Багряная игра. Сборник англо-американской фантастики - Страница 99

— ...И плюнет тебе в лицо. Ты выслушаешь меня или нет? Глирендри — это демон. Если бы у тебя была хоть капля разума, ты бы отрезал себе руку по локоть.

Хап побледнел.

— Ты хочешь сказать, что в металле заключен демон?

— Пойми ты наконец! Металла нет, это демон, скованный демон. Демон, питающийся человеком. Он выпьет тебя, и ровно через год, если не отрезать его, ты умрешь. Великий волшебник Севера заключил его в эту форму и дал одному из своих внебрачных детей — Джири-не-помню-откуда. Джири успел захватить половину континента, пока не умер на поле битвы от старости. Затем Глирендри был отдан Ведьме-Радуге за год до моего рождения. Почему именно ей? Да потому что не было еще женщины, которая бы меньше, чем она, интересовалась бы людьми. Особенно мужчинами.

Наверное, это из-за Глирендри. Он, надо думать, неплохо ее удовлетворял. Ей бы следовало от этого защититься.

— Год, — сказал Хап. — Целый год.

Меч беспокойно зашевелился в руке Хапа.

— Это будет славный год, — добавил Хап и пошел вперед.

Маг достал медный диск.

— Четыре, — шепнул он последнюю цифру заклинания, и диск завертелся в воздухе. К тому времени, когда Хап перепрыгнул через ручей, оружие Мага уже расплылось нечетким пятном. Маг встал так, чтобы диск был между ним и Хапом, а Хап боялся до него дотрагиваться, потому что диск перерезал бы что угодно. Хап попытался его обойти, но Маг метнулся на другую сторону и выхватил нож, на котором было много него написано.

— Что бы это ни было, оно не может причинить мне вреда, — захохотал Хап. — Никакое волшебство не властно надо мной, пока я ношу Глирендри.

— Да, верно, — сказал Маг. — Диск потеряет силу ровно через минуту. А пока я поделюсь с тобой секретом, который никогда не открыл бы другу.

Хап поднял Глирендри над головой и двумя руками резко опустил его на диск, но меч, дрожа, остановился у самого его края.

— Он тебя защищает, — сказал Маг. — Если бы Глирендри сейчас ударил по диску, отдача отбросила бы тебя до самой деревни. Ты что, оглох?

Хап услышал едва уловимый гул, с которым диск вращался в воздухе, и звук этот становился все пронзительнее и тоньше.

— Кажется, ты хочешь меня отвлечь, — протянул Хап.

— Верно. Ну и что? Тебе от этого хуже?

— Нет. Но ты сказал, что знаешь какой-то секрет.

Хап поднял меч и оперся на край диска. Диск краснел, будто кто-то нагревал его на невидимом огне.

— Я долго собирался кому-нибудь рассказать. Долго, целых двести пятьдесят лет. Даже Шарла не знает.

Маг усмехнулся, готовый бежать, если человек с мечом бросится на него.

— В то время я лишь начинал учиться волшебству. Я мало что умел по сравнению с тем, что умею сейчас, но волшебство было эффектное: замки, плывущие по воздуху, драконы с золотой чешуей, армии, обращенные в камень или испепеленные молниями, ну и прочее в том же духе. Подобные чудеса, знаешь ли, требуют большой силы.

— Я слышал о таких вещах.

— Я делал это все время — для себя, для друзей, для первого попавшегося короля или просто для человека, которого любил. И однажды обнаружил, что, пожив какое-то время на одном месте, теряю силу. Приходилось перебираться на другое место, чтобы она вернулась.

Медный диск раскалился и теперь был ярко-оранжевым. Он давно должен был разорваться на куски или растаять.

— Есть мертвые места, куда волшебник не смеет ступать. Места, где волшебство не действует. Обычно это деревни, поля или пастбища; ты можешь найти старые города, замки, построенные, чтобы летать, но заброшенные и вросшие в землю. Вокруг них — старые кости издохших драконов. В мертвых местах не живет никакое колдовство. И тогда я стал задумываться...

Хап попятился от раскаленного диска. Теперь тот был совершенно белым и походил на солнце, спустившееся на землю. Его ослепительное сияние мешало Хапу видеть Мага.

— ...И я сделал диск — такой, как этот, и заставил его вращаться. Совсем простое кинетическое волшебство, но зато с постоянным ускорением и без предела. Ты знаешь, что такое манна?

