Баламут 2 (СИ) - Страница 82
— Запросто! Более-менее спокойны только те научники, чьи труды хоть чего-то стоят, а значит, могут быть проданы. А все остальные либо шерстят архивы лабораторных записей, либо описывают содержимое холодильников биологической секции, либо прогибаются перед теми, кто точно «вывезет». Но и это еще не все: группа инициативных личностей потребовала от Совета общины справедливого раздела средств, скопившихся на ее счету, и в данный момент грызется за методику. А для того, чтобы гарантированно продавить это решение, наводит истерию, доказывая, что теперь, когда магофон Той Стороны вернулся к недавней норме, Базу гарантированно захватят китайцы. Ибо понимают, что наши знания бесценны, и, в отличие от нынешнего Императора, не связаны родственными чувствами с «бабой Баламута»!
— Китайцы к вам не полезут! — уверенно заявила Долгорукая. — Лю Фань и его наследник дали слишком серьезные клятвы. Но постараются продавить совместное использование ваших наработок.
Степановна скрестила руки под аппетитной грудью и злобно сверкнула глазами:
— Генрих пытался использовать этот аргумент, но без толку: паникеры заявили, что на руках таких отморозков, как Баламут, слишком много крови бойцов китайских спецгрупп, а значит, мстить будут всем без исключения!
Тут я невольно напрягся, и «бабка», заметив эту реакцию, презрительно фыркнула:
— Да, Рат, ты прав: больше всего паниковал Хома. И сдуру намекнул НЕ членам Совета на то, что больше всего крови на твоих руках. О том, что ты вырезал Нефритовых Ястребов Нанкина, заикнуться побоялся. Из-за клятвы Силой. Но твоей мамаше хватило и намека: она свернула шею сначала ему, а затем Стасу — этот урод заявил, что у их рода имеются родственные связи с родом первого советника Блистательного и поинтересовался, почему бы нам перед падением под одну из двух Империй не устроить своего рода аукцион!
— Оторва, че! — хохотнула Язва, а я, уложив в голове все услышанное, понял, что не услышал ответа на свой самый первый вопрос:
— Теть Соф, ты не объяснила причины, заставившей ТЕБЯ задуматься о переселении!
— Баламут, не тупи! — разозлилась она. — Я — Гранд девятой ступени в мире, в котором нет даже «семерок», а под клятвами Силой только боевое крыло!!!
Я скрипнул зубами и услышал спокойный голос Шаховой:
— У меня есть две виртуальные личности с многолетней историей. Обе –«чистые», без каких-либо хвостов. Выбирайте любую, подгоняйте внешность и живите спокойно. Правда, придется придумать, как убедительно убить эту, но с фантазией и возможностями у нас, вроде бы, все в порядке…
…«Зеркало» возникло слева от двери в общий коридор в четырнадцать двадцать по времени Дагомыса и пропустило через себя сначала матушку, а затем деда. Глава семьи выглядел немного загруженным, зато родительница пребывала в режиме уничтожения всего и вся. Отключать его я научился лет в четырнадцать, но этот способ работал только при общении тет-а-тет, и мне пришлось принимать удар на себя:
— Ну, и что за ублюдочная скотина тебя разозлила?!
Да, шлепок по губам получился жестче, чем хотелось бы, зато через миг она врубилась, что опять унизила меня перед моими женщинами, пошла красными пятнами, сгребла меня в объятия и принялась извиняться.
Я немного поизображал оскорбленную невинность, потом потихоньку смягчился и в какой-то момент напомнил о том, что не получил ответа на свой вопрос.
Матушка снова сдвинула брови к переносице и рассмешила… всех, в сердцах использовав мое же определение:
— Ублюдочные скоты из Совета: они составили целый список хотелок, которые ты обязан продавить!!!
— И что у них за хотелки? — полюбопытствовала Даша после того, как мы перестали ржать.
— От личного дворянства всем тем засечникам, у которых его нет, и заканчивая особняками в столице для «особо заслуженных» дворян!!!
— Можешь при случае открыть страшную тайну: нынешний Император ненавидит, когда на него давят, и воспитывает «давителей», выполняя их просьбы в зеркальном варианте!
— «Случая» не будет! — фыркнула моя родительница. — Я повозила пару-тройку особо охамевших членов Совета мордами по столу, заявила, что их хотелки они могут продавливать самостоятельно, и ушла.
— И скольких из них ты поломала? — спросил я, примерно представляя, как на самом деле должен был выглядеть процесс воспитания неразумных.
