Бамбино - Страница 29

Потом бандиты оделись, взяли свои автоматы и отправились, пересекая дорогу, в сторону леса. А это означало, что они будут выходить к мосту не по открытому месту, не по дороге, какой обычно отец уходит в сторону Саламанги, а по кромке леса, чтобы не попадаться на глаза патрулям народной армии, которые ежедневно проезжают по этой дороге.

Эрнесту выглянул из своего укрытия, потом пополз вверх по берегу и поднял голову над дорогой. Бандиты уже подходили к роще красного дерева, что начиналась в полукилометре от дороги.

Эрнесту соображал: они пройдут эту рощу, потом уйдут вправо, потому что там начинается большое болото и дорога и лес на несколько километров отходят от реки. Затем они вновь пододвинутся к реке, пройдут, оставляя дорогу слева, через небольшую банановую рощу и выйдут в редкий сосновый лес, который просматривается насквозь. Около моста бандиты минуют заросли тензивы и оттуда выйдут к самому мосту. На все это уйдет не меньше часа, и если он, Эрнесту, теперь даже побежит по дороге бегом, он все равно не сможет опередить бандитов, которые идут сейчас быстрым шагом в сторону Саламанги. Он все равно, как и они, вынужден будет огибать болото, идти по кромке банановой рощи и соснового леса, а потом продираться сквозь заросли тензивы. Он никак не сможет предупредить охрану моста о приближении бандитов. А это значит, что народных бойцов перебьют, мост взорвут и весь тот лес, который готовит сейчас отец и его товарищи для отправки на север, так и останется лежать на этом берегу реки Умбилус. И ни один грузовик, ни один автобус, ни один человек не сможет попасть на другой берег реки.

Эрнесту выскочил на дорогу и в надежде посмотрел в ту сторону, откуда иногда шли машины на Саламангу, но оранжевая лента была пуста, она уходила в глубь саванны и там смыкалась с голубеющим предсумеречным небом, на котором появились легкие круглые пушистые облака, и между этими облаками и им, Эрнесту, не было ни пешехода, ни повозки, ни машины, ни единой движущейся точки.

Тогда он опустился к реке и посмотрел в сторону моста. Его два ажурных пролета четко выделялись на фоне бледного неба. Эрнесту в отчаянии опустил глаза и вдруг увидел плот, который стоял около самых его ног. Оранжевая вода тихо плескала в его бревна.

Еще не отдавая себе отчет в том, что он будет делать дальше, Эрнесту уже бежал к хижине за веслом, которое отец сделал из большой эвкалиптовой доски, как-то прибившейся к берегу. И уже на обратном пути он подумал о том, что, конечно же, река — это самый надежный и быстрый путь. Именно по реке, при ее стремительном течении, он вдвое скорее достигнет моста, чем по суше, а там подгонит плот к берегу и все расскажет солдатам боевого охранения моста.

Эрнесту прыгнул на плот, отвязал его от прибрежного куста, оттолкнулся веслом, и тут же быстрое течение подхватило плот и понесло к середине реки. Эрнесту погрузил весло в воду, выровнял плот так, чтобы его не кружило, и в ту же секунду, оглядывая по привычке и реку, и берега, и небо, он скорее почувствовал, чем увидел, молниеносное, противное скольжение в дальних прибрежных кустах, и сердце его покатилось вниз от страха: его заметил крокодил. Эрнесту еще мог успеть подогнать плот к берегу. Несколько взмахов веслом, и плот уткнулся бы в прибрежную оранжевую землю, но это значило бы, что через час мост через реку Умбилус взлетит на воздух, и этого Эрнесту допустить не мог.

Эрнесту, холодея от страха, вглядывался в непроницаемую оранжевую воду, но ничего не мог различить в мутном потоке, и все-таки он знал: там, в глубине реки, тяжелым бревном несется в погоне за ним его давний враг крокодил и вот-вот его глаза и нос покажутся над водой.

Плот неожиданно на что-то натолкнулся, и Эрнесту чуть было не свалился в воду. Он оглянулся и увидел, что крокодил, обогнав плот, теперь вынырнул перед ним и пытается влезть на него, беззвучно раскрывая свою бледно-розовую пасть и скользя по бревнам короткими лапами.

