Банда - 2 - Страница 5

- Как получится...

- Ну что ж, - Станислав помолчал. - А всерьез... По-настоящему.., этим делом, - он кивнул в сторону ребят, которые увлеченно швыряли друг друга об пол, - не хочешь заняться?

- Хочу.

Станислав поднялся, подошел к ребятам, бросил наземь одного, второго, что-то медленно показал - куда идет рука, куда клонится корпус, как взлетает вверх нога. А вернувшись к Андрею, как ни в чем не бывало, произнес:

- Знаю одного китайца... Хороший мастер. Хиленький, тощенький, всем кланяется, извиняется... Но трогать его, обидеть, оскорбить... Иногда он берет учеников... Но не с улицы. Могу поговорить о тебе... Хочешь?

- Да.

- Долларами берет.

- Пусть.

- У тебя они есть?

- Неважно, - Андрей передернул плечами, видимо, вопрос Станислава задел какую-то его болевую точку. - Если он берет доллары, он их получит.

- И ты не спрашиваешь, сколько берет? - Станислав посмотрел на Андрея с явным интересом.

- Не спрашиваю.

- Ты ему понравишься! - Станислав улыбнулся.

- Чем?

- Он разговаривает так же, как и ты. Без лишних слов.

- Когда пойдем?

- Подожди... Ты не представляешь, о чем я говорю... То, что ты получишь от китайца.,. Если, конечно, получишь... Очень опасно. Ты сделаешься опасным.

- Для кого?

- Хм... Для окружающих. Если станет известно, что ты брал у него уроки, занимался... Пригласят для разговора в какую-нибудь организацию, внесут в какие-нибудь списки, могут предупредить, предложить...

- Не станет, - сказал Андрей, не сводя глаз с ребят на жестком ковре.

- Что не станет? - не понял Станислав.

- Известно не станет.

- А, - и тренер, повидавший многое" со свернутым носом и с кистями рук, усыпанными хрящевыми наростами, делавшими кулак не то кувалдой, не то булавой, посмотрел на Андрея озадаченно, - Послушай... Ты недавно в нашем городе... Я не знаю, откуда ты приехал, что тебя заставило, но здесь не останешься.

- Это видно?

- Ты не заводишь связей. Я немного тебя узнал в этом зале, на этих матах... Мне бы хотелось верить, что ты с толком распорядишься оружием, которое тебе даст китаец... Что ты не станешь вышибалой, наемным убийцей...

- Не стану. - Андрей в упор посмотрел в синие глаза тренера, словно удивляясь, что приходится столь простые вещи повторять несколько раз.

- У тебя что-то случилось в жизни?

- Да.

- И ты еще там?

- Да.

- Хочешь расквитаться?

- Уже.

- А здесь... Скрываешься?

- Нет. Я же на работе, прописан... Со своими документами. Нет, я не скрываюсь. С этим у меня все в порядке.

- Это хорошо, - кивнул Станислав.

- Веди меня к своему китайцу, Слава... Все будет нормально.

- Готовь тысячу долларов.

Китаец Чан жил в маленьком частном домике с вишневым садом. Участок был огорожен забором, вдоль которого росли густые кусты, полностью скрывающие от прохожих и дворик, и сад, и все, что в саду происходило. Площадка для занятий была под деревьями, здесь же стоял плетеный столик с самоваром и банкой вишневого варенья. Под вишнями за этим столиком и сидели на следующий день Андрей, Станислав и Чан. Китаец пил чай вприкуску, улыбался, кивал головой. Был он лет пятидесяти, впрочем, ему можно было дать и сорок лет, и шестьдесят. На нем была полотняная рубашка, свободные штаны и какие-то шлепанцы. Андрей с некоторым сомнением смотрел на худые, беспомощные руки китайца. Тот поймал его взгляд, улыбнулся виновато, успокаивающе положил свою смуглую ладонь на плечо.

- Когда начнем? - спросил Андрей, прерывая затянувшееся молчание - все пили чай, прихлебывали и щурились на мелкие лучики солнца, пробивающиеся сквозь вишневую листву.

- Сейчас, - ответил китаец и опять виновато улыбнулся.

- Деньги, - напомнил Станислав.

Андрей вынул из кармана десять зеленоватых бумажек и молча положил их на стол. Китаец с легкой небрежностью сдвинул деньги на край стола и продолжал пить чай. Взглянув на Андрея, он сказал, улыбнувшись:

- Ты хороший человек... Я вижу... Не злой, не глупый, не спесивый... Это хорошо, - китаец успокаивающе похлопал Андрея по руке. И Андрей почувствовал, как что-то нахлынуло на него, он с трудом: удержался, чтобы не расплакаться, даже вынужден был прикрыть глаза чашкой. Китаец уже без улыбки опять похлопал его своей смуглой ладошкой - все, дескать, в порядке. Он сделал неприметный знак Станиславу и тот сразу же поднялся, оставив чашку, пожал руку китайцу, подмигнул Андрею и ушел.

Андрей и раньше замечал за собой слабость - он готов заплакать при самом невинном проявлении сочувствия к нему, поддержки. Он все еще находился во взвинченном состоянии, напряжение событий прошлого года не покидало его.

- Есть время, - сказал китаец, глядя в пространство вишневого сада, и есть человек. И больше ничего нет. Время и человек.

Не зная что ответить, Андрей согласно кивнул.

- Мертвые остаются с нами, - сказал китаец, глядя Андрею в глаза. Они всегда с нами, - он невесомым движением ладошки сделал круг вокруг себя.

Андрей опять кивнул.

- Им нравится, когда мы помним и, думаем о них хорошо, - Чан испытующе посмотрел на Андрея, словно желая убедиться, что тот слышит его, понимает, согласен с ним. - Им нравится, когда мы живем хорошо, - Чан замолчал, решив, видимо, что для первого раза сказал достаточно.

- А что значит жить хорошо? - спросил Андрей.

- Жить хорошо? - китаец чуть шевельнул почти незаметными бровями. - Не ссориться с собой, не обижать себя, не обманывать себя... Это им нравится.

Андрей опять промолчал, не чувствуя себя готовым к такому разговору. И что-то подсказало - китаец прав, он произнес слова, которые ему хотелось услышать.

- Пошли, - сказал Чан. - Тебе надо переодеться.

Занятия начались немедленно и продолжались три месяца. Андрей даже не заметил, как промелькнуло жаркое лето, как наступила осень, сухая, ясная, теплая осень украинских степей. Китаец потребовал, чтобы Андрей приходил к нему через день, но обязательно. Пришлось уволиться с автобазы, поскольку дальние рейсы не позволяли выдерживать это условие. Когда закончились три месяца, он отнес китайцу еще тысячу долларов и занятия продолжались. Но теперь уже каждый день. Андрей чувствовал, что меняется. Он стал сдержаннее, невозмутимее, спокойнее. Чай перед занятием и немногословные откровения китайца были не просто приятны, они стали необходимы и Андрей уже с утра думал о том, как он придет в вишневый сад, как они с Чаном выпьют чаю, посидят молча, как Чан скажет что-то новое или продолжит вчерашние свои слова. Однажды, когда Андрей опаздывал и вбежал в сад запыхавшись, он увидел, что китаец уже сидит на своем месте, пьет чай из блюдечка и смотрит черными глазами в ясное украинское небо.