Баллада о Бете два - Страница 9

- Содержание адреналина в крови наверняка выше обычного, - ответил Джонни, с трудом сохраняя спокойствие. - Но это потому, что вокруг происходят вещи, которых я не понимаю.

-  А что происходит?

«Да взять хотя бы тебя!» - чуть было не сорвался Джонни.

- Я же сказал вам, что не знаю, кто я такой… Не знаю. Джонни, поглощенный собственными переживаниями, не сразу уловил за этими словами неподдельное смятение собеседника.

- А сами то вы кто? - поинтересовался мальчик.

- Я - студент университета. Изучаю галактическую антропологию… Я - хомо сапиенс… Мое тело состоит из плоти, крови, костей, гормонов, и я не могу болтаться в вакууме без защитного кокона. Я не могу исчезать и возникать из пустоты, не могу проникать сквозь пленку силового кокона. Зовут меня Джонни Горацио Твабога, и вполне возможно, я просто сошел с ума.

- Здорово!

- Хочешь попробовать рассказать о себе? Мальчик вопросительно взглянул на Джонни, словно не понимал, что тот хочет от него.

- Скажи мне свое имя, - предложил студент. Подросток пожал плечами.

- Как тебя зовут другие люди?

- Люди зовут меня Сын Разрушителя.

Джонни не был силен в языке древних настолько, чтобы на слух уловить все нюансы прозвища. Заявление подростка не вызвало у него особых ассоциаций. Краем глаза он вновь отметил красноватое свечение в глубине руин.

- А это что? - показал он пальцем в сторону свечения, не зная, о чем говорить дальше с таинственным мальчиком.

- Холм Смерти, - вздохнул таинственный ребенок.

И опять Джонни обратил внимание на других мальчиков - копий его собеседника, немо следящих за их беседой. Один из мальчиков неожиданно прыгнул и проплыл метрах в трех от кокона, беспрестанно оглядываясь, пока не стал совсем крошечным и не затерялся вдали.

- А это кто?

- А?

- Это тоже Сыновья Разрушителя? Мальчик кивнул.

- Точно. Это остальной я.

Джонни опять не заметил семантической двусмысленности ответа, которая, возможно, дала бы ему ключ к пониманию происходящего. Он посмотрел в сторону Холма Смерти, коснулся пульта управления на поясе и, набирая скорость, поплыл в сторону свечения. Его бы не удивило, если бы мальчик выпал из кокона. Но тот, как и следовало ожидать, остался внутри.

- Между прочим, - поинтересовался Джонни, - сколько кислорода ты вдыхаешь? Запаса кокона хватит на шесть часов, если внутри один человек. А регенератора я с собой не захватил…

- Это зависит от моего желания, - ответил мальчик. - Если честно, я могу и вовсе не дышать.

- Тогда, пожалуйста, не дыши.

- Хорошо, - согласился мальчик. - Но тогда я не смогу с тобой разговаривать.

- Ну, тогда вдыхай воздух, только когда хочешь что-нибудь сказать. Договорились?

- Угу.

Они приблизились к тому месту, где плавало множество обломков. Тем не менее между ними можно было протиснуться.

- Куда теперь? - спросил студент, не решаясь нырнуть в кружащийся водоворот обломков.

- Можно пройти по коридору, - предложил мальчик, а потом добавил: - Я сейчас… использовал… воздуха… на две секунды…

Но Джонни, казалось, не заметил его последнего замечания.

- Какой коридор? - спросил он..

- Этот, - показал мальчик. - Секунда с четвертью… воздуха…

Джонни передвинул кокон к концу коридора, выходившего в космос. На стенках сохранились остатки поручней. Джонни и его таинственный спутник двинулись вглубь и миновали перекресток, где коридор пересекался другим. В этом месте в стене зияла громадная трещина.

- Куда мы идем? - не выдержав, спросил Джонни.

- Скоро будем возле Гор… Одна и…

- Да брось ты, - отмахнулся Джонни. - Меня не волнует, сколько кислорода ты израсходуешь. Я не собираюсь торчать здесь слишком долго.

- Мне не хочется доставлять вам неудобства.

Они свернули за угол, миновали участок, где огромный кусок стены вообще отсутствовал, а потом поплыли вниз. В конце коридора студент притормозил кокон.

