Багряная планета. Научно-фантастическая повесть - Страница 30

— А помнишь барбусы на даче подмосковной, — сказал я весело. — Забыл?

— Ничего я не забыл. Кыш вы! — Он махнул рукой, и стайка рыбок мигом вылетела из комнаты. Он посмотрел им вслед. — Давно бы надо их прогнать… Все-таки деликатный народ эти Вечно Идущие, не перебарщивают. Или, вернее всего, мы им нужны в спокойном состоянии, в расслабленном виде. Тогда, видимо, легче копаться в нашем подсознании. По всей вероятности, они очень спешат.

Я согласился:

— Если мы так внезапно появились, как чертики из коробочки, то можем так же быстро и исчезнуть, повернет там Арт какой-нибудь рычажок, и мы перемахнем через миллион лет!

— Тем более, Ив, нет никаких оснований так распускаться. Что, если вот сейчас, в этот момент, Арт нас перебросит в «Холодный дом» или промахнется

— и мы очутимся посреди пустыни вот в таком виде?

— Тогда мы даже не почувствуем, как наступит абсолютная ночь.

— Ив!

— Да, Антон. Я весь внимание.

— Возьми себя в руки.

— Взял. А ты не впадай в панику. У них все пред усмотрено. Ты же не ломаешь голову над тем, как с нас стянули скафандры и посадили в лимузин на магнитной подушке?

— Почему же. Думал и об этом. Лилиана-Ли сказала, что очень скоро нам все объяснят. Может быть, вы с Лилианой-Ли и правы — и надо положиться на Вечно Идущих.

— Все обойдется, вот увидишь. Не стоит волноваться зря. Подумаешь, перенеслись в прошлое. Надо же кому-нибудь было совершить этот прыжок… — Тут меня привлекло убранство наших покоев, и я подумал вслух: — Как они удобно живут! Какая техника! Зря ты прогнал барбусов.

Рыбки мигом появились, но Антон стал искать глазами, чем бы запустить в них, и они опять улетели в прихожую.

Антон сказал в свое оправдание:

— Надо быть с ними построже. Нам нечего от них скрывать, и пусть оставят эти детские хитрости. Мне кажется, они нас считают совсем простаками. Лилиана-Ли, например, сказала, что космическую навигацию они освоили давным-давно. Я верю ей. Да и как не поверить, когда такое перед глазами.

Я почувствовал, как блаженное состояние уступает место тревоге. Другими глазами я осмотрел теперь зеленую комнату. Вскочил. Прошелся по упругому ковру. Заглянул в окно. Мимо прошел важный марсианин, даже не покосившись на нашу дачу. В лице его застыло непостижимое спокойствие и уверенность в себе. Между тем Антон взволнованно говорил:

— Мы потеряли с ними связь. Что они думают? Представляешь положение Христо! Ты не задавал себе вопроса: сколько времени прошло, как этот сумасшедший робот выкинул с нами такую штуку, даже не намекнув, куда он нас отправляет? Вот идиоты мы, все вместе взятые! Как можно было доверяться автомату! Затем… Все же где наши скафандры? Действительно, может случиться так, что мы с тобой в этих шикарных костюмчиках местной продукции можем очутиться в ядовитой атмосфере при температуре минус сто или того ниже, хотя это уже не имеет существенного значения.

— Надо требовать скафандры! — сказал я.

— Хорошо, если они здесь. А что, если их сняли с нас перед посылкой сюда? Ну и влипли мы с тобой, Ив. — Он насторожился, побледнел. Затем с облегчением вздохнул: — Мне показалось, что кто-то входит…

— Ли?

— Да.

— Ну и что? Мы ведь ее ждем.

— Ждем-то ждем… Как бы тебе это объяснить… — Он помолчал немного, собираясь с мыслями. — Вот сейчас, когда ее нет, все иначе… Просто знакомая девушка с другой планеты…

— Просто?

— Ну не совсем, конечно. Ты не ехидничай, Ив. Ты не думай, что я забыл Веру. Со мной творится что-то непостижимое, Ив. И ты, пожалуйста, извини за мой тон, колкости по твоему адресу. К этой обстановке надо привыкнуть, все время себя контролировать.

Я заметил, что Ли необыкновенное существо и что, будь я на его месте, то так бы не стал терзаться.

— Пожалуйста! Становись. Охотно уступаю. Скажу только спасибо, — с болью выкрикнул Антон.

Мы помолчали. Мне стало жаль друга.

