«Багдад - Лондон: Совершенно секретно» (СИ) - Страница 30

Не дождавшись конца рабочего дня, пылая ненавистью и жаждой приюта в том, настоящем волшебном мире, он помчался к Серткису за своим спасением.

Серткиса не было.

Едва не плача от разочарования, мечась, как тигр в клетке, обжигаясь о каждое мгновение, он выудил из памяти что-то о девушке Джима, такой рыжей, о которой тот разглагольствовал и которая иногда бывала здесь. Ему потребовалось время, чтобы найти ее адрес и ее саму - Энни Бердс, так ее звали.

- Ты друг Джима? О! - сделала она большие глаза, - Возможно, это какие-то дела в Аврорате…

- В Аврорате? - тупо спросил Олдридж.

- Ну да, - хмыкнула Бердс, - Они его искали, про списки посетителей спрашивали… Даже сам Гарри Поттер, подумать только. Уж не запал ли он на моего омегу, а? - размышляла она весело.

Не помня, как выбрался от нее, Джонатан замер и отдышался. Авроры ищут не Малфоя, они и не собираются его судить, они ищут его, Джонатана.

Мир перевернулся с ног на голову и, звеня бубенцами, покатился в тартарары. Он был, кажется, единственным, сохранившим рассудок в этой страшной карусели заговоров, предательств, интриг и лжи.

А раз так, раз даже Гарри Поттер на самом деле не герой… Тогда он, Джонатан Олдридж, сам отомстит за отца. Сам восстановит справедливость. Сам убьет Малфоя.

Оставалось лишь воплотить свой замысел раньше, чем лживый картонный Герой, подружившийся с бывшим Пожирателем, слизеринской мразью, хладнокровным убийцей, найдет его, Джонатана Олдриджа.

PS Мы на финишной прямой.

========== Перед лицом смерти ==========

Единственным, что Драко Малфой мог делать в этот треклятый день, была ненависть к Гарри Поттеру. Он давно не был так бессильно и всеобъемлюще зол, как сейчас.

Вернулась та детская незамутненная ненависть, полная зависти и бессилия что-либо изменить, которая преследовала его в школе. Та, которая в конечном счете испортила им всякие возможные отношения. Та, которая испортила ему характер окончательно.

Разум подсказывал, что злиться непродуктивно. Попросту незачем, когда Поттер уже исправляет последствия, как может. Но правда была в сердце: Гарри Поттер всегда оставался собой, а изменились у него только методы, да подточилось гриффиндорское правдолюбие. И то, что Драко строил много лет, кропотливо убивая в себе подчинение инстинктам, с чем боролся, чертов Герой сломал буквально за неделю. Сломал просто так, из чистого любопытства, из упрямства, из привычки получать все. Лучше бы было навсегда запереться в своем коконе, и черт с ним, с тем, что каждое утро этой недели Малфой чувствовал уют и защищенность.

Ничто не стоило того.

В отделе он всегда ощущал себя лучше, более по-рабочему, всегда был занят и мог проявить и подтвердить свою власть, если ему того хотелось - он не думал ни о чем, кроме работы и карьеры. Он мыслил нужными категориями. И теперь Драко не мог усидеть на месте, бросился курировать сразу все подотделы: сходил к дипломатам, похвалил, отчитал, скорректировал речи и планы, посмотрел на свою канцелярию, понял, что в этом царстве цифр и сухих отчетов живет порядок, и это его, Малфоя, заслуга. Каждый считал своим долгом быть серьезным и приветствовать главу ОВС сдержанным наклоном головы, так уж было заведено.

Это был его настоящий мир. Мир политических решений, поисков окольных путей и выгод. Не тот, в котором жил Поттер: шумный прокуренный Аврорат, верность и лидерство, альфы и беты.

Забыть о том, что он омега. Омега - статус для постели, для личной жизни. У него нет и не может быть личной жизни. Он Драко Малфой. И он допустил ошибку.

Являться к Кингсли до поры до времени не стоило. Рваться на допросы - тоже. Следовало выждать, пока проклятый Поттер уладит ситуацию, а Шеклболт вызовет его с целью поторопить процесс. Возможно, американская сторона откажет в парочке контрактов, и все же даже достигнутого будет много. Они нащупали связь террористов с аз-Заркави, и Малфой не будет Малфоем, если не вцепится в эту ниточку и не вытянет ее вместе со своей жизнью из кокона неприятностей.

