Арлекин - Страница 20

– Что же ты предлагаешь, ma petite?

– Я ничего не предлагаю. Я стояла во тьме и видела, как она поднимается надо мной черным океаном. Она вторгалась в мои сны. Я видела зал, где лежит ее тело, слышала ее шепот у себя в голове. Ощущала на языке удушающий вкус жасмина и дождя.

Я поежилась, снова почти ощутив ее непрестанное движение в темноте. Она лежала в зале с окнами, и под ними горел огонь – вечный огонь. Она впала в «сон» куда раньше, чем все они себя помнили. Когда-то я думала, что они ждут ее пробуждения как радостного праздника, но потом до меня дошло, что они боятся ее не меньше, чем я. Это значит – до судорог. По каким-то причинам Марми Нуар благоволила ко мне. Интересовалась мною. И с расстояния в тысячи миль на меня воздействовала. Она сделала так, что крест вплавился мне в ладонь. Этот шрам будет у меня теперь до самой смерти.

– Заговори о дьяволе – и призовешь его, – предупредил Реквием.

Я кивнула и попыталась подумать о чем-нибудь другом. Да, кстати, есть о чем подумать.

– Арлекины – просто вампиры, так? Следовательно, они должны подчиняться вашим законам?

– Oui.

– Тогда воспользуемся этим законом против них.

– Что ты предлагаешь, ma petite?

– Брошен прямой вызов нашей власти. Совет запретил мастерам городов любые стычки в Соединенных Штатах, пока закон не решит, имеете вы легальный статус или нет.

– Ты же не предлагаешь нам драться с Арлекином?

– Я говорю, чтобы мы действовали в соответствии с законом.

– Как же ты не понимаешь, Анита, – сказал Байрон, – что именно к Арлекину мы обращаемся, когда случается что-нибудь незаконное. Арлекин – это и есть для нас полиция.

– Когда полицейские идут против закона, они уже не полицейские.

– А кто они тогда?

– Уголовники, – ответила я.

– Ты же не предлагаешь всерьез нам драться с Арлекином? – сказал Реквием.

– Не совсем.

– Что же тогда?

Я посмотрела на Жан-Клода:

– Как бы поступил ты, если бы таким образом приехал к нам какой-нибудь сильный вампир?

– Обратился бы к совету в надежде избежать открытой войны.

– Вот и обратись.

– Я думал, что в совете не все нас любят, – заметил Натэниел.

– Не любят, но если Арлекин нарушает закон, это будет важнее наших мелких счетов, – сказал Жан-Клод.

– Ты забыл, как мелочен бывает совет? – спросил Реквием.

– Non. Но не весь совет еще забыл, каково жить в реальном мире.

– К кому бы из членов совета ты обратился первым? – спросил Байрон.

Тут постучали в дверь. Все, у кого сердца бились, вздрогнули, Натэниел засмеялся нервным смехом.

– Ч-черт, – сказала я.

– Тебе пакет, Жан-Клод, – произнес за дверью голос Лизандро.

– Это может подождать, – ответил Жан-Клод, чуть выдавая голосом, в каком он сейчас напряжении.

– При нем записка; в ней говорится, что ты его ждешь.

– Войди, – сказал Жан-Клод.

Лизандро открыл дверь, но вошел в нее Клей с белой коробкой в руках. Точно такой же, как я в туалете нашла. Кажется, я перестала дышать, потому что когда вдохнула, получилось резко и шумно.

– Что случилось? – посмотрел на меня Клей.

– Кто это принес? – спросил Жан-Клод.

– Эта коробка просто оказалась на стойке, где кресты принимают.

– И ты сразу поволок ее сюда? – возвысила голос я.

– Ну, ты не считай меня уж совсем идиотом. Проверили, посмотрели. Нашли записку, что Жан-Клод ее ждет.

– Что там? – спросила я, но боюсь, что ответ уже знала заранее.

– Маска. – Клей смотрел на нас, пытаясь понять, что нас так огорчило.

– Какого цвета?

Столь безжизненного голоса я никогда еще не слышала у Жан-Клода.

– Белого. – Напряжение на пару делений упало. – Симпатичные золотые ноты там нарисованы. Вы ее не заказывали?

– В некотором смысле я ее заказал, – ответил Жан-Клод.

Я повернулась к нему и отодвинулась, чтобы ясно видеть его лицо.

