Август 1991. Где был КГБ - Страница 5

Я бы, тем не менее, не спешил обвинять Политбюро «в узурпации власти», поскольку и премьер-министр Великобритании, являющийся лидером правящей партии, также не является абсолютно свободным в принятии аналогичных политических решений и должен считаться как с мнениями партийного руководства, так и компетентных специалистов. Это — тоже неписаная политическая традиция старейшей европейской демократии, не закрепленная в конституции данной страны по причине отсутствия последней.

Исторической правды ради следует сказать, что Политбюро внешне являлось наиболее «закрытым» партийным органом — информация о его решениях, ранее строго конфиденциально доводившаяся до заинтересованных органов, стала регулярно появляться в прессе только после 1985 г.

Те же решения Политбюро, что касались некоторых внутриполитических аспектов жизни СССР, публиковались в виде Постановлений ЦК КПСС, нередко — совместных постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР, иногда — совместно с ВЦСПС (Всесоюзным Центральным Советом Профессиональных Союзов).

Заседания Политбюро ЦК проходили обычно по четвергам, с 16 часов до 18–19 часов под председательством Л. И. Брежнева или МЛ. Суслова, в крайнем случае — заведующего Общим отделом ЦК (личной канцелярией Генерального секретаря) К. У. Черненко. С июля 1982 г., после избрания Андропова Секретарем ЦК КПСС, иногда он также стал председательствовать на заседаниях Политбюро.

В то же время повестка дня заседаний ПБ ЦК нередко включала более десятка вопросов, по каждому из которых был назначенный заранее докладчик, подготовленные и рассылавшиеся членам и кандидатам в члены Политбюро для предварительного ознакомления проекты решений, обосновывающие их пояснительные записки, подготовленные профильными государственными ведомствами и «завизированные» (согласованные) с соисполнителями.

Материалы к заседаниям — повестка дня, записки и справки, предложения и проекты решений готовились Общим отделом ЦК КПСС и рассылались членам и кандидатам в члены Политбюро нарочными, как правило, во вторник (иногородним членам ПБ они доставлялись фельдъегерской службой). Предложения и проекты решений (постановлений) Политбюро готовились как отделами ЦК КПСС, так и по специальным поручениям соответствующими государственными ведомствами.

Ясно, что очень многие из обсуждавшихся вопросов напрямую затрагивали состояние и вопросы государственной безопасности Советского Союза, социалистического содружества, союзников СССР, требовали согласования с КГБ, Минобороны и МИДом.

Поскольку многие из обсуждавшихся вопросов имели сверхсекретный характер, то и соответствующие документы и решения имели высочайший гриф ограни-ценного распространения информации — «Совершенно секретно. Особой важности». Указанные документы подлежали хранению в так называемых «особых папках», которые имелись у всех членов ПБ.

Отметим и следующие чрезвычайно важные обстоятельства. «Техническое обеспечение» работы Политбюро в ЦК КПСС осуществляли 5 — б специально выделенных сотрудников Общего отдела ЦК, возглавлявшегося К. У. Черненко, а с 1984 г. — В. И. Болдиным. Помимо этого у каждого члена (кандидата в члены) ПБ ЦК имелись специальные помощники «по работе в Политбюро», обладавшие наивысшей формой допуска к работе с совершенно секретными документами.

Таким образом, круг секретоносителей, допущенных к «тайнам Политбюро», составлял в СССР несколько десятков человек.

В силу своего служебного положения Председатель КГБ Ю. В. Андропов являлся наиболее информированным членом Политбюро по многим вопросам как международной, так и внутриполитической жизни страны — этим и объясняется его бесспорное влияние на выработку внешнеполитических позиций и курса СССР. И в этой связи иногда еще высказываемые обвинения в адрес Андропова в «бонапартизме», на наш взгляд, лишены всяких оснований.

Еще раз подчеркнем, что, как член высшего коллегиального партийно-государственного органа власти, Андропов был просто обязан рассматривать предложения других ведомств, оценивать их, принимать участие в обсуждении, выработке решений по самым животрепещущим вопросам государственного управления с точки зрения их влияния на состояние безопасности страны.

И именно как руководитель Комитета государственной безопасности СССР он был обязан предупреждать ЦК КПСС в лице Политбюро как об имеющихся внешних и внутренних угрозах, негативных процессах в стране и в мире, так и о возможных последствиях непродуманных, либо поспешных решений.

А еще для Ю. В. Андропова были святы мало знакомые нынешним поколениям наших сограждан, понятия партийной дисциплины и долга. Что абсолютно не понятно, да и попросту незнакомо очень многим, писавшим об Андропове, и абсолютно упускается из вида и сегодня.

По вопросам «андроповской» линии к заседаниями ПБ заключения, замечания, справки и предложения готовились по линиям разведки, контрразведки, охраны государственной границы, борьбы с идеологической диверсией и Т.Д., причем иногда в условиях крайнего дефицита времени — в течение двух-трех дней.

Приведем пример того, как и о чем информировал Андропов ЦК КПСС. Так, в декабре 1968 г. КГБ отправил в ЦК КПСС (т. е. Л. И. Брежневу) добытую разведкой записку юридического комитета Сената США под названием «Средства и методы советской пропаганды».

В этом документе, в частности, говорилось:

«Для эффективного отражения коммунистического вызова одних только военных усилий недостаточно. Запад должен разработать такие мероприятия, размах и воздействие которых позволили бы благополучно вести борьбу против огромного вражеского аппарата. В этих целях было бы целесообразно создать… Институт по борьбе с коммунистической пропагандой и Всемирную федерацию свободы. Всемирная федерация свободы должна работать не в рамках правительства, а как независимая частная корпорация, непосредственно воздействующая на общественное мнение…

Вышеуказанные центры могли бы, соблюдая необходимую конспирацию, использовать все новейшие технические средства, чтобы доставлять сообщения и информацию за «железный занавес» (переправлять при помощи баллонов и парашютов брошюры, миниатюрные радиопередатчики и радиоприемники со свободным от помех приемом для прослушивания зарубежных радиопередач, миниатюрные грампластинки и магнитофонные ленты и т. д.). Кроме того, эти учреждения могли бы готовить материалы для советских граждан, выезжающих за границу, а также формировать «бригады для проведения собеседований» с этими гражданами.

И наконец, женщины и мужчины могли бы выполнять роль миссионеров-распространителей демократических идей «свободного мира», были бы ознакомлены с самыми необходимыми сведениями о современных достижениях в различных областях, с местными языками и диалектами, а также с методами и тактикой политической борьбы. Каждая «миссия» была бы обеспечена мастерской, радиоаппаратурой, патефоном, любительским киноаппаратом и миниатюрной типографией. Деятельность этих миссионеров в культурной, медицинской, экономической и административной областях принесла бы значительно больше пользы, нежели гигантские плотины. Миссионеры, опираясь на простые факты, могли бы доказать, что для бедняков демократическая форма правления является более прогрессивной, нежели система коммунистического господства.

20 тысяч миссионеров— борцов за свободу, которые завоевали бы доверие местных жителей, могли бы быть более действенной и дешевой дамбой в борьбе против коммунистического течения, нежели 10 дальнобойных орудий в арсеналах Запада, хотя и они также необходимы…».

На очередном Пленуме ЦК КПСС 27 апреля 1973 г. Ю. В. Андропов был избран членом Политбюро ЦК КПСС. Что однозначно свидетельствует о признании его компетентности, авторитета, а также о росте его влияния в вопросах выработки и реализации политики Советского Союза.

Л. И. Брежнев, представляя кандидатуру Андропова участникам Пленума ЦК, заметил: