Артефакт душ (СИ) - Страница 36

Плотно отобедав, Райнхард выбрался в лес и сорвал три прута с орехового куста, убедившись, что они молодые и им нет еще года. Отчистил от коры, сделал с одного бока плоскими и нацарапал руны призыва и имена тех, кого хотел найти. После вернулся на постоялый двор и попросил у хозяйки «Красного мака» глиняный сосуд с молоком, горсть орехов, ягод и сушеных трав – вербены, череды и вереска. Глейстиги были запасливые, как и многие сиды, и Райнхард получил всё необходимое. Конечно, женщина сразу смекнула, что задумал гость, но, видя предупреждающий взгляд, лезть не стала. Хотела тихонько выйти, но альх будто невзначай поинтересовался:

– Как новые постояльцы? Не доставляют неудобств?

– Да что вы, как можно! Таких мирных альвов еще поискать надо.

– А они сказали, куда идут и зачем?

– Нет, – улыбнулась хозяйка «Красного мака». – Попросили до ужина их не тревожить и найти подходящую одежду для девушки. Всё-таки ей сильно досталось. Ее старший брат сказал, что она упала в реку и чуть не утонула. Слава предкам, что они вышли к моему дому.

Райнхард кивнул и отпустил хозяйку. Сам же сложил вещи в мешок и покинул гостеприимный дом. До заката оставалось немного, и ему нужно было спешить.

При помощи Плута стихийник скоро отыскал боярышник. Но, чтобы добраться до него, потребовался не один час пути. Практически всю дорогу Райнхард думал не о деле и не об Эйлин, а о наглом альве и его тщедушной сестре, не понимая, почему эти двое его так тревожат. И дело не в желании выбить пару зубов и подровнять нос холеному, а в чем-то другом…

Спешившись на поляне, заросшей чертополохом и бурьяном, альх приказал Плуту охранять Альтаффа, а сам, закинув мешок за плечи, направился к кургану, чертыхаясь каждый раз, когда к штанам цеплялись колючки, а острые иголки прокалывали плотную ткань. Добравшись до дерева, альх сбросил мешок и посмотрел на небо: солнце медленно ползло за горизонт, оставляя всё меньше света. Собирался дождь. Настроение стихийника меркло. Только дождя не хватало: он уже и забыл, как в этих местах бывает отвратно. Срединные земли – это непредсказуемость и мерзопакостность, а еще туманы, в которых любят прятаться низшие сиды: духи лесов, полей и рек, любители наводить морок и заводить в непролазные чащи и болота.

Альх не стал больше медлить: высыпал содержимое мешка наземь и аккуратно сложил. Прутики орехового куста – по кругу, а в его центр – ягоды, орехи и травы. Откупорил сосуд с молоком и накапал в него своей крови. Оставалось только ждать.

Невесомый ветерок, к которому не был причастен мужчина, прошелся по траве, поднялся вверх, заманчиво пошелестел листвой, и устремился ввысь, где солнце забирало последние лучи, скрываясь за горизонтом. Если бы Райнхард был романтиком, он мог бы сказать, что это волшебно. Воздух вокруг словно заискрился, а по земле стал стелиться туман. Но ему было плевать: знай романтики, что за этой красотой может крыться смерть, сильно не радовались бы.

И тут на дереве Райнхард увидел его, Боярышника, вернее, его красные глаза и волосы из широких резных листьев, особенно ярко выделяющиеся на фоне надвигающейся ночи. А на ветке выше – Птичника, сида, похожего на птичку, но с человеческими глазами и крохотными тонкими ручками, что обнимали ветку. Они вытянули шеи, заглядываясь на угощения и испуганно озираясь по сторонам. Райнхард притих: кусты, в которых он схоронился, и туман его надежно прятали.

Сиды долго не решались спуститься, но соблазн был так велик, что жадность победила. Боярышник первым спрыгнул с дерева и на тоненьких ножках-веточках побежал к угощениям. За ним с дерева слетел Птичник. Они начали торопливо кидать в рот орехи и ягоды, показывая дюжий аппетит, до тех пор, пока к ним на стрекозиных крыльях не прилетел третий собрат, пикси. Крохотный голенький человечек с худыми конечностями, лысой головой и пастью с острыми зубками. Он вызвал возмущение у первых двух, потому что начал всё крушить, топтать ягоды, пинать орехи, разбрасывать травы, принесенные Райнхардом. Но в итоге не выдержал, и нырнул в сосуд с молоком.

