Авантюра адмирала Небогатова - Страница 11
– Добро, Николай Михайлович, – адмирал повернулся к командиру 'Суворова', – что у вас Василий Васильевич. Изготовили к завтрашним стрельбам трофеи?
Каперанг Игнациус, назначенный ответственным за артиллерийские учения броненосного отряда, времени зря не терял и помимо сверки дальномеров, подготовил команды трёх катеров с броненосцев и задействованные в учениях 'Грозный' и 'Безупречный', чтобы с раннего утра выстроить в подобие кильватерной колонны, захваченные у японцев и подлежащие расстрелу пароходы и рыбацкие шхуны.
– Так точно, Николай Иванович, только 'Днепр' из дозора телеграфировал – захвачена ещё одна рыбацкая японская 'лайба', под сотню тонн водоизмещения, через пару часов будут здесь, я распорядился, катера поутру отведут её к полигону и выставят пятой.
– Прекрасно, просто замечательно, – обрадовался адмирал, – значит, каждому броненосцу достанется по отдельной мишени.
Командующий, любивший и умевший обучать артиллеристов точной стрельбе, на сей раз не стал усложнять задачу своим подчинённым. Первоначально броненосцы должны были отстреляться по выстроенным на расстоянии два-три кабельтовых друг от друга, неподвижным пароходам и шхунам, левым бортом, потратив по семь шестидюймовых снарядов на орудие и добавив по паре залпов главного калибра. Причём стрелять следовало исключительно по своей, намеченной руководителем стрельб, цели. Затем, пройдя вдоль 'неприятельской линии' на скорости в 9 узлов, броненосцы, ведомые 'Александром' разворачиваются 'все вдруг' и, следуя уже за 'Суворовым' добивают 'врага' правым бортом. Все маневры и стрельба производятся с расстояния 30-35 кабельтовых.
Тянуть щиты-мишени на буксире миноносцев Небогатов не счёл нужным. Во-первых, не было на Второй эскадре достаточного запаса снарядов для нормальных полноценных учений, а во вторых не хотел адмирал перед сражением деморализовать личный состав беззубостью мазил-артиллеристов. Потому и были созданы 'тепличные' условия для наводчиков и башенных командиров – заранее было известно расстояние до мишеней, скорость колонны адмирал определил ниже некуда, чтобы было больше времени на прицеливание, сама цель была неподвижна…
Да и полагал не без оснований Николай Иванович, отменный артиллерист, психолог и педагог, что непременно случатся ошибки и накрытия 'чужой' мишени. Но в общей массе это даст куда как бОльший процент попаданий, что сейчас крайне необходимо для воодушевления экипажей. А сами стрельбы проводятся не ради результата, а ради 'притирки' людей к орудиям, чтобы руки у наводчиков и подносчиков дрожали не в бою, а во время учебной стрельбы, от азарта и желания показать высокую точность.
Всё вышесказанное Небогатов попросил командиров 'Суворова' и 'Александра' 'ненавязчиво' донести до артиллерийских офицеров, не упоминая адмирала-новатора в качестве автора сих 'психологических этюдов'. Ну а если какой из броненосцев покажет невиданную меткость и в щепки разнесёт свою мишень первыми выстрелами, то 'вторым заходом' может 'помочь огоньком' соседу. Небогатов дважды подчеркнул, что его абсолютно не интересуют персональные успехи или неуспехи конкретного корабля, ему важно, чтобы все цели были показательно уничтожены. Эти стрельбы отличаются от всех прочих тем, что 'очковтирательством' здесь занимаются не младшие командиры для 'услаждения' начальства, а наоборот – начальство, для поднятия боевого духа в нижних чинах. Ну и тренировка для артиллеристов сама по себе вещь нужная и полезная…
Впечатлённые каперанги синхронно кивнули и вышли из адмиральской каюты.
– Силён наш адмирал,– уважительно произнёс Бухвостов, – по суворовски воевать учит, с таким кашу сваришь.
– И даже без топора наваристая получится, – поддержал приятеля Игнациус, – но вот ведь наша российская беда – выскочки громкоголосые и лизоблюды всех мастей вверх идут, а хорошему человеку не дают хода. Небогатова, проведи он даже флот без потерь, командующим не оставят.
– Да, в лучшем случае дадут вице-адмирала и Георгия, и в Кронштадте 'упакуют', как Степана Осиповича…
– Ладно, Николай, я к себе на 'Суворов', если завтра пару снарядов в твою шаланду положим – будешь должен.
