Бабочка (ЛП) - Страница 8

Пытаясь забыть его, я отдалась своей страсти — рисованию. В алькове моего тесного жилища стоял мольберт с палитрой красок и набором кистей. Я сделала его своей студией. И, поскольку квартира была такой маленькой, использовала акриловые краски, чтобы избежать токсичности масляных. Я продолжила работу над картиной редкой бабочки. Голубая Морфо, одна из самых крупных в мире, с размахом крыльев от пяти до шести дюймов. Она отличалась яркими синими крыльями с кружевными черными краями. По иронии судьбы, именно такого оттенка синего был глаз Романа. Когда нанесла на холст немного синей краски, я снова подумала о нем. Если бы Херст был бабочкой, он был бы Голубым Морфо. Уникальный. Властный. Больше жизни. О, как красиво! Только мне бы хотелось заставить его вылететь из моей головы.

Чуть раньше семи с тяжелым сердцем я отложила краски, переоделась в винтажное платье с принтом бабочек и отправилась на встречу с Харпер в «Киприани». Хотя я была не в настроении куда-то идти, она умирала от желания услышать о моем интервью с Романом. Надеюсь, она оплатит счет и придет с чеком от своего отца. Потому что после оплаты всех счетов сегодня, эти шестьсот долларов нужны мне больше, чем когда-либо. Мой мудак-арендодатель уже дважды звонил мне по поводу оплаты аренды. Он сказал мне, что если я не заплачу до конца недели, то он начнет процедуру выселения.

Ресторан, расположенный на Западном Бродвее, находился недалеко от моей квартиры, и я была благодарна за это, так как устала, и колено все еще болело. Я также благодарила небеса за то, что дождь не начался снова, а воздух в конце апреля стал мягким и влажным. Я прибыла первой, и метрдотель проводил меня к нашему столику, после того как сказала ему, что не хотела пить в баре. За бокал вина мне пришлось бы заплатить двадцать баксов. Нет, пас. Я могла прожить и без него.

Я устроилась за покрытой белой льняной скатертью стол, расположенный в центре ресторана. Это любимое место Харпер, так как оттуда открывался лучший вид на все происходящее вокруг. Этот шумный ресторан — излюбленное место модной публики, заполненное длинноногими моделями, фотографами, редакторами журналов и дизайнерами. Это место, где можно было увидеть и быть увиденным. Хотя, и не то место, где вы могли бы встретить затворника Романа Херста.

Все еще пытаясь вытеснить его на задворки сознания, я вытянула забинтованную ногу под столом, вспоминая, что он мне говорил, и принялась изучать меню. Здесь очень вкусно готовили, хотя у меня не было особого аппетита. Когда я просматривала сегодняшние блюда, стоимость которых начиналась от сорока долларов, до моих ушей донесся знакомый шорох. Я подняла глаза. Это Харпер, шикарно одетая в поношенные дизайнерские джинсы, строгий блейзер и остроносые ботинки. Ее густые русые волосы были собраны в хвост, а на лице — идеальный макияж.

— Привет, — поздоровалась она, садясь на стул напротив меня. — Ты заказала вино?

— Нет, я ждала тебя. — Она опоздала на полчаса. Опоздала всего на полчаса. Управление временем не входило в число талантов Харпер.

Подошедший официант был рад ее видеть. Она здесь постоянный клиент. Не заглядывая в винную карту, Харпер заказала «Сансер». Уверена, что бутылка стоила больше ста долларов. В отличие от меня, у которой бюджет был ограничен, у моей лучшей подруги — лимита нет. У нее бездонный трастовый фонд. И такой же бесконечный счет расходов.

Вино принесли быстро, и после того, как Харпер одобрила его, официант налил нам по бокалу, а затем поставил бутылку в ведерко для вина, наполненное льдом.

— Salut, — весело произнесла она, чокаясь своим бокалом о мой. Мы сделали по глотку. Охлажденное вино приятно освежало и было совсем не похоже на то дешевое, которое покупала я.

— Как прошли выходные? — поинтересовалась я.

— Все то же самое, все то же самое. Мы с Дереком обсуждали свадьбу с его родителями. Не могу поверить, что до нее остался всего месяц. Боже!

