Астраханский вокзал (сборник) - Страница 21

Дежурный подошел к ячейке. Дверца открылась под тревожный аккомпанемент зуммера: внутри оказался чемодан из свиной кожи, перетянутый толстыми ремнями.

- Не наш, - сказал молодой, сильный акцент выдавал в нем уроженца Прибалтики, - наш небольшой, новый. Мы его неделю назад купили в Каунасе.

- Когда вы клали вещи? - заученно спросил Блохин.

Потерпевшие перекинулись несколькими фразами.

- Отец говорит, что он клал чемодан утром тридцать первого. Он говорит еще, что здесь в это время было много людей, но отец надеется, что все будет в порядке, поскольку он аккуратно выполнил все предписания.

- Спросите, кого он подозревает из тех, кто находился в отсеке? - разговаривая, Блохин снимал и снова надевал свою шляпу. - Кто из них мог подсмотреть шифр?

- Он говорит, что не знает.

- Извините, - Денисов почувствовал неловкость, демонстрируя явное нетерпение, - на какой шифр была закрыта ячейка?

- Год своего рождения...

- А именно?

- Одна тысяча восемьсот девяносто два.

Все оглянулись на человека, который не подозревал, что речь идет о нем, и все время, пока находился у ячейки, оставался одинаково невозмутимым. Блохин снова разыскал Порываева, успевшего скрыться в лабиринте отсеков.

- Измените шифр так, чтобы новый никто не знал. Когда придут за чемоданом, пошлите ко мне или к Денисову - узнаем, с какого времени лежат вещи.

Порываев просунул руку в ячейку, не глядя, чтобы его не могли потом упрекнуть, изменил шифр внутри.

- Могу идти?

Старик литовец что-то сказал, показав на дежурного, сын перевел.

- Этот дежурный был недалеко.

- Мы вернемся к этому разговору. Что же находилось в чемодане? - Блохин глубже натянул шляпу-«дипломат».

- Он говорит, - начал сын с излюбленной формулы, - вещи и чемодан большой ценности не представляют. Только кожаная папка, она лежала на дне чемодана. В ней были деньги. Он еще говорит, что приехал покупать машину «Жигули».

1 января, 5 часов 10 минут

- И сразу заявили о второй краже! - кричал в трубку Сабодаш. Увидев Денисова, дежурный на секунду зажал своею огромной ладонью мембрану. - Ничего нового нет? Звонки, брат, совсем одолели! Сейчас с дежурным по управлению разговариваю в третий раз! Алло! Да, слушаю! Куда мне пропадать?!

Еще несколько секунд они говорили втроем.

- Первая электричка как? Нормально? - спросил Денисов.

- Нормально. Вон портфель кто-то забыл, футляр от электробритвы.

- Детективов больше не приносили?

Антон вздохнул, убрал с мембраны ладонь:

- ...Сейчас инспектор подошел - пока ничего нового...

За то время, пока Денисов отсутствовал, дежурная часть сильно изменилась, со стола исчезло все лишнее, пол подметен, журнал, который всю ночь читал Сабодаш, лежал в стороне, прикрытый суточной ведомостью нарядов.

Пока дежурный, ежесекундно замирая, разговаривал по телефону с начальством, у Денисова появилась первая возможность осмыслить случившееся. Обычно преступник забирал вещи сразу после того, как узнавал шифр. Поэтому время последнего пользования ячейкой и время кражи практически совпадало. Если допустить, что обе кражи совершены одним лицом, на этот раз все обстояло по-другому: одну ячейку закрыли утром, другую - поздно вечером. Может, преступник подсмотрел шифр литовца утром, а за вещами приехал вечером и одновременно узнал шифр ячейки с хрусталем?!

Денисов отверг эту возможность: вор не мог быть уверенным, что старик литовец не возьмет до вечера свой чемодан - рисковать не имело смысла. Вор Мог приехать дважды. Интересно, с какого часа лежит в ячейке литовцев чемодан из свиной кожи? С утра или его положили вечером?

Резкий звонок оборвал его рассуждения. На коммутаторе оперативной связи вспыхнула красная точка.

- Дежурный слушает! - В руке Сабодаша трубка выглядела маленькой гуттаперчевой игрушкой. - Здравия желаю, товарищ полковник!

«Новое, пожалуй, и то, что в одном случае преступник не взял вещи полностью, а только самые ценные - хрусталь, кинокамеру, деньги... Остальное почему-то перенес в свободную ячейку - перепрятал. Может, думает вернуться?»