Игнациус, неловко прижимая к телу объёмистый портфель с документами, начал спускаться на разъездной катер. Бухвостов кивнул другу и направился в кормовую башню, дабы поговорить по душам со своими 'стрелками'…
Сам Небогатов во время учебных стрельб, предпочёл не нервировать подчинённых, перейдя с 'Александра' на 'Олег' и пока броненосцы выходили на позицию беседовал с контр-адмиралом Энквистом. Капитан первого ранга Добротворский, также находящийся на мостике 'Олега' высказал сожаление, что крейсерам 'не дали пострелять'.
– Полно, Леонид Фёдорович, ещё настреляетесь, я вас вместе с 'Жемчугом' на прорыв отправлю, сразу как узости Цусимы пройдём, и если 'собачки' за вами увяжутся, то Левицкий побежит во Владик, а вам предстоит его героически прикрывать, сбивая ход неприятелю. Вас же, Оскар Адольфович, попрошу перейти на 'Жемчуг'. Приказывать не могу, вопрос щекотливый, но очень вам нужно быть во Владивостоке, именно ваш авторитет поможет стронуть с места 'Громобой' и 'Россию', а то по телеграммам судя, не горят они желанием идти нам навстречу.
Николай Иванович врал, врал нагло и беззастенчиво, глядя в глаза другу юности, однокашнику Энквисту. Ну не нужен был ему в бою 'никакущий' второй адмирал, к которому после гибели Небогатова неизбежно перейдёт командование эскадрой. Здесь же любой из командиров броненосца даст Оскару сто очков форы. Вот пусть они и командуют, а Энквист во Владивостоке куда как меньшее зло, чем в роли командующего отрядом, ведущего бой с превосходящими силами неприятеля.
– Хорошо Николай, как скажешь, – Энквист со времён учёбы в Корпусе доверял умнику Небогатову, – только ты напиши такую бумагу, чтобы Карл Петрович прочитав её не стал оспаривать мои полномочия.
– Пакет для Иессена готов. Евгений Владимирович, – обратился Небогатов к Свенторжецкому, – пройдите с Оскаром Адольфовичем в его каюту и по всем правилам оформите передачу 'особого пакета'…
– А мы с вами Леонид Фёдорович давайте оценим выучку наших артиллеристов, – командующий знаком попросил стоящих поодаль сигнальщиков 'Олега', подать ему бинокль…
Глава 5.
Отстрелялся первый броненосный отряд на удивление неплохо. По сигналу с "Александра" рявкнули шестидюймовые орудия, и русские снаряды устремились к японским корабликам, таким махоньким, таким ничтожным и жалким в сравнении с их "палачами" – чёрными броненосцами Российской империи…
"Ослябя", идущий четвёртым, в щепки расколошматил "свою" шхуну уже со вторых-третьих выстрелов и, как показалось Небогатову, артиллеристы "броненосца-крейсера" последние снаряды вколачивали уже в пароходик, предназначенный "Орлу". Впрочем, адмирал запросто мог и ошибиться, – когда по небольшому квадрату "работают" три с лишним десятка орудий уследить за тем, кто поразил цель, решительно невозможно. Да и находился командующий далеко от "полигона". Когда загрохотали главные калибры, Небогатов повеселел, – двенадцатидюймовки бородинцев и десятидюймовые орудия "Осляби" положили снаряды вполне удовлетворительно – не накрытие конечно, но близко, очень близко. Жаль, что приходится дрожать над каждым зарядом, хотя бы по пять выстрелов на ствол ГК и пара десятков на средний, и учения дали бы толк…
После поворота броненосной колонны и "доколачивания" мишеней, с "Олега" отсигналили на "Александр": "Командиру флагманского броненосца вскрыть пакет".
– Что ты, Николай, написал Бухвостову? – Энквист, получив от Свенторжецкого свой персональный пакет, заперев его в сейф, тщательно проверив целостность сургучных печатей и дав кучу страшных расписок, теперь живо интересовался всем, что связано с пакетами и военной тайной, – или это секрет?
– Нет, не секрет – улыбнулся Небогатов, – сейчас эволюциями займутся, а флагманскими кораблями попеременно будут то "Александр", то "Суворов", надо командирам привыкать вести отряд. Мало ли – зацепит меня в самой завязке боя как Вильгельма Карловича…