Артур, племянник Мордреда (СИ) - Страница 82

Фиона   внимательно   на   меня   посмотрела.   Маленький   рост   не   мешал   ей   смотреть   на

высоких   людей   так,   что   им   начинало   казаться:   если   рыжая   ведьма   захочет,   она   их   быстро

раздавит. Не обошло это удовольствие стороной и меня. Я еле удержался, чтобы не вцепиться в

рукоять меча.

— Выстраиваемые тобой гипотетические взаимосвязи между никак не зависящими друг от

друга   предметами,   безусловно,   весьма   интересны,   —   ядовито   заметила   тетушка,   —   однако   я

предлагаю тебе вернуться непосредственно к предмету нашего обсуждения. Ты представляешь

себе, как работает Лабиринт?

— Ну… не совсем понимаю, что ты имеешь в виду…

— Лабиринт дает силу нашим заклинаниям. Что дает силу Лабиринту?

— По-моему, это вещь в себе.

— На каком-то уровне — да. Но не совсем.

— Единорог?

— Неверно.

— Тогда не знаю.

— Сам Порядок, явленный на нашем уровне существования в виде Талисмана Закона.

—   Минуточку,   —   сказал   я.   —   А   Единорог   —   это   разве   не   Порядок?   Я   думал,   наша

прабабушка и есть высшая ипостась этого самого Порядка.

— Единорог владеет Порядком, но так было не всегда. — Ответила Фиона. — Некогда

Талисман Закона был глазом Змея, и, таким образом, Змей владел и Порядком, и Хаосом. Какой

отсюда вывод, Артур?

— Какой? — Послушно повторил я.

—   Единорог   и   Змей   не   тождественны  Порядку   и   Хаосу.   Порядок   и   Хаос   —

безличностные   принципы.   В   настоящее   время   Единорог   и   Змей   являются   их   божественными

ипостасями, однако боги не «прикреплены» к Силам, которыми владеют. Если найдется новое

божество,   оно   вполне   может   попытаться   сместить   одного   из   своих   предшественников.

Собственно, мы это наблюдали и продолжаем наблюдать до сих пор. Феникс при помощи своего

агента значительно потеснил Единорога на троне Порядка.

— Никогда не рассматривал ситуацию с такой точки зрения. — Признался я.

—   Наш   разговор   не   об   этом.   Вернемся   к   Лабиринтам.   Они   черпают   свою   силу,

«порядковость»,   как   сказать,   из   Камня   Правосудия.   При   нормальном   положении   вещей

трехмерному   Лабиринту   в   Камне   соответствует   один   истинный   Лабиринт   и   ряд   Сломанных,

являющихся его отражениями. Но у нас положение вещей НЕ нормальное. Есть два истинных

Лабиринта — наш и Эмеральдский. Хотя влияние Порядка и высоко из-за того, что Лабиринтов —

два,  этот  порядок  противоречив,   расщеплен  на  две  враждующие  части.  Сила,   содержащаяся  в

Камне,   вместо   того,   чтобы   с   помощью   одного   бога   перетекать   к   одному   Лабиринту,

распределяется двумя богами между двумя Лабиринтами. Результат: каждый из этих Лабиринтов

слабее, чем тот, который был у нас в Амбере.

— И ты хочешь сказать, что подобный же принцип действует по отношению к Истинным

Мечам?

— Совершенно верно. Сила, образующая нашу вселенную, велика, но не безгранична. Во

всяком случае, ее проявление — отнюдь не безгранично. Мечи, подобные Грейсвандиру, забирают

частичку силы Порядка, проецируемую из Камня. Чем больше мечей, тем они слабее. И тем слабее

наш Лабиринт, который питается из того же источника.

— И Лабиринт Бранда?

—   И   Лабиринт   Бранда.   —   Согласилась   Фиона.   —   Можно   наштамповать   два   десятка

Лабиринтов и еще полсотни таких клинков. Но в результате мы их совершенно обесценим. Хотя

сила Порядка в конечной сумме возрастет, консолидированному Хаосу не составит труда перебить

по очереди многочисленных проводников противоположной стороны.

150

— Черт, — сказал я. — Ты не могла сказать об этом раньше? Я бы десять раз подумал,

стоит ли делать третий меч. Рано или поздно Семья все равно узнает. Я секрета не выдам… буду

молчать, как партизан… даже под пытками, но…

— Я и сама не сразу сообразила. — Вздохнула Фиона. — Ты меня обманул.

