Азбука для родителей. Как договориться с ребенком в любой ситуации - Страница 17

4. Наверное, самый сильный стимул, вызывающий дух соперничества, – это ревность к братьям и сестрам. Она почти неизбежна между детьми и чаще всего побуждает их к соперничеству уже в первые годы жизни. Как бы мы ни пытались умерить его, это ревнивое чувство все равно оставит в душе горькую отметину. Бывает, что дети годами болезненно переживают из-за подарков, привилегий и внимания; на которые родители, по их мнению, были более щедры к братьям и сестрам. От ощущения победы или поражения, какое испытывают дети в подобном соревновании за львиную долю родительской любви, зависит направленность духа соперничества, который они проявят затем в других сферах.

История трех детей р. – показательный тому пример. Мари, старшая дочь, избегала какого бы то ни было соперничества, всегда предпочитая коллективные занятия индивидуальным. Ежегодный экзамен в школе превращался для нее в тяжелейшее испытание, хотя обычно она была очень хорошо подготовлена к нему. Она пришла к выводу, что совершенно не способна ни к какому соперничеству. И причину этого заключения можно обнаружить в истории ее семьи.

Анна, средняя дочь, хотя и не считалась умнее Мари, была очень энергичной, неутомимой и обладала сильным духом соперничества, а также счастливым умением смело идти навстречу любым осложнениям. Мари, чувствуя, что не может соперничать с Анной, в конце концов отошла на второй план

Энтони, младший из детей, всегда действовал, что называется, своей головой и к девяти годам уже сформировался как личность, даже не имея агрессивных черт в своем характере. Если он терпел поражение, то не слишком переживал из-за этого, твердо веря в себя и, несмотря ни на что, претендуя на лидерство в своей группе.

Если же в чем-то не успевала Мари, она считала недостойным брать на себя руководство. Анна вкладывала во все свои дела очень много усилий и потому совершенно не желала мириться с поражением. Преувеличенно развитый дух соперничества вынуждал ее придавать слишком большое значение всему, что охватывало круг ее интересов.

Даже если порядок рождения детей не всегда предопределяет характер соперничества между ними, семья, о которой рассказали, служит хорошим тому примером.

Первых конкурентов дети видят, как правило, в своих братьях и сестрах, а вне дома их дух соперничества проявляется обычно в зависимости от того опыта, какой они приобрели в семье.

Принятие пищи может быть развлечением, во всяком случае, оно должно доставлять удовольствие и детям, и взрослым. Мы все приходим в этот мир с отличным аппетитом и, естественно, в детстве едим больше, чем в зрелом возрасте. И все же, несмотря на прирожденный аппетит и удовольствие, какое мы получаем от еды, нередко ситуация может измениться. В какой-то момент мы вдруг замечаем, что наши дети проявляют равнодушие или даже выражают отвращение к пище, которую предлагаем им, начинаем тревожиться, беспокоиться, возмущаться и, наконец, выходим из себя. Мы придумываем разного рода уловки, чтобы заставить ребенка поесть, и постоянно проигрываем сражение, потому что единственное, что здесь может принести пользу, – это ничего не делать.

Лучший способ разрешить любую проблему детского питания именно в том и заключается, что не нужно ничего делать. Оставим ребенка в покое. Если он ощутит голод, он поест, а не захочет есть, ни за что не будет этого делать. Перестанем упрекать его, заставлять, кричать, ругать, угрожать, что лишим фруктов или сладкого. Лучше всего вообще больше не вспоминать о еде. Не будем совсем говорить о ней за столом. И поступать так нужно не день и не два, а добрых два месяца.

Однако осознать и применить этот совет на практике крайне трудно. Гораздо легче хоть что-то предпринимать, чем вовсе ничего не делать. Мы убеждены, что должны заставлять ребенка принимать пищу, иначе он похудеет, побледнеет и заболеет. Так нередко считают даже те матери, чьи дети весьма упитанны. Иные родительницы видят в отказе ребенка от пищи пренебрежение к столь очевидному доказательству любви и понимания, какую заботу проявляют их близкие, предлагая им эту еду. Другая причина, которая побуждает нас действовать решительно, а не оставаться пассивными, заключается в том, что всегда легче идти проторенным путем, чем новым. Очевидно, мы полагаем вопрос питания ребенка настолько важным, что он не может не превратиться в проблему. И было бы наивно ожидать, что после знакомства с нашими советами родители на следующее утро уже изменят свое мнение и станут спокойно относиться к проблеме, которая еще вчера считалась столь значительной.

Одному моему знакомому, известному педиатру, нередко удавалось повлиять на убеждения обеспокоенной матери самым несложным приемом – он переносил разговор о проблеме питания с ребенка на домашнюю собаку. В самом деле, ведь никому обычно и в голову не приходит тревожиться из-за того, что наша собака отказывается от еды. Просто предполагается, что она где-нибудь что-нибудь перехватила. И только в том случае, если в поведении животного появляются какие-то другие заметные изменения, начинают беспокоиться, почему оно ничего не ест. Те же самые встревоженные мамы не могут не признать, что собака, если голодна, может даже укусить того, кто вздумает отбирать у нее еду. Вот в этом-то все и дело! Если станем обращаться с ребенком подобным же образом, к нему вернутся и первоначальный аппетит, и удовольствие от еды. Питание человека столь тесно связано с разными правилами и условностями, что мы легко забываем о главном: потребность в еде – врожденное, инстинктивное чувство и никуда от нас не уйдет. В заключение посоветуем: если в поведении ребенка, отказывающегося от еды, нет следов апатии и он достаточно активен, мы должны начисто забыть о проблеме питания. Только так мы добьемся того, что наше дитя будет любить и нас, и еду, и самого себя еще сильнее прежнего.

На этот счет существуют две наиболее распространенные точки зрения.

• Первая: единственный ребенок оказывается более эмоционально устойчивым, нежели другие дети, потому что не знает волнений, связанных с соперничеством братьев.

• Вторая: единственному ребенку приходится преодолевать больше трудностей, чем обычно, дабы приобрести психическое равновесие, потому что ему недостает брата или сестры.

Что бы там ни говорили психологи, жизнь одного-единственного ребенка в семье нередко складывается так, что подтверждает именно эту, вторую, точку зрения. Трудности, однако, не являются абсолютно неизбежными и тем не менее встречаются настолько часто, что было бы глупо их не замечать.

Бесспорно, родители, имеющие единственного ребенка, обычно уделяют ему чрезмерное внимание. Короче, они слишком заботятся о нем только потому, что он у них один, тогда как на самом деле он всего лишь первый. И действительно, немногие из нас способны спокойно, со знанием дела обращаться с первенцем так, как держимся потом с последующими детьми. Главная причина тут – неопытность.

Имеются, однако, и другие основания, обнаружить которые не так-то легко. Если не касаться некоторых ограничений физического порядка, одних родителей пугает ответственность, которую накладывает на них появление детей. Другие опасаются, что рождение второго ребенка скажется на их материальном положении. Третьи, хотя никогда не признаются в этом, просто не любят детей, и им вполне достаточно одного сына или одной дочери.