Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы - Страница 19

— Ух, как прекрасно, сэр.

— Но не воображай, что ты знаешь больше него, лишь потому, что зазубрил эти книги.

— О, нет, сэр!

— По совести твой талант не нужен в отсеке управления. Там нужны качества, которыми вполне обладает Келли — неусыпное внимание, прекрасное знание приборов, верность работе, экипажу и кораблю. Я не хочу обижать тебя, но вынужден добавить следующее. Иногда странные таланты сочетаются с ординарностью. Психологи называют это «ученый идиотизм». Извини, конечно же, ты не идиот, но ты не обязательно станешь гением, даже если выучишь на память всю Имперскую энциклопедию. Я придерживаюсь такой точки зрения: мне больше нужен твой здравый смысл и отношение к работе, чем феноменальная память.

— Я постараюсь, сэр.

— Думаю, что со временем из тебя выйдет неплохой картограф.

Доктор Хендрикс показал, что разговор окончен. Макс направился к двери.

— И еще…

— Да, сэр?

— Существует ряд причин, почему члены экипажа не контактируют с пассажирами.

— Я знаю, сэр.

— Подумай об этом. Члены моей команды довольно строга в этом к себе, хотя иногда это и трудно.

Макс был разочарован. Он шел сюда, предвкушая какую-нибудь награду: может быть, ему дадут шанс пробиться в астрогаторы. Теперь же у него было чувство, что его окатили холодной водой.

За все эти недели Макс ни разу не виделся с Сэмом: жесткий график не оставлял времени для визитов. Но Сэм процветал.

Как и другие большие корабли, «Асгард» располагал небольшими полицейскими силами, действующими от имени первого офицера. Обладая талантом политика и имея на руках фальшивое удостоверение помощника стюарда первого класса, Сэм умудрился устроиться на должность полицейского в хозяйстве казначея. Работал он неплохо: не шпионил, закрывал глаза на нарушения, давно ставшее традицией, но настаивал на выполнении правил санитарии, экономии и дисциплины, так необходимых для поддержания порядка на корабле. Однако он не считал нужным препровождать нарушителя к первому офицеру для назначения наказания, что устраивало и мистера Уолтера, и весь экипаж. Когда служащий склада Магиннис принялся слишком смело поглощать запасы продовольствия мистера Джи, свалив всю вину на своих товарищей, Сэм отвел его на камбуз, и устроил небольшую взбучку, не оставляющую следов на теле, но зато оставляющую глубокие шрамы в душе. В своем туманном прошлом Сэм обучился искусству драки, которое превращает невооруженного человека в машину для убийства.

Сэм обошелся со своей жертвой весьма осторожно. Предай он дело гласности, Магиннис бы начал ненавидеть его и вредить везде, где только можно. С другой стороны — будь наказание более жестоким, это бы усложнило поддержание дисциплины на корабле. Нынешнее же положение вещей превратило Магинниса в преданнейшего сторонника и проводника идей Сэма, поскольку странная, но не единственная в своем роде гордость Магинниса требовала от него считать Сэма «горячей штучкой», настоящим мужчиной. Таким образом, Сэм оградил себя от необходимости повторять подобный урок.

Старший помощник инженера был шефом сил правопорядка и непосредственным начальником Сэма; они и составляли полицию своего маленького городка. Когда же помощника вернули в двигательный отсек, а на его место назначили помощника инженера третьего класса, то вполне логично Уолтер назначил Сэма шефом полиции.

Именно такой оказалась ситуация к моменту прибытия «Асгарда» на планету Гарсона.

Нам эта планета показалась бы кучей мусора, оставшейся от строительства Вселенной. Гравитация на ней была на четверть больше земной, что слишком много для комфорта; она была холодна, как сердце кредитора, а метан делал ее атмосферу непригодной для дыхания гуманоидов. На нее никогда бы не обратили внимания, если бы она не была незаменимой «узловой станцией». Единственная аномалия Хорста рядом с Землей, позволяющая совершить прыжок к Тета Кентавра, находится в районе планеты Гарсона.