— Обойдется, — сказал я. — Может, нам все это только кажется. Ведь путешествие в креслах тоже выглядело совсем реально. Мы даже чувствовали запахи.

— Фокусы Арта? И он все о чем-то выпытывает нас. Что у него за Миссия? Для какой цели он послал нас сюда? Чего он добивается этим? Или ты прав, и мы опять принимаем участие в фильме? — Он ощупал кресло, дернул себя за ухо. — Невозможно поверить, что это фильм или что-либо в этом роде.

И я весь напрягся, стараясь прогнать наваждение, проснуться, если все это сон.

— Нет, это далеко не сон, — сказал Антон.

— Ты что, читаешь мысли? — спросил я без удивления.

— Разве ты этого не сказал?

— Только подумал.

— Значит, мы с тобой заядлые телепаты!..

Я вспомнил, что почти весь наш разговор проходил молча. Какой совершенный способ общения. Нельзя ничего сказать лишнего. Плохо подумать о собеседнике.

Вошел полосатый робот с подносом. Антон поздоровался с ним, как со старым знакомым, сказав, что это тот самый парень, что подавал нам обед.

На подносе стояли два высоких бокала, сквозь стекло просвечивали пузырьки газа, они поднимались на поверхность и лопались, обдавая лицо колючими брызгами. Мы с удовольствием осушили бокалы. Робот с плоским, невыразительным лицом взял бокалы одновременно у нас обоих, другой парой рук он держал зеленый поднос в виде полумесяца.

Мы поблагодарили.

— На здоровье, — раздалось где-то внутри робота, и он укатился в глубину зеленой стены.

— Отличный напиток, — сказал Антон, — что-то похожее на мой любимый ананасный сок.

— У меня мой нарзан со льдом! — похвастался я. — И еще с чем-то очень приятным на вкус.

И мы в который раз подивились необыкновенной прозорливости и предупредительности Вечно Идущих.

— В принципе все, вероятно, не так уж и сложно, — сказал Антон, — и у нас последнее время стали читать мысли и рыться в подсознании, пока, правда, в виде опытов. Здесь, конечно, дело поставлено отлично. — Он прислушался. — Где-то на подходе Лилиана-Ли. Ив! — воскликнул он в тревоге. — Она сказала мне там, у крыльца, что придет и мы больше с ней не расстанемся. Ну что ты улыбаешься! Это же… Это…

— Ну, раз есть возможность прекратить этот тягостный для тебя роман…

— Ах, ты ничего не понимаешь.

— Возьми себя в руки, Антон. Не поддавайся!..

Мы повернули головы: за креслами стояла Ли в новом костюме: длинная, до пят, туника тусклого серебра со смутно проступающим рисунком, меняющимся при легком движении материи. На тонких, обнаженных до плеч руках узкие платиновые браслеты, по крайней мере, они так выглядели; прическу она также изменила — совсем земная короткая стрижка, — и лицо стало» несколько иным.

«На кого она похожа? — подумал я и понял: — На Веру! Невесту Антона. Похожа чем-то неуловимым, обвораживающим. Она красивее Веры! Необыкновенно красива! Бедный Антон!»

— Вот теперь вы отдохнули, — сказала она, и а голосе ее прорывались Верины нотки. Она обратилась ко мне: — Ты считаешь, что я похожа на Веру?

— Да, похожа.

— Я красивее! — не спросила она, а бросила с вызовом, утвердительно.

Все во мне протестовало, я увидел милое лицо Веры, ее улыбку, как она храбро держалась при прощании. И все-таки против воли я сказал:

— Ты очень красива, ни одна земная женщина не сравнится с тобой.

— Это правда? — она повернулась к Антону.

— Ты необыкновенно хороша! — торопливо заверил ее Антон, весь подаваясь к ней. На его лице застыла самодовольная улыбка избранника, будто он надел маску.

Я не заметил, как появилось третье кресло справа от Антона, по форме такое же, как наши, только в тон ее платья — темно-серое, почти черное.

Волны на экране вздыбились, смыли стену и покатились, убегая все дальше и дальше, пока не скрылись за горизонтом, обнажив красноватую равнину с чахлыми кактусовидными деревьями.

Кружочек тусклого солнца еле обозначался в пыльном небе. На буром песке лежали два человека в земных скафандрах. Наши скафандры не спутаешь: оранжевые мощные колпаки прозрачных шлемов и особый покрой, не лишенный изящества. Люди неподвижны. Невольно возникла тревога. «Кто это? Неужели Христо и Макс?»