Когда он понял, что больше не может, было еще только пять. Стрессы и лекарства почему-то действовали совсем не так, как должны были, и Драко ужасно хотелось спать, даже еда в горло не лезла и непривычно мутило. А когда голова сделала круг, Малфой сквозь зубы поручил Уилкису нанять толковую секретаршу вместо Рэмси и отправился домой, до хруста стиснув челюсти и стараясь идти прямо. Дорога до общественного камина была для него, как дверь для пьяного. Несколько раз остановившись и проклиная бунтующий невесть отчего организм, Драко, наконец, достиг камина.

Почти достиг. Толчок в спину был слишком резким и неожиданным, а объятья неизвестного - слишком крепкими и неделикатными. Драко успел лишь подумать, что это чертовски странно, как запястья обожгло Инкарцеро, а навстречу прыгнул пыльный деревянный пол.

Орать, когда он очнулся, уже не имело смысла. Не открывая глаз, Драко осторожно пошевелился. Вроде все пока было целым - это главное. Только вот руки за спиной крепко связывали гладкие магические путы, то же было и с ногами. Пахло старым деревом, сыростью и близким лесом. Он отважился взглянуть на похитителя, а это, несомненно, было похищением.

Боком к нему стоял… мальчишка. Крепкий коренастый мальчишка с растрепанными светлыми волосами. На вид ему вряд ли можно было дать больше двадцати. Нелепая челка падала на глаза, и паренек время от времени сдувал ее, сосредоточенно и нервно орудуя тряпицей. Упавший на стол взгляд Малфоя там и остался. От ужаса захотелось выть и дергаться. Ни того, ни другого делать было нельзя, но глаза все равно расширились, а дыхание участилось. Кажется, за ту минуту, что похититель не замечал того, что Драко очнулся, струйки пота на спине успели собраться в полноводную реку.

Но минута быстро закончилась.

Мальчишка повернул голову и насторожился. Глаза у него были светло-голубые, какие-то невнятно-пустые и даже испуганные. «Не все потеряно, - понял Драко, - Не маньяк». Впрочем, озноб от этого не прекратился. Паренек смерил его этим колючим взглядом, и стало ясно, что в нем зашкаливает неконтролируемая ненависть, чистая и незамутненная. Она постепенно набирала обороты, и это было только началом.

- Небыстро вы… ты… проклятый Пожиратель! - неуверенно начав и сбившись, мальчишка сорвался под конец.

Драко настороженно смотрел на него, пока не открывая рот. Кажется, похититель и сам был не уверен в обвинении. Может быть, стоит попытаться завязать разговор? Драко набрал воздуха, но мальчишка подскочил и залепил ему звонкую пощечину, такую, что в глазах здорово помутнело. Начало насилию было положено. Глаза паренька зажглись маниакальным блеском.

- Не открывай свой паршивый рот! Ты первый лжец в этой стране, достойный наследник Того-Кого-Мы-Уничтожили! - взвизгнул он торжествующе, - Ты обманул всех, всех, даже их! Ты заставил всех отправить моего отца на смерть! - закивал он сам себе, - И всех остальных! - добавил поспешно.

Драко снова попытался открыть рот, и ему даже удалось.

- Послушай. Это было тяжелое решение для всех нас и…

- Да ты даже не знаешь, как меня зовут! Не помнишь, как звали моего отца! Ты мразь, отродье, хладнокровный убийца! - воскликнул мальчишка, - Силенцио! Ты не посмеешь больше ничего сказать, - он как следует ударил Малфоя, на этот раз кулаком и под дых.

Драко закашлялся, хватая ртом воздух. Похититель отдышался, довольный своей вспышкой, но движения все еще оставались резкими и судорожными. Драко невольно кинул взгляд на стол, тщательно отскобленный, но все равно следы старой крови остались в складках дерева. На столешнице покоились инструменты, крюки… что-то похожее на инвентарь мясника.

Мальчишка улыбнулся зло и довольно.

- Меня зовут Джонатан Олдридж, - прошипел он, - И ты меня запомнишь, я заставлю тебя вспомнить и папу. Это наш с ним домик, видишь? Охотничья сторожка, - он с гордостью обвел рукой небольшую комнату, - Это были лучшие дни в моей жизни, а ты! - указательный палец ощутимо трясся от ярости и страха, - Ты отнял их у меня. Зачем? Почему вы не отдали им этих арабов? Почему вы сразу их не убили? Они все были бы живы, все девятеро, - проговорил он сдавленно, - А ты, ты приказал их… их… оставить!