— Что это у тебя с голосом?

— Манной мы называем силу, выходящую за пределы волшебства.

Голос Мага стал слабым и тонким.

Ужасное подозрение овладело Хапом: Маг ускользнул, оставив свой голос! Хап заслонился рукой от жара и осторожно обогнул диск.

По другую сторону сидел старик. Его обезображенные ревматизмом пальцы с опухшими суставами слабо сжимали нож с руническими письменами.

— И я выяснил... а, вот ты где. Да, сейчас уже поздно.

Хап поднял свой меч, но меча больше не было.

Был большой красный демон с рогами и копытами. Зубами он впился в правую руку Хапа. Как истинный демон, он помедлил несколько мгновений, за которые Хап осознал, что случилось, и попытался стряхнуть его. Потом демон укусил, и у Хапа не стало кисти.

Демон потянулся вверх — совсем не торопясь, но остолбеневший Хап не шевелился. Он почувствовал, как когти сошлись у него на горле, но почувствовал и то, как из когтистых лап уходит сила, увидел смятение и ужас на лице демона.

Диск взорвался — весь сразу. Он превратился в облачко металлической пыли, рассеялся, как хвост кометы. Вспышка света была похожа на молнию. Раздался гром, запахло испарившейся медью.

Демон начал таять, как тает, растворяясь в воздухе, хамелеон. Он медленно сполз на землю, стал совсем прозрачен и исчез. У ног Хапа осталась только грязь, а позади — полоса сгоревшей земли.

Родник иссяк. Каменистое дно ручья высыхало на глазах. Пещера Мага обрушилась. Мебель в его доме полетела, крутясь, в открывшуюся яму, а сам дом пропал бесследно.

Хап зажал грязную рану на запястье:

— Что это?!

— Манна, — прошамкал Маг выплюнув три десятка почерневших зубов. — Это манна. Я обнаружил, что запас волшебной силы дается природой, как земле дается плодородие. Когда ты его расходуешь, он не пополняется.

— Но...

— Ты понимаешь, почему я держал это в секрете? Когда-нибудь во всем огромном мире манна будет растрачена до конца. Не будет больше манны — не будет и волшебства. Видишь ли, Атлантида давно тектонически неустойчива и не утонула до сих пор только потому, что Короли-волшебники возобновляют колдовство из поколения в поколение, чтобы удержать соскальзывающий в море континент. А что будет, когда колдовство перестанет действовать? Они вряд ли успеют спасти целый континент, так что пусть уж лучше ничего не знают.

— Но этот диск...

Маг усмехнулся беззубым ртом и провел руками по своим совершенно седым волосам. Все волосы остались у него в пальцах, а голова стала лысой и пятнистой.

— Старость похожа на опьянение... Диск? Я же сказал тебе. Кинетическое волшебство, не имеющее верхнего предела. Диск вращается все быстрее, пока вся манна в округе не будет израсходована.

Хап сделал шаг вперед. Демон отнял у него почти все силы, и нога опустилась с трудом, словно мышцы уже не пружинили.

— Ты хотел убить меня.

Маг кивнул.

— Я подумал: если диск не взорвется и не убьет тебя, когда ты попытаешься обойти его, тебя задушит Глирендри. На что ты жалуешься? Это стоило тебе, дураку, руки, но зато ты свободен от демона.

Хап шагнул еще, потом еще. Рука начинала болеть, и боль придавала ему силы.

— Старик! — сказал он хрипло. — Мерзкий двухсотлетний старик! Я могу свернуть тебе шею той рукой, которую ты мне оставил! И сверну.

Маг поднял нож с письменами.

— Не поможет. Нет больше волшебства.

Хап отшвырнул руку Мага, ухватил его за тощую шею.

Рука Мага легко двинулась в сторону, вернулась назад и поднялась. Хап схватился за живот и отступил, изумленно открыв глаза и рот. Он тяжело сел.

— Нож — надежная штука, — заметил Маг.

— А-а-а! — сказал Хап.

— Я сам работал с металлом обычными кузнечными инструментами, чтобы нож не рассыпался, когда кончится волшебство. Руны не волшебные. Там лишь написано...

— Ох, — сказал Хап. — Ох.

Он скорчился и упал набок.

Маг опустился на спину. Потом поднял нож к глазам и прочел надписи на языке, который помнили только Братья: