АркАДьев: Пробуждение крови (СИ) - Страница 8

— Уверен, что есть нарушения, и их найдут!

— Если так, то про испорченный браслет все тоже узнают, — в тон ему ответил я. — Думаю, людям будет интересна схема отключения защиты, которую вы придумали. А ещё — информация о том, что вы сливали задания турнира инквизитору Марку.

— Что⁈ — Вебер выпучил глаза.

— Вы слишком напряжены. Расслабьтесь и получайте удовольствие. Смотрите, как зрители вам аплодируют. Они видят в вас честного человека. Но сильно разочаруются, если поймут, что это не так.

— Да ты…! — прошипел Вебер.

— Странно… — прервал его вернувшийся судья. — Показатели изменились. Я абсолютно уверен, что они были другими, у меня даже копия осталась.

— Изменились? — наигранно удивленно воскликнул я, глядя на Вебера. — Но ведь такого не может быть. Правда, директор?

Тот заскрипел зубами. Было видно, как его разрывает внутренняя борьба. Наконец, он сказал, буквально выдавливая из себя каждое слово:

— Уверен, что это технический сбой. Аркадьев победил в турнире. Примите его результаты по первым данным.

— Вас понял! — облегченно выдохнул судья.

И повернулся к Веберу, ожидая главного. Тот не спешил, весь скорчившись, словно намеревался съесть слизня. Потом всё же сказал:

— Максим Аркадьев выиграл турнир.

И вновь стадион взорвался аплодисментами.

По знаку Вебера вынесли лавровый венок. Конечно, директор не стал возлагать его мне на голову лично. Кивнул одному из судей. Было заметно, как тот растерялся. Повисла пауза. Затем учитель, поняв, что момент грозит стать совсем уж неловким, поспешно надел мне символ победы на голову и отступил на шаг.

Аплодисменты не стихали. Поклонившись зрителям, я отошёл в сторону, где уже приготовили сиденья для ожидания. Оставшиеся участники турнира приходили к финишу в течение получаса. И едва выходили, как тут же спрашивали — кто первый? Судья терпеливо отвечал каждому.

Потом пошли поздравления. Мне жали руки, хлопали по плечам, трясли, гладили и под конец я