— Как? — Удивился я. — Когда?

— Когда усилил клинок каким-то природным источником. Если бы не это, Экскалибур с

самого начала был бы гораздо слабее…

— Ты говоришь о Сильм… о том камушке, который я в него вставил?

— Именно.

— Ну и ну. — Я покачал головой. — Так вот почему… Да, теперь понимаю. Вот вам и

сновидение…   А   как   ты   думаешь,   Грейсвандир   и   Вэрвиндл   из-за   третьего   клинка   сильно

испортились?

— Думаю, нет. Есть еще один момент, про который я не упомянула. И мечи, и Лабиринты

со временем набирают силу, приобретают свойства живых существ — вплоть до собственной воли

и   даже   самосознания.   Так   сказать,   повышают   свой   удельный   магический   вес.   Появление

Экскалибура ослабило Вэрвиндл и Грейсвандир, но даже сейчас, как мне кажется, каждый из них

сильнее твоего меча. У Экскалибура, из-за того камня, лучшие стартовые условия, чем были у них

— вот и все.

— Ты меня успокоила. — Сказал я. — Предварительно напугав.

Фиона улыбнулась.

— Да. Это — мой стиль.

— Угу. Секрет Истинных Мечей не раскрою никому и никогда.

— Меня это радует. А вообще, — Фиона отвернулась и посмотрела на город, в котором

дневная жара готовилась уступить место вечерней прохладе. — Все это не случайно.

— Что не случайно?

— Кто-то очень хотел, чтобы ты создал этот меч.

— «Кто-то»? — Я фыркнул. — О чем ты?

— Думаю, — негромко сказала Фиона. — Сегодня мы уже достаточно поговорили…

—   Брось,   тетя!   Если   ты   хотела   заинтриговать   меня,   ты   своего   добилась.   Кто   может

повлиять на сны бессмертного? Кому было нужно, чтобы я создал этот меч? Для чего? И вообще!

Это была моя, и только моя идея!..

— Артур, — Фиона взяла меня под руку и подтолкнула к входу в зал. — Заканчивается

пятый танец. Сейчас нас позовут садиться за стол. Нам все равно не дадут поговорить.

— Но ты должна мне сказать!

— Может быть, но не сейчас. К тому же, я ни в чем не уверена. Думаю, если моя догадка

верна, тебе все сообщат… и без моей помощи. Подробно объяснят, кто ты и какова твоя роль в

спектакле. Возможно, еще раньше ты догадаешься и сам…

— Но…

—   Ни   одного   танца,   сестренка,   —   подошедший   Джулиан   галантно   предложил   Фионе

локоть — с противоположной стороны от меня. — Мое сердце разбито.

— Я ощущаю себя почти виноватой. — Тихонько рассмеялась Фиона, опираясь на руку

Джулиана. — Вознагражу тебя в следующей части.

— Твое обещание воскрешает меня из мертвых.

Я перестал слушать их воркование и в одиночестве вернулся на свое место. Подошли и

остальные — улыбающиеся, раскрасневшиеся после танцев.

— Что этой рыжей гадюке было от тебя нужно? — Шепотом спросил Марк.

Я покачал головой.

— Маленькая дискуссия на тему магии. Не обращай внимания. Надо было решить один

чисто технический вопрос.

Марк подозрительно посмотрел на меня, затем — видимо, вспомнив, что я все-таки его

сын — смягчился и предложил:

— Положить тебе пирога?

— Да, если не трудно.

Марк, сидевший рядом с  пирогом,  организовал две порции — себе  и мне. Потом  ему

пришлось поухаживать за Дианой, а затем — за Жераром, желавшим получить сразу две куска. Я

спросил   у   Жерара,   не   намерен   ли   он   заняться   борьбой   сумо.   Дядюшка   показал   мне   кулак.

Аргумент   был   весомый,   и   я   проглотил   вопрос,   когда   именно   он   собирается   порадовать   нас

151

выступлением   в   этом   виде   спорта.   Если   бы   он   захотел   появиться   на   чемпионате   мира,   я   бы

пришел поболеть.

Когда  все попробовали пирога  и переключились на  чай и пирожные,  Джинна  подняла

руку.   Она   что-то   собиралась   сказать.   Я   насторожился.   Глаза   у   моей   сестренки   задорно