— Человек пять… или шесть… — вздохнула она, огляделась по сторонам и нашла способ переключить разговор на более приятную тему: — О, тортик! Язва, отрежь-ка мне правильный кусок!
— Может, что-нибудь посущественнее? — ехидно спросила Даша, явно зная, каким будет ответ. И не ошиблась:
— Сначала тортик, потом «посущественнее», а потом снова тортик и что-нибудь еще!
Пока женщины обсуждали ее аппетиты и спорили, куски торта какого размера надо называть правильными, я поймал взгляд деда и вопросительно мотнул головой. Он так же безмолвно сообщил, что наши еще не вернулись, и принял мое предложение пройтись. «Бабка», конечно же, упала нам на хвост, но я предполагал, что так и будет, поэтому вывел эту парочку в общий коридор и начал экскурсию по этажу с не самого короткого вступления:
— За будущее Степановны можешь не переживать: принципиальное решение уже найдено, она разобралась во всех нюансах и ответит на все твои вопросы… как-нибудь потом. Поэтому переключусь на следующий вопрос. Итак, в этом убежище три этажа. В данный момент мы находимся на самом верхнем. Точную площадь не назову, ибо не знаю, но места тут как бы не больше, чем на шестом ярусе Базы. Далее, все камеры отключены; жилой блок, из гостиной которого мы вышли — ваш со Степановной; помещение под мастерскую подберешь сам, а все особо ценное можешь хранить за дверью в конце этого коридора: там, по словам Даши, находится самое защищенное помещение этажа — хранилище тяжелого вооружения под две стандартные смены телохранителей. Правда, оно, вроде как, забито примерно на две трети объема, зато имеется отдельный терминал системы контроля доступа, и…
— Рат, не смеши! — насмешливо фыркнул он. — Я ЗНАЮ, что эти бабы тебя не предадут ни за что на свете, так что отдельный терминал мне нужен, как бегемоту электронный микроскоп!
Для ученого, подвергающего сомнениям все и вся, в слове, выделенном интонацией, оказалось слишком много уверенности, и я, конечно же, задал напрашивавшийся вопрос:
— И на каком основании ты сделал столь серьезный вывод?
— Этот вывод сделала я… — внезапно сообщила Степановна и… убила наповал: — Я Гранд девятой ступени и в Жизни, и в Разуме, поэтому читаю эмоции окружающих круглые сутки и безо всяких щупов.
— Так, стоп! — начал, было, я, но был перебит:
— Да, я способна на… многое. Но когда-то доэкспериментировалась, превратив любимого мужчину сначала в марионетку, а потом в овощ, чуть не сдохла от горя и поклялась Силой не воздействовать на чужие сознания без особой нужды. Тем не менее, эмоции читаю практически постоянно. А тех, кто привлекает внимание, намеренно провоцирую на всевозможные реакции, чтобы понять, что эти личности из себя представляют на самом деле. Само собой, проверяла и твоих баб. А когда убедилась, что их от тебя не оторвать, отдарилась стазисом, так как настолько правильных женщин не бывает, и я хочу, чтобы они были рядом с тобой до конца жизни!
Я почесал затылок, собрал в кучу разбегающиеся мысли и не успел задать ни одного вопроса:
— О моем втором сродстве знаете только вы с дедом, так как любите… хм… самозабвенно. Только он, как женщину, а ты — как женщину любимого деда. Кстати, он узнал о нем после того, как ты рассказал нам о подарке Даши и получил браслет-телепортатор. И, знаешь, реакция Борисыча на мое признание не разочаровала. Равно, как и твоя. Но выворачивать душу перед остальными членами семьи я не буду. Далее, твои клятвы мне не нужны: я уверена, что эта тайна умрет вместе с тобой. Ибо любишь. Причем настолько искренне, что твои эмоции кружат голову даже сейчас. И последнее: да, ты, безусловно, прав — в сложившейся ситуации я могла бы воспользоваться лазейкой в своей клятве и поработать с памятью членов общины. Но выход, предложенный Ларисой, в разы безопаснее и в несколько раз проще. Дело в том, что засечников, которые упадут под государство или крупные корпорации, гарантированно пропустят через разумников, чтобы получить максимум возможной информации обо всем том, что «рекруты» видели и слышали за годы пребывания на Базе. А воспоминание обо мне — это не одна или несколько картинок, которые можно затереть за считанные минуты, а тысячи ассоциативных связей, каждую из которых надо либо удалить, либо качественно переключить на что-нибудь еще. Иначе спецы, набившие руки в работе с чужими сознаниями, сделают стойку на любую шероховатость, и обязательно докопаются до правды. А оно нам надо?