- Веришь ли, - отключая коммутатор, сказал Сабодаш, - когда с начальством говорю, всегда тушуюсь! И всегда в мое дежурство оно приезжает. - Сабодаш был человеком решительным и храбрым, не любил особенно задумываться, предпочитая напористость сомнениям и выжиданию. - Холодилин звонил. Из машины. Через десять минут будет здесь.

- Успеешь подготовиться, Антон? Кто ориентирован, кого куда направил?

- Подожди - покурю. Он только выехал...

Однако злосчастной судьбе Сабодаша даже десять минут, отпущенные Холоди-линым. по-видимому, показались чрезмерно большим сроком. Совсем скоро за окнами мелькнули черные крылья разворачивающейся «Волги». Вторая, серая, неприметная, с работниками уголовного розыска, приткнулась поодаль, между контейнерами почтовой перевозки.

В коридоре послышались стук дверей, шаги, громкие голоса.

Первым вошел полковник Холодилин, заместитель начальника управления, высокий, сухой, в надвинутой на глаза папахе. За ним - работники опергруппы, все, кто в этот час оказался под рукой. Холодилин не стал дожидаться рапорта, посмотрел на Денисова, который, подобрав руки по швам, стоял у дверей, и сразу прошел к столу дежурного.

- Какие изменения?

- Все по-прежнему, товарищ полковник, как я докладывал...

На коммутаторе зажегся огонек - трубку снял Холодилин.

- Нет, не ошиблись. Дежурная комната милиции. Холодилин у телефона. - Звонивший на том конце провода от неожиданности, должно быть, потерял дар речи, потому что Холодилин немного помолчал, давая время прийти в себя. - На вокзале совершены два преступления. Когда вы думаете прибыть? А успеете? Прошу прибыть в течение часа и обеспечить руководство нарядом...

Разговаривая, заместитель начальника управления цепким взглядом прошелся по дежурке, обнаружил высунувшийся из-под ведомости журнал.

- История Амати и Страдивари? - Положив трубку, он пробежал глазами оглавление. - Всю ночь читали?

На дежурного было жалко смотреть.

- Я мельком... Самую суть!

- Гете потратил восемьдесят лет, чтобы научиться читать эту самую суть...

- Разрешите! - На пороге показался старший инспектор Блохин, он привычно, не снимая очков, протер пальцами стекла. - Есть новые данные.

- Прошу, - как многие прошедшие по служебной лестнице с самого низа, Холодилин обращался к подчиненным по званиям и произносил их подчеркнуто уважительно, - докладывайте, товарищ майор.

- Чемодан со второй кражи нашелся. В нем всецело...

- Кроме денег?

- Да, за исключением денег.

- О преступнике ничего не известно?

- Нам кажется, преступник в обоих случаях был особенный: шифром не интересовался.

- Что вы имеете в виду?

- Товарищ полковник... - Блохин перевел дыхание. - Когда потерпевшие, муж с женой, клали вещи, в отсеке не было ни одного человека. Ни души! Как преступник мог узнать шифр? Другая важная деталь: чемоданы и сумки преступник с собою не забирает! Наша точка зрения, - он кивнул на дежурного и Денисова, - в совершении краж участвовал кто-то из персонала камеры хранения. Без своих здесь не обошлось. Их все знают, им нельзя вынести сумку или чемодан целиком, поэтому исчезает то, что занимает мало места, что можно спрятать в карман, в портфель. Обстановка разрядилась.

- Значит, вы уже успели кое-что проанализировать...

Денисов выдержал испытующий взгляд Холодилина, хотя ему не понравилось, что старший инспектор включил его в число авторов своей версии. Зачем это? В последнее время Блохин всюду, где только мог, превозносил его - будто наверстывал упущенное за то, что не замечал раньше.

- ...Засада у ячеек не имеет смысла: вор за оставшимися вещами не придет, товарищ полковник.

- Пока рано делать вывод. Розыск начнет оперативная группа управления. Часть людей мы выделим для свободного поиска преступника. Наиболее сильных. Они будут как бы на положении «блуждающих форвардов». - Холодилин взглянул на часы. - Скоро приедет начальник розыска, он организует проверку версий. Вы, товарищ майор, - Блохин сделал шаг вперед, - вместе с младшим лейтенантом идите отдыхать. Утром продолжите розыск. Капитан Сабодаш, - Холодилин не забыл дежурного, - будет с вами. Новый год он будет встречать позднее. Нет возражений?