Бандит по особым поручениям - Страница 6

Вот это уже по-нашему… Знакомая фраза. Нечто подобное частенько повторял отец, когда видел разлитое молоко или разбитую чашку.

Одеваться в чужую одежду было не очень приятно, хоть она и была новая. Настолько новая, что старик даже позабыл оторвать от штанишек с помочами картонный ярлык. Этот недостаток устранил Артур, впившись в нитку зубами.

– Готов? А теперь – рот на замок. Поймают – пойдем разными этапами, но в одном направлении.

Ох уж этот Штырь!.. А попроще никак нельзя? Ладно, в любом случае, это лучше, чем ждать утра и этой почему-то возненавидевшей его тетки-вруньи со шприцом в руке.

Штырь вел мальчишку по коридору, держась ближе к стене. Едва они вышли на площадку перед лестницей, как Штырь дернулся назад и затолкнул Артура в пустую палату. Почти такую же, из которой они ушли, только кроватей тут было две, и к ним были примотаны какие-то широкие потертые ремни. Артуру здесь не понравилось, но еще больше не нравилось то, что Штырь ведет себя в больнице, как разведчик.

Мимо палаты протопали шаги.

Выглянув наружу, Штырь вдруг подхватил Артура на руки, пробормотал совершенно непонятную фразу: «хер вам с локоть», вышел из палаты и стал быстро спускаться вниз. Лицо Артура было прижато к плечу старика, мальчик ничего не видел, только чувствовал запах накрахмаленной белой рубашки со смешным волком на груди…

И еще по колыханию тела Штыря Артур понял, что тот бежит. Еще пара торопливых шагов, и старик опустил его на асфальт.

– Черт, носки я тебе забыл под сандалии купить… Вот что, арестант, прыгай сюда.

Артур с ужасом посмотрел на распахнутый до отказа багажник легковой машины.

– Так надо, Малек.

– Мы к папе едем? – Артур был готов ехать куда угодно, но лишь при таком варианте.

Штырь присел перед мальчишкой.

– Нет. Но… так нужно. Послушай меня, Малек… В дороге может всякое случиться, поэтому у меня к тебе одна просьба. Если кто-нибудь тебя спросит, как тебя зовут, говори, что тебя зовут Романом. Ромой, понял?

Артур смотрел на Штыря и хлопал ресницами.

– Ты понял?

– Что?

– Говори всем, что тебя зовут Ромой!

– Почему Ромой?

Штырь посмотрел на часы.

– Господи… Да потому что у меня других документов на тебя нет! Если нас сейчас найдут здесь вместе, у деда Усольцева будут катастрофические неприятности. Понял, Рома?

– А кто такой дед Усольцев?

– Это я.

– А что такое катастрофические неприятности?

Не говоря больше ни слова, Штырь запихнул его в багажник.

У папы тоже была машина, но Артуру никогда не приходилось ездить в багажнике. Оказывается, это даже удобно. Здесь были и матрас и подушка. Нет, Штырь – очень странный человек.

– Ничего не бойся, – попросил старик, перед тем как аккуратно захлопнуть крышку. – Одиночества не страшись, через десять минут я тебя отсюда выну. Да, кстати, под подушкой пушистый заяц.

– А где кролик?

Сверху опустилась темнота.

«В этом багажнике хоть сто лет езди, – подумал Артур, мягко покачиваясь на толстом матрасе. – Жаль, я не додумался до этого раньше. Когда придет папа, я попрошу его стелить мне в багажнике»…

Они останавливались еще один раз. Штырь с кем-то перебрасывался непонятными словами, потом хлопнула дверь, и машина поехала по ровной дороге.

Еще минут через десять тряска закончилась, хлопнула дверца, и багажник открылся.

– Мне бы твое здоровье… – кряхтя, сказал Штырь, вынимая спящего мальчишку из багажника.

В кабине он уложил его на подушки, сунул под бок песцового зайца и снова сел за руль.

Сто пятьдесят километров туда, сто пятьдесят – обратно.