Эрнесту пронзительно закричал, поднял весло и ударил им по лапам крокодила. Тот было соскользнул вниз, но ударил по воде хвостом и снова подтянулся к бревнам, которые несло на него течением.

Эрнесту вновь поднял весло и опять ударил крокодила по лапам, а потом стал спихивать их со скользких бревен. Плот развернуло по течению, и теперь он несся по реке боком, изредка покачиваясь, и Эрнесту стоило большого труда сохранить равновесие.

На минуту крокодил исчез, но мальчик знал, что тот теперь не отступится от него, и готовился к новой схватке. У него уже не было страха, просто он знал, что ему во что бы то ни стало надо дотянуть до моста, а там уже как получится. Он быстро оглядел берега реки, но они были пустынны, вокруг не было ни человека, ни зверя, лишь орел по-прежнему неподвижно висел над саванной, над лесом, над рекой.

И в этот момент Эрнесту снова увидел крокодила — на этот раз он разгонялся по течению и готовился напасть сзади. К этому времени Эрнесту выправил плот и тот быстро плыл вперед, лишь изредка покачиваясь на небольших водоворотах, которые река образовывала здесь в великом множестве. Тела крокодила не было видно в мутной воде и на поверхности торчали лишь глаза и кончик носа. Крокодил приближался с ужасающей быстротой, и Эрнесту понял, что не сможет помешать ему подмять под себя бревна. Надо лишь держаться посреди плота и не давать крокодилу пододвинуться в центр. Если крокодил взгромоздит на бревна хотя бы часть своей туши, то либо перевернется плот — и тогда в воде хищник тут же прикончит его, либо крокодил влезет на плот — и тогда бросится на него. И в том, и в другом случае спасения не было.

Крокодил с разгона ткнулся в плот и по инерции вынес над бревнами голову и передние лапы, отчаянно извиваясь и стараясь подтянуть на плот остальную часть туловища. Эрнесту, не сходя с места, снова ударил хищника по лапам и, быстро тыча перед собой веслом, стал сбрасывать их с бревен, стараясь не дать крокодилу вцепиться в весло зубами.

Эрнесту в метре от себя видел злые беспощадные глазки крокодила, его без устали раскрывающуюся бледно-розовую пасть, гибкое проворное туловище, и страх и отчаяние охватили мальчика. Тошнота подступила к горлу, ноги слабели, но он огромным усилием воли не давал себе по-настоящему испугаться, а значит, прекратить борьбу.

Маленький банту зорко следил за каждым движением хищника и его темное, стройное, напряженное тело сейчас тоже уподобилось телу животного, растворилось в этом мире реки, неба, саванны, он боролся не только за жизнь моста, но и за свою жизнь, и в этой борьбе нужна была смелость, изворотливость, быстрота.

Плот уже миновал банановую рощу и проплывал мимо болота. Бандиты теперь должны были далеко отстать в этом жарком, душном лесу, а крокодил, не уставая, бросался на плот то справа, то слева, то снова сзади, и всюду его встречало ловкое весло Эрнесту. Оно было тяжелым, сделанным из добротного куска эвкалиптовой доски, руки Эрнесту уже устали, но он все бил и бил им по лапам крокодила, спихивал их с бревен, а хищник все старался захватить дерево зубами.

Наконец, во время очередной ожесточенной схватки, когда крокодил вновь попытался взобраться на плот сзади, уставший Эрнесту промахнулся и угодил веслом крокодилу по голове. Тот, казалось, даже не почувствовал удара и, мгновенно изловчившись, успел зацепить конец весла зубами; челюсти его сомкнулись, и послышался хруст перегрызаемого дерева. Это и спасло Эрнесту. Он рванул весло на себя, оставив изрядный его обломок в пасти крокодила. Конечно, дела стали гораздо хуже: весло стало короче, но теперь у него был острый край и оно стало немного легче, а главное, он не потерял его, не дал хищнику выдернуть весло из рук.

Крокодил исчез в оранжевой пучине и через несколько минут вновь атаковал плот, но Эрнесту уже заметил, что в движениях хищника не было прежнего проворства — то ли его потряс удар по голове, то ли Эрнесту сумел перебить ему лапы, но теперь он, кажется, более внимательно следил за веслом в руке мальчика и не позволял прикасаться к его туловищу, отступал назад, бросался в стороны, подвигаясь вперед лишь в тот момент, когда Эрнесту поднимал обломок весла для нового удара.