывные. И только после этого вылетит спасательная группа с ближайшей к нам марсианской базы. Итак, около трех месяцев мы должны продержаться на остатках продовольствия до прибытия спасателей.

— Девяносто восемь суток, — мрачно поправил Ильина Горин.

Неожиданно он снова рассмеялся.

— Не сердись, — примирительно сказал он товарищу. — Я сейчас представил себе, как пораженные спасатели будут ломать голову над разгадкой всей этой истории, когда обнаружат здесь небритые тощие трупы двух неудачников, потерявших планетолет каким-то сверхъестественным образом. Надо оставить им объяснительную записку.

— Не преждевременно ли ты собрался на тот свет?

— Увы, туда далеко… А пока что я ощущаю потребность что-нибудь съесть. Ты не находишь, что это символично?