«Багдад - Лондон: Совершенно секретно» (СИ) - Страница 13

Пленник мотал бородатой головой и бормотал что-то по-своему, ему явно было нехорошо, да еще Гарри действительно кое-что применил.

- По какому делу вы проходите? Говори! О чем вас вчера спрашивали? Не можешь ты не говорить по-английски, не можешь! - ярился аврор, тряся его за плечи и взмахивая палочкой.

Минут пятнадцать Поттер пытался вытянуть хоть слово по-английски, но кроме «не понимать» и «английский нет» ничего не вышло. Дверь в помещение стукнулась об косяк, Главный Аврор отошел - и очень вовремя. Ментальная магия в большом количестве для неподготовленного мозга похожа на сотрясение. Пленника вывернуло. Поттер выругался, быстро очистил пространство и за шкирку доволок заключенного до общей камеры.

Выйдя, он выдохнул. Даже иллюзорные допросы выматывали. Серткис сосредоточенно бормотал и вытягивал серебристые нити во флакон.

- Ну как там? - спросил Гарри, имея в виду голову пленника.

- Блоки стояли и очень сильные, - сообщил бледный Джим, - Я их не ломал, от них и так мало что осталось. Кто-то «смотрел» его раньше?

Гарри рассеянно кивнул.

- Простите, я выцепил вчерашние, но вчера их явно заставляли вспоминать какие-то далекие события, так что вместе выволок и те, давние, - виновато пробормотал он, - Это иракцы, мистер Поттер. Террористы. Они магглы, но прекрасно осведомлены о магах и…

- Джим, - холодно прервал его Гарри, - Здесь ничего не было. Никогда. Ты приходил, потому что я проверял, насколько хорошо ты себя ведешь, потом мы выпили кофе и не заметили, как день закончился. Мой заместитель подтвердит. У тебя выбор, - Гарри достал из внутреннего кармана еще один пустой флакон, - Или ты отдаешь копии или как они там, которые, несомненно, у тебя остались, или ты позволяешь мне затереть тебе память. Точечно.

- При всем уважении, мистер Поттер, у вас не получится сделать это точечно… - Серткис вздохнул, - Я отдам «отголоски», это смутные напоминания о воспоминаниях. Сейчас.

Гарри получил второй серебристый флакон и уже куда более дружелюбно кивнул.

- Всего хорошего, Джим. Ты прекрасный парень, держись выбранной дороги, и все будет окей.

- Да, конечно, - солнечно улыбнулся Серткис, - Удачного вечера. Спасибо за кофе!

Гарри смерил внимательным взглядом оба флакона. Что-то на периферии сознания укусило его за совесть, но азарт погони был сильнее. В особняке Блэков ждал очень сильный артефакт - чаша думосбора. Эту чашу Гарри правдами и неправдами получил в «наследство» от Дамблдора, можно сказать, что это был своеобразный подарок Минервы МакГонагалл после вступления в должность директора.

На самом деле МакГонагалл не собиралась расставаться ни с одной вещью любимого ею предшественника, но солидные взносы в фонд школы и обещание провести парочку семинаров по защите от Темных Искусств (и таки проведенные, к большому удовольствию учеников) изрядно поколебали ее упорство. Окончательной же ценой стало все это и плюс обещание раз в год торжественно посещать школу.

Не сказать, чтобы чаша была ему нужна специально, но артефакт был редчайший, а ему, как аврору, таковой требовался. Что, впрочем, не мешало скидывать сюда еще и просто малоприятные вещи, о которых не хотелось помнить, но и забывать их тоже было нельзя.

Особняк встретил новоиспеченного лорда Поттера-Блэка затхлой прохладой. Гарри и сам не знал, зачем ему громоздкий титул, идея Гермионы. Это был период подготовки к свадьбе, и подруга, которую ужасно злили розочки и конфетки, скинула все на миссис Уизли и Рона, а сама занялась придумыванием себе дел на пустом месте. К чести Гарри, никакие ее прагматичные аргументы до цели не долетали, и только когда настырная Грейнджер возопила, что Сириус бы хотел, чтобы его род продолжил именно любимый крестник, Герой, скрепя сердце, дал согласие на процедуру.

К слову сказать, Гермиона со свадьбы приобрела, по ее же собственным словам, стойкую аллергию на белый цвет, особенно после того, как по указке Молли нанятый парикмахер одним изящным движением палочки осветлил ее волосы. Гарри искренне не понимал причины ее бушевания, в конце концов, длинные светлые волны ей шли. Назло всем и в доказательство своей правоты, уже будучи миссис Уизли, Гермиона сделала короткую стрижку и перекрасилась в черный. Негодующие охи и ахи Рона и Молли на торчащие во все стороны пряди лишь доказали ей, как она была права.