Ну, вот, все в сборе. Райнхард не спеша выпрямился, разогнул спину и направился к дереву. Увидев его, фейри вмиг растворились в пространстве, став невидимыми, но Райнхард знал, что они здесь, внимательно наблюдают и ждут, ведь, взяв его угощение, они связали себя клятвой ему отплатить.

– Эй, мелюзга, идите сюда! У меня честный обмен.

Конечно, Райнхарду было бы проще найти ребенка по слепку, что украла Эйлин. Лишний раз связываться с хитрым народцем ему не хотелось. Но выбора не было. Он не знал, куда портал утащил Эйлин и как скоро она раздобудет ведающего.

– Твои подношения – это подарок! – плаксиво крикнул Боярышник и надулся, так себя и не показав.

– С чего это? Или за три века правила поменялись? Не припомню, чтобы сиды были ворами.

Из кувшина вылетел пикси, вальяжно уселся на горлышко, положив ногу на ногу, и ткнул в Райнхарда пальцем:

– И это говорит нам проклятый вор, который обманом завладел силами наших покровителей? Ты, человеческое отродье, и пыльцы с моих ног не стоишь. Твоя душа никогда не обретет покоя, а ваш род скоро истребят. Грядет война, сероликие собирают воинов, и вашим королям не поздоровится. Линней выплюнет вас, как мусор, и очистит свои территории, смыв даже упоминание о людском роде. Шатмира переродилась и теперь сможет освободить души и возродить Изначальных.

Райнхард поймал пикси и сдавил хрупкое тельце в ладони.

– Если бы я хотел знать твое мнение, я бы попросил тебя им поделиться. Но… – Райнхард умолк, заметив оскал и ярость в белесых глазках, недовольно поджал губы и осторожно вернул пикси на место. Эти твари, хоть и выглядят безобидными, были весьма опасны, особенно если пикси созовёт прожорливых сородичей, способных обглодать человека за несколько мгновений. С низшими сидами нужно играть по их правилам.

– Ладно, пусть это будет подарок, – милостиво кивнул Райнхард и развернулся, чтобы уйти. Но пикси за его спиной вновь недовольно заверещал:

– Ах ты, пройдоха! Хочешь, чтобы мы стали твоими должниками? Нет, так не пойдет. Говори, что надо, и убирайся. Одно твое присутствие делает воздух вокруг смердящим.

Он снова плюхнулся в кувшин и стал шумно лакать молоко. А Боярышник и Птичник наконец обрели форму и уже без боязни стали собирать разбросанные ягоды и орехи.

– Говори, что тебе нужно, чужак, и мы выполним твою просьбу. Но будь разумен: не все желания стоит озвучивать. К некоторым ответам ты еще не готов.

На что намекал Боярышник, Райнхард уточнять не стал, так как это могли воспринять за просьбу, поэтому, собравшись с мыслями, произнес:

– Мне нужно узнать, где искать ребенка, наделенного силой Шатмиры.

Кажется, даже воздух остановился. Боярышник и Птичник переглянулись, а пикси перестал лакать молоко. Но длилось это всего мгновение: тишину сменил безудержный смех пикси, а затем Боярышника и Птичника:

– Мы сразу поняли, что ты болван, каких поискать!

Стихийник нахмурился:

– Ну, отвечайте или найдите его.

– Ага, вот сам и ищи, а у нас еще много дел. – Через край кувшина с трудом перевалился пикси и шлепнулся на землю. Наполненное пузо, по сравнению с худеньким тельцем, казалось огромным.

– Что?!

– А то, – передразнил пикси, показывая язык. – Ты его сегодня уже встречал, но решил не заметить. Болван ты, Райнхард, а не стихийник.

Айлех чуть ли не силой тащил за собой Йена, который от испуга только и мог, что блеять:

– Нельзя… запрещено… опасно!

– Не опаснее, чем твое нытье. А ну, соберись! – Айлех тряхнул Йена за руку. – Я хочу кое-что тебе показать.

– Мне? – сдавленно пискнул побледневший парень, сдаваясь на милость любопытства. Всё-таки не каждый день его считают достойным какой-нибудь тайны. Да и мастер Манназ будет доволен, если он обо всём доложит.