Он вез Артура Малькова, сына известного боксера, в Новосибирск. Отец был арестован по подозрению в убийстве двух человек, умертвивших его жену. Страшная история семьи, грозившая перечеркнуть последнюю в этой семье жизнь.

Усольцев Владимир Владимирович, главврач Ордынской больницы, везет сына совершенно незнакомого ему человека к своему старому другу. Тот моложе на десять лет, и у него есть еще один плюс. Сергей Коломиец – директор детского дома в Новосибирске. А есть ли лучше место, чтобы спрятать от жестокого правосудия маленького ребенка с песцовым зайцем в руках? Сын Малькова оказался бы в детском доме в любом случае, но, учитывая несколько моментов, нечего сомневаться в том, что в Новосибирске Арту… Роме будет лучше. Если мальчишку не сгноит этот майор – родной брат прибитого молотком «гэбэшника», то за неделю, пока малыш будет находиться в больнице, его уничтожит Анна Ивановна, полюбовница все того же офицера КГБ, столь неудачно пришедшего на обыск в дом Виктора Малькова. Нет, в Ордынске Рома не выживет. Этот несмышленыш, неуверенно завязывающий на ботинках шнурки, за шесть лет жизни сумел нажить себе столько врагов, сколько Усольцев не нажил за семьдесят…

Коломиец сразу все понял, понимать друг друга они начали еще в далеких тридцатых, когда на прииске в Бодайбо долбили вечную мерзлоту и добывали золото для страны.

Нужно было успеть до утренней пятиминутки.

Но он не успеет. Не доедет до восьми часов ровно пятнадцать километров. Когда он будет возвращаться обратно, его «Волга» потеряет управление и вылетит на полосу встречного движения.

Через час после этого усатый майор с кожаной папкой в руке будет стоять над валяющимися в кювете искореженными и выгоревшими дотла грузовым и легковым автомобилями и ломать голову, куда мог везти убийцу и сына убийцы, Артура Малькова, старый профессор.

Довез или нет?

Очень трудно сейчас майору ответить на этот вопрос. Судьбе было угодно, чтобы упрямый профессор из тысячи возможных встречных машин столкнулся именно с двадцатитонным бензовозом, чей танк был до горловины заполнен топливом. И теперь можно считать большой удачей, если в радиусе пятисот метров они что-нибудь обнаружат. Было бы очень хорошо, если бы обнаружили. Таким образом подтвердились бы показания Ани Богомольцевой, старшей медсестры из поликлиники Усольцева, которая видела ночью, как старый профессор укладывал в багажник «Волги» маленького недоноска из клана Мальковых…

Приближался рассвет 16 августа 1978 года…

Вечер 16 июля 2003 года.

Молодой вице-президент посреднической организации «Хэммет Старс Аренум» Рой Флеммер пребывал в последние три недели в отвратительном расположении духа. Конец июня и половина июля поставили большой знак вопроса над его карьерой перспективного организатора. Бой Льюиса с Кличко срывался, и это был уже третий случай подряд, когда Флеммер ставил крап на репутацию «Хэммет Старс». Время шло, а встреча, назначенная на восьмое сентября, по-прежнему оставалась химерой. То Леннокс посчитает, что Кличко недостоин быть претендентом на звание чемпиона по версии WBC, то агенты Кличко Виталия сообщают, что у боксера повреждено плечо. Если так будет продолжаться до начала осени, то у Флеммера лишь одна перспектива – отправляться в Нью-Йорк и организовывать бои без правил среди шпаны в Южном Бронксе. Билеты на встречу уже проданы, а Льюис все капризничает. По всему Вегасу расклеены афиши, телереклама трещит от вставок, где хохол с черным смотрят друг на друга исподлобья, а Виталик никак не может найти массажиста, чтобы тот привел в порядок его левую руку. Директор Малькольм нервничает, публика беснуется, а он, Флеммер, сидит в приемной Малькольма и до сих пор не может дать ответ на вопрос: состоится восьмого сентября бой за звание чемпиона мира по версии WBC или нет?..

Зачем президент его вызвал? Чтобы уже в третий раз подряд сообщить о том, что, если бой не состоится, Флеммер будет свободен от каких бы то ни было обязанностей?