Я слышала об этой сказочной свадьбе уже столько раз, что аж стало до тошноты. Уже больше года. Она должна была состояться в выходные Дня поминовения и стать свадьбой всех свадеб, с каретой, запряженной лошадьми, для жениха и невесты. Я буду ее подружкой невесты в скромном желтом платье, которое она выбрала для меня в Bergdorf's. Слава богу, она предложила заплатить за него двенадцать сотен долларов, после того как я сказала, что не могу себе этого позволить.

Моя подруга отпила еще глоток вина. Ее обручальное кольцо с тремя каратами поймало свет свечи и замерцало в моих глазах.

— Репетиционный ужин состоится в пятницу вечером перед свадьбой. Не забудь об этом. Ты должна быть там.

— Не уверена, смогу ли я быть. Возможно, мне придется работать допоздна, — хмуро ответила я. Харпер повернула голову влево и посмотрела на меня.

— О, смотри! Там Анна Винтур, редактор Vogue, и дизайнер Майкл Корс. — Она так увлеклась наблюдением за людьми, что, по-моему, не услышала ни слова из того, что я сказала. К тому же, по ее признанию, у нее был СДВГ⁸. Заметив топ-модель, она вернула свое внимание ко мне.

— Я не могу выразить тебе свою благодарность за освещение моего сегодняшнего интервью с Романом Херстом. Хочу услышать все! Но пока я не забыла, вот чек, который мой отец обещал тебе. — Она залезла в свою дизайнерскую сумочку и протянула мне конверт. Я с благодарностью взяла его у нее и украдкой взглянула на него. Я тихо вздохнула с облегчением: мне заплатили сполна.

Она снова залезла в сумку.

— О, а здесь сорок долларов, которые я должна тебе за прошлую неделю. Я наскребла еще сотню и смогла доехать на Uber от дома родителей Дерека.

Две двадцатки. Я выхватила у нее купюры и засунула их в рюкзак вместе с чеком. Круто, что хоть раз мне не пришлось просить у нее деньги, которые я же ей и одолжила… из-за которых баланс моего расчетного счета чуть не стал отрицательным. Я потеряла счет тому, сколько она была мне должна — еще одно проявление ее синдрома дефицита внимания и полного пренебрежения временем.

— Ладно, теперь, когда мы разобрались с этим, расскажи мне все! Каким он был?

Высокий. Великолепный. Таинственный. Сложный. Защитник. Любитель контроля. Заботливый. Сексуальный, как грех.

Я сделала большой глоток вина, чтобы подавить ощущения, вспыхнувшие во всем теле. Сердце заколотилось как ненормальное. Трепетание. Напряжение. Покалывание. Я с трудом сглотнула, чтобы не выпустить пузырь эмоций, который раздувался в моей груди.

— Он был очень любезен. Предложил чай и ответил на все твои вопросы.

— Даже на тот, который задала лично я? Надеюсь, ты не возражала против этого.

— Вообще-то, он не дал мне возможности задать его. — Что ж, это была правда. — Роман должен был ответить на очень важный телефонный звонок и вежливо попросил меня уйти.

Харпер нахмурилась.

— Это очень плохо. Что ты думаешь?

— Он не гей. — Слова быстро вылетели у меня изо рта. Не оставляя моей подруге возможности, чтобы возразить мне.

— Я была уверена, что он гей. Как он выглядит?

— Обычный и ничем не примечательный.

Это — преуменьшение века. От этого человека захватывало дух. Грозный. В своей собственной лиге.

Моя собеседница скривила свои блестящие красные губы.

— О, я представляла его невысоким и с мальчишеской внешностью. Очки в роговой оправе. Он разрешил тебе сфотографировать себя?

— Нет. К тому же, мне пришлось подписать соглашение о неразглашении. — Затем, после еще одного большого глотка вина, я сообщила ей новость. — Он узнал, что я притворялась тобой.

На середине глотка Харпер поперхнулась. После нескольких покашливаний она с трудом сглотнула, и ее глаза расширились.

— Он узнал?

— Не волнуйся, ничего страшного. Ты можешь опубликовать интервью под своим именем. Я напечатаю его сегодня вечером и отправлю тебе.

Облегчение захлестнуло мою лучшую подругу.

— Слава Богу! Это потрясающе! Об этом будет говорить весь мир моды. Благодаря тебе я приблизилась на шаг к тому, чтобы стать следующей Анной Винтур.