Однако к Тета Кентавра можно прыгнуть и из полдюжины других аномалий, разбросанных по всей Галактике, что делает планету Гарсона важнейшим торговым перекрестком Солнечного Союза.

Макс сошел с корабля всего лишь раз, но и этого оказалось достаточно. Помещения космического порта были закрыты куполом, часть их располагалось над поверхностью планеты, что напоминало лунные города. Максу же это оказалось в диковинку: на Луне он не был ни разу. С корабля он сошел вместе с Сэмом, одетый во все самое лучшее, преисполненный любопытства.

Пройдя по герметической переходной трубе, Сэм тут же устремился к нижним уровням города, что вызвало у Макса чувство протеста:

— Сэм, давай поднимемся наверх, осмотрим все там.

— Но там нет ничего интересного. Отель, несколько шикарных магазинов и забегаловок для выкачивания денег из пассажиров. Ты же не хочешь отдать свой месячный заработок за кусок мяса?

— Нет, но я хочу увидеть это. Я впервые на незнакомой планете. Когда мы садились, из отсека управления я ничего толком не рассмотрел, а здесь я не увидел ничего, кроме переходных труб и стен коридора.

— А ты ничего и не увидишь, кроме густого желтого тумана, который никогда не рассеивается. Хуже, чем на Венере. Но успокойся, у меня есть дела, а ты можешь погулять один.

Макс решил последовать за Сэмом. Они вышли в большой светлый коридор, напоминающий улицу в Эртпорте, где они сидели в ресторане Перси. Только здесь над головой располагался купол. Здесь были те же самые бары, пошловатые зазывалы, даже портновское ателье с вечной вывеской «закрыто» на дверях. Однако другие магазины были открыты, и вокруг них бурлила толпа. Сэм огляделся.

— Теперь поищем место, где можно спокойно выпить и пообедать.

— Как насчет этого? — спросил Макс, указывая на вывеску «Лучшая нора». — Довольно мило и чисто.

Сэм оттащил его от дверей.

— Может и так, — согласился он, — но не для нас.

— Почему?

— Ты заметил, кто там сидит? Это имперские военно-космические силы.

— И что из того? Против военных я ничего не имею.

— Но эти ребята крепко держатся друг за друга и имеют несносную привычку выражать неудовольствие гражданским, посетившим оккупированный ими кабак… Хочешь, чтобы тебе пересчитали ребра?

— Но этого не случится, если я не буду приставать к ним…

— Возможно. Но какая-нибудь посетительница может решить, что ты «милашка», а ее горячий кавалер пожелает разобраться с тобой. Так что, чтобы избежать неприятностей, держись от них подальше.

Пройдя еще около сотни ярдов, Сэм сказал:

— Вот мы и пришли, если, конечно, Липпи все еще хозяйничает здесь.

На вывеске было написано «Мягкая посадка»; заведение было больше «Лучшей норы», но менее привлекательно.

— Кто это Липпи?

— Вероятно, ты не увидишь его.

Войдя в помещение, Сэм занял один из столиков.

Макс оглянулся. Заведение напоминало третьеразрядный бар.

— Смогу я заказать здесь содовую с земляничным сиропом? Я не пил ее уже целое столетие; раньше по субботам, когда я выезжал в Клайдс-Корнерз…

— Попробуй, попытка не пытка.

— Сэм, помнишь ты рассказывал историю о своем друге из Имперских сил? Сержант Робертс.

— Кто?

— Или Ричардс, не помню точно.

— Никогда не слышал об этом парне.

— Но…

— Вот и официант.

Однако официант, гуманоид с Сириуса, никогда не слышал о земляничном сиропе. Не имея лицевых мускулов, все свое пренебрежение он выражал складками кожи на спине. Макс остановился на «Старом Гейдельберге», хотя в радиусе пятидесяти световых лет никакой Германии не было и в помине. Его вкус напомнил Максу холодную мыльную пену, но поскольку Сэм заплатил за него, собравшись с силами, Макс осилил напиток.

Сэм почти тут же поднялся.

— Сиди, малыш, я скоро вернусь.

Он переговорил с барменом и удалился через служебный проход. К столу Макса подошла молодая женщина.

— Ты один, герой космоса?

— Не совсем.