– Что значит – «в некотором смысле заказал»?

– Я сказал, что хочу встречи с ними?

– Сказал, ну и что?

– Именно это и означает маска, ma petite. Что они хотят с нами встретиться. Не чтобы убивать или мучить, а чтобы говорить.

– Но откуда они могли знать, что ты сказал? – спросил Натэниел.

Жан-Клод посмотрел на меня, и что-то было такое в этом взгляде, что заставило меня сказать:

– Они нас слушают.

– Боюсь, что да.

– Когда доставили маску? – спросил Реквием.

Клей все смотрел на нас, будто ждал, что мы сейчас объясним ему, что это за загадка.

– Точно мы не знаем. Я уходил на перерыв минут тридцать назад. Наверное, ее принесли, когда меня у двери не было.

– Давно ли ты вернулся к двери? – спросил Жан-Клод.

– Минут пять.

– Они слушали, – заключил Реквием.

– Они знали, что скажет Жан-Клод, – добавил Байрон, и в голосе его было больше паники, чем вампиры обычно выражают. Он просто не мог скрыть эмоции лицом и голосом.

– Да что происходит? – спросил Клей.

– В городе появился кто-то сильный и злой, – ответил ему Лизандро. – Они нам не хотят говорить, но хотят, чтобы мы с ним дрались даже ценой жизни.

Сказано было зло и едко.

– Каковы правила насчет говорить нашим солдатам об… об этом явлении? – спросила я.

Жан-Клод сделал глубокий-глубокий вдох и встряхнулся – почти как птица, отряхивающая перья.

– Изменчивы.

– Изменчивы… а, то есть – по обстоятельствам?

Он кивнул.

Тут мне пришла умная мысль.

– Я уверена, мы знали бы, если бы кто-то слушал нас метафизически, тем более вампир.

– Они очень сильны, ma petite.

– Лизандро! – позвала я. Он повернулся ко мне, перенеся на меня все свое внимание, и в темных глазах было требование. Если по моей вине его жена останется вдовой, он хочет знать, ради чего это случится. Наверное, такое право у него есть, но сперва дело. – Это помещение надо проверить на жучки.

– Какого типа жучки?

– Любые, которые позволяют нас слушать.

– Ты думаешь, они пользуются техникой, ma petite?

– Я не верю, что какой-нибудь вампир мог бы за нами вот так шпионить, чтобы мы не ощутили.

– Они очень сильны, ma petite.

– Они же, мать их так, призраки, рыбонька.

– Ладно, пусть призраки, но вреда не будет поискать технику. Если все чисто, тогда будем говорить насчет призраков, а пока что проверим на жучки.

Жан-Клод посмотрел на меня долгим взглядом, потом кивнул.

– Интересно выйдет, если они действительно используют подслушивающие устройства.

– Вы тогда в Лондоне жучки искали? – спросил Натэниел.

Байрон и Реквием переглянулись, потом оба покачали головой.

– Ласточки мои, нам это в голову не пришло. Эти же чертовы… – Байрон замолчал и облизал губы, не назвав слова – на всякий случай. – Они призраки, ужасы, ходячий кошмар. Как-то странно ожидать от ужаса использования современной техники.

– Вот именно, – сказала я.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он.

– То, что вампиры техникой не пользуются. Если эти ребята ее широко применяют, это кажется магией – если не знать, в чем тут дело.

– Достаточно передовая техника неотличима от магии, – заметил Реквием.

Я кивнула.

Он посмотрел на меня пристально:

– Вечерняя звезда моя, ты полна сюрпризов.

– Я просто думаю иначе, чем вампиры.

– У Рафаэля есть специалист по очистке от таких устройств, которому он доверяет? – спросил Жан-Клод.

– Да, – ответил Лизандро.

– Тогда сделайте это.

– Когда это нужно?

– О том, что хотели бы с ними встретиться, мы говорили минуту назад, и тут же появилась маска.

– То есть надо типа вчера?

– Или чуть быстрее, – ответила я.

Он кивнул:

– Я сейчас позвоню. – У двери он задержался. – Сейчас только поставлю кого-нибудь к двери и позвоню не из клуба.

– Отлично мыслишь.

– Работа такая.

И он вышел.

– Это куда поставить? – спросил Клей, поведя коробкой из стороны в сторону.