Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ) - Страница 127

(14) Спинк – аукционный дом, основанный в 1666 в Лондоне и специализирующийся в основном на монетах, медалях, марках и автографах.

(15) Стоимость монеты времен Елизаветы I, датированной 1601-1602 гг. от 37 до 40 тысяч фунтов стерлингов.

(16) Очень редкая средневековая монета из золота. На аукционе Spink подобная монета была продана за 6,8 млн долларов США. Сама денежная единица имела хождение с 1343 по 1344 год. Кроме всего прочего, таких монет в мире сохранилось всего лишь три.

(17) Действительно, существовал. Подобная монета была найдена несколько лет назад. Датирована 1077-1080 гг.

(18) В английском языке название клиники «Мунго» и фрукта «манго» произносятся одинаково. Greyback – фамилия Фенрира дословно переводится, как серая спина.

(19) Damsel in distress (идиома) – тиражируемый в искусстве образ хорошенькой юной девушки, терзаемой ужасным монстром или злодеем и ожидающей героя, который ее спасет.

(20) В древности у англосаксонских племен Йоль начинался за ночь до зимнего солнцестояния (в зависимости от года – с 19 по 22 декабря). Эта ночь называлась «материнской» и была посвящена ритуалам.

(21) Остролист – падуб. На Йоль дом внутри и снаружи украшали падубом, чтобы пригласить духов природы принять участие в празднике вместе с людьми. Ветку падуба потом весь год хранили возле порога, чтобы духи не обделяли своими милостями хозяев дома.

(22) Магическая трехголовая змея.

(23) Шудры – низшая варна, варна слуг.

(24) Неприкасаемые – ряд каст, занимающих самое низкое место в кастовой иерархии в Индии. Не входят ни в одну из четырех варн. Считаются, что они способны осквернить членов более высоких каст.

(25) Брамины (брахманы) – высшая варна, варна жрецов.

(26) Кшаштрии (раджпут) – одна из высших варн, варна правителей и воинов.

(27) Жан-Мишель Жарр – французский композитор, мультиинструменталист, один из пионеров электронной музыки, автор и постановщик грандиозных музыкально-световых шоу.

(28) Дамуазель (старофр.) – дама. Отсюда «мадемуазель» – моя дама.

========== ЭПИЛОГ ==========

Комментарий к ЭПИЛОГ

Логика и обоснуй потребовали изменить последнее предложение в главе 31.

Если кто-то помнит предыдущую версию - забудьте)

– Недоумки они, дамуазель, огнекраба мне в зад! – отрезал месье Малфоа, поднимая глаза на девочку.

– Кто? – удивилась Мелисса.

– Да родичи ваши, кто же еще. Вы последняя из рода. Он угасает, не так ли? – уточнил Арман и, дождавшись ее неуверенного кивка, продолжил. – Неудивительно, что они пытались обезопасить вас с помощью этого ритуала.

Мелисса непонимающе нахмурилась, а потом до нее дошло: очевидно, учитывая ее возраст, Малфоа и мысли не допускал, что в данном случае донором является именно она.

– Хреново пытались, огнекраба мне в зад! Для начала это кастрированная формула. Серпом, – портрету, судя во всему, понравилась собственная грубоватая шутка, и он зашелся в хрипловатом смехе.

– И что осталось?

– Огрызок. Фитюлька, годная только на помочиться, – несколько секунд Арман продолжал веселиться, а потом, очевидно, сообразив, что собеседник для подобной фривольной беседы у него не слишком подходящий, слегка посерьезнел. – Вас защитили лишь от магического воздействия вроде волшебных ядов, болезней или проклятий. Напоят ли вас Уидосоросом(1), подарят ли одеяло умершего от драконьей оспы или приголубят Круцио – не суть. А вот магл с легкостью оправит вас к праотцам. И не важно, что он использует: мышьяк, удавку или нож в сердце. То же произойдет, если вы просто подавитесь рыбьей костью и вас вовремя не похлопают по спине.

– То есть ритуал разового действия?

– Да, разумеется, нет, огнекраба мне в зад! Все зависит от магического потенциала защитника. Кстати, волшебник, активировавший внешний круг вашего рунескрипта, должен быть весьма силен. Судя по набору рун, истинный первенец.