Перед ними в голубоватом тумане открылось громадное помещение. В центре над постаментом зависла гигантская сфера. Даже при таком скудном освещении и на таком расстоянии Джонни различал высеченные на ее поверхности контуры земных материков и океанов. Зал казался бескрайним. Сиденья амфитеатром окружали постамент. Парящий над ним глобус придавал помещению строгость и величественность, которых не хватало разрушенным помещениям громадного корабля. Это чувство успокаивало, вызывая чуть ли не религиозное благоговение.

- Что это? Холм Смерти?

- Дом Суда, - объяснил подросток.

- Ого! - Джонни взглянул на свод потолка. Оглядел кресла и наконец обратил внимание на глобус. - Что здесь происходило?

- Здесь судили преступников.

- И много их было на Звездных Кораблях?

- Не так уж много. По крайней мере, вначале. Потом стало гораздо больше.

- А что вменялось им в вину?

- В основном преступниками становились те, кто выступал против Нормы.

- А что это такое?

- Если хотите, можете прослушать записи. Все заседания Суда записывались.

- Аппаратура работает до сих пор? Мальчик кивнул.

- Где она?

- Там, внизу. - Мальчик показал на постамент. Джонни коснулся пояса, и кокон поплыл к глобусу.

Он завис над возвышением, настроил плазменную защиту на сверхгибкость и повышенную магнитную проницаемость. Подошвы Джонни клацнули, когда он встал на пол, и прилипли к полу сквозь утончившуюся пленку кокона.

Таинственный мальчик завис по другую сторону постамента, покинув кокон. Он поманил Джонни, и студент осторожно провел кокон вокруг края постамента. Когда они сблизились, раздался негромкий хлопок: это мальчик просунул голову сквозь силовую оболочку. Джонни слегка вздрогнул, когда его проводник объявил:

- Вот каталог.

Сказав это, он убрал голову из кокона.

Джонни дотянулся до покатого стола. Он провел пальцами в защитных перчатках по его торцу и наткнулся на защелку. Столешница пошла вверх, открыв непривычное зрелище, что-то наподобие детской мозаики. Наклонившись поближе, Джонни понял, что перед ним ряд пяти-

угольников, на каждом из которых два имени. Он прищурился, пытаясь различить надписи: «Сорок пять - А Семь: Милар против Кокнар»; «Семьсот пятьдесят девять - В Восемь: Тревис против Нормы»; «Шестьсот пятьдесят четыре - М Восемьдесят семь: де Роге против Блодела»; «Восемьдесят девять - Т Шестьдесят восемь Л: Одноглазая Джевис против Нормы».

Пятиугольники лежали в кармашке на ленте, перемещавшейся вертикально бесконечным конвейером. За ним следовал другой кармашек, тоже с изрядной кучей пятиугольных карточек. Сразу можно было понять, что пятиугольники располагаются в хронологической последовательности. Просматривая надписи на них, Джонни обнаружил некоторую закономерность. Чем дальше, тем больше и больше попадалось дел озаглавленных: «Одноглазый против Нормы». Джонни дошел до кармашка, где пятиугольников уже не было. Последний был подписан: «Две тысячи триста тридцать восемь - Т Восемьдесят семь: Одноглазый Джексон против Нормы».

Джонни вздрогнул. Его юный спутник снова оказался внутри кокона.

- Как включать запись?

- Просто надавите на пятиугольник.

- Нажать? - переспросил Джонни.

- Да, - подтвердил подросток.

Джонни ткнул пальцем последний пятиугольник и невольно отпрянул, когда внезапно раздался могучий рокот. От этого звука завибрировал пол, да и сам постамент. Он вибрировал, как гигантская мембрана громкоговорителя. Казалось в зале собралось множество людей, и все они заговорили одновременно.

Тук! Тук! Гулким грохотом пронесся над залом звук молотка. А потом старческий голос объявил:

- Я требую тишины!.. Тихо!.. Тихо!..

Рокот стих и распался на отдельные звуки: кто-то вертелся в скрипучем кресле, кто-то кашлял в кулак. Кто-то трубно сморкался, Джонни инстинктивно оглянулся, обежал взглядом пустой амфитеатр.

-  К порядку в Суде! - повторил баритон, без особой на то надобности. - Произошло небольшое отклонение от стандартной судебной процедуры. Капитан Элва, прежде чем мы продолжим заседание, вы можете огласить свое заявление.