Теперь у Гарри был громоздкий титул и полное право на затхлый дом Блэков. Никаких особых изменений он не внес, сорвал к чертям родовой гобелен, снес на чердак портреты, подновил то, что нуждалось в ремонте, и наслаждался мрачностью и темнотой. Кричер, как считал Гарри, только добавлял шика этой уже совсем не благородной старине. Джинни в свое время пыталась здесь кое-что сделать, итогом ее усилий была сносная светлая кухня и довольно душная спальня. Ко всем замечаниям приводимых сюда временных партнеров Поттер оставался совершенно глух. Где-то внутри него имелось стойкое подозрение, что обстановка в доме изменится лишь тогда, когда сюда войдет второй хозяин - его омега или бета.

Гарри, насвистывая, прошел в чистую гостиную и завалился на старинный диван.

- Кричер! - гаркнул он, - Сделай мне кофе, бездельник! И начинай готовить ужин!

Со стены справа донеслось ворчание.

- А, миссис Блэк, добрый вечер, - поздоровался Поттер, растянувшись по всей длине.

Он перенес потрет Вальбурги в гостиную, чтобы не было скучно, купил ей новую раму и даже полюбил вести с ней беседы по вечерам. Узнавшая о титуле миссис Блэк, отметив, что дом не изменился, оценив новую раму и услуги по подновлению магических портретов, польстилась вниманием к своей персоне и в ответ стала адекватной.

- Вечер, наследник, - величественно кивнула Вальбурга, - Вы поздно пришли. Жалкое Министерство не стоит того, чтобы в нем задерживаться сверх меры.

- А я не ради Министерства задержался, - с удовольствием хмыкнул Поттер, предчувствуя интересный разговор, - Я тут охочусь за компроматом на вашего… э-э-э… внучатого племянника, если не ошибаюсь.

- Юный Малфой? - округлила глаза миссис Блэк, - Чем же он привлек ваше внимание? Я слышала, он занял подобающее место в Министерстве, но его отец меньше зависел от официальной власти, ах, Люциус не позволял себе такого!

Гарри довольно хмыкнул и взял у Кричера кофе. Несмотря на то, что домовик ворчал, жаловался он не на Гарри (ведь «старая хозяйка» приняла его как наследника), а на то, что молодой хозяин не позволяет ему вернуть на место ту кучу опасных артефактов, что пылилась на чердаке. Гарри всерьез опасался облажаться с каким-нибудь и получить, скажем, убойную дозу яда, а Кричер искренне не понимал, как можно без них жить.

- У меня есть секрет, миссис Блэк, - театральным шепотом проговорил Герой, - Но я скажу его, если вы мне дадите слово, что будете немы, как рыба. В том числе и перед другими портретами.

- Скажете тоже, - как-то не по-своему фыркнула Вальбурга, - Это мой единственный портрет, вы прекрасно это знаете. Все прочие местные вы любезно переселили на чердак! Мне просто некому сказать!

Она лукавила, конечно. На чердак она вполне могла попасть.

- Ну что ж, тогда я вынужден оставить его при себе, - притворно печально сообщил Гарри и принялся за кофе.

Миссис Блэк закатила глаза и всплеснула руками, что буквально был жест сильного доверия.

- Прекрасно! Даю слово Блэка, что не расскажу ни единой живой душе сказанное вами, наследник.

- И мертвой - тоже, - с наслаждением протянул Поттер.

Вальбурга довольно хмыкнула.

- Лишаете пожилую уважаемую женщину последнего повода посплетничать. Так и быть. Ни живой, ни мертвой. Валяйте, мистер Поттер.

Ей было сильно любопытно, раз она даже позволила себе столь фривольное словечко. Гарри иногда думал, что дурно влияет на старую альфу миссис Блэк. С другой стороны, почему бы и нет? Она прекрасно скрашивала те вечера, которые были одинокими, а еще ей было позволено наблюдать, если Гарри развлекался с новым партнером в гостиной. Как выяснилось, старушка была той еще вуайеристкой. Впрочем, что еще делать мертвым, как не наблюдать за живыми с философским интересом? Пару раз она таки обозвала Поттера ненасытным животным, получив в ответ, что она, как альфа, вряд ли была чуть лучше, на что мадам с достоинством поведала о наличии мужа, который и удовлетворял ее аппетиты, и упрекнула наследника в отсутствии оного.