На какое-то время портрет вновь углубился в изучение рунной формулы, а потом, словно очнувшись, продолжил:

– Так вот, ритуал создает кровные узы, а по сути, энергетический канал. В случае опасности через него вы, как вампир, присосетесь к источникам магической и жизненной силы защитника и заберете лишь необходимое вам для сохранения жизни. Но если, например, в вас запустят Авадой, он, несомненно, умрет, а вы один раз удивите мир, – явно наслаждаясь произведенным эффектом, месье Малфоа пару минут молча наблюдал за реакцией девочки, переваривающей информацию, а потом звонко хлопнул себя по лбу и радостно сообщил. – Ах да, запамятовал! Вас хотят убить!

– И… как… – горло Мелиссы неожиданно пересохло, и договорить она не смогла, но портрет понял ее вопрос по-своему.

– Весьма изящным способом… – он восхищенно поцокал языком и, на секунду задумавшись, неожиданно принялся рассуждать. – Ну, или не конкретно вас. Возможно, у вашего рода есть кровник. Но это не меняет главного. За вашу жизнь я не дам и ломаного кната.

– Нет, – девочка откашлялась и, взяв себя в руки, закончила вопрос, – я имела в виду, как вы это поняли?

– Тоже мне доказательство Ансельма Кентерберийского(2)! Обратите внимание на четыре руны, крестообразно вплетенные в огамический круг, – портрет подождал, пока Мелисса развернет к себе пергамент и найдет нужные знаки, а затем продолжил. – Они формируют дополнительный энергетический канал, классическим рунескриптом не предусмотренный. Внести подобные изменения мог только маг, проводивший ритуал.

Девочка внимательно смотрела на рунную формулу: очевидно, Малфоа говорил о тех самых рунах, которые активировал своей кровью Дамблдор.

– Значит ли это, – поинтересовалась она, осторожно подбирая слова, – что, если, как вы выразились, меня приласкают Авадой, через этот канал ритуалист получит доступ не только к моим источникам силы, но и защитника?

– Именно, огнекраба мне в зад! А если нападающий будет кровным родственником вам или вашему защитнику, то и к магической и жизненной энергии убийцы. Правда, потрясающе? Обновление и оздоровление организма, увеличение срока жизни и магического потенциала в разы и всего лишь три трупа! Вы знаете, я искренне восхищаюсь этой неизвестной мне расчетливой сволочью! Так что, дамуазель, – осклабился месье Арман, – готовьтесь к покушениям. До совершеннолетия вы не доживете!

Мелисса на мгновение зажмурилась, закусив губу, несколько раз глубоко вздохнула, а потом, волевым усилием вернув на лицо прежнее невозмутимое выражение, как ни в чем ни бывало поинтересовалась:

– Ритуал обратим?

– Можете повеситься, – пожал плечами Малфоа. – На пару с вашим защитником.

– Не логичней вздернуть ритуалиста?

– А смысл? – фыркнул Арман, задумчиво потирая подбородок. – Он явно намерил себе две жизни, так что, полагаю, постарался обезопасить себя со всех сторон. Уж якорь-то у него должен быть наверняка. Может быть, хоркрукс. Или не освобожденный ритуалом созданный фамильяр.

– И что бы вы сделали на моем месте?

– Ритуал был создан для защиты последнего в роду. Как только появляется наследник, его действие прекращается. Так что на вашем месте я бы до первой крови сидел на заднице ровно. В спрятанном под Фиделиусом доме. А после сразу же вышел бы замуж и постарался как можно скорее понести, – усмехнулся портрет.

Представив себе беременного Армана Малфоа и никогда не виденного ранее, но не менее беременного Гарри Поттера, девочка раздраженно хмыкнула. Да, природа в этом вопросе была явно не на стороне Мелиссы, а идея, как заставить братца до семнадцати лет жениться и тут же осчастливить юную супругу, в голову почему-то не приходила.

– А на месте защитника? – неожиданно для себя спросила она у портрета.

Арман надолго задумался, прохаживаясь по портрету и негромко бормоча себе под нос, словно рассуждая сам с собой, а потом резко развернувшись, он посмотрел девочке в глаза и кивнул на пергамент с формулой, который она продолжала сжимать в ладони:

– Я бы нашел идиота, согласного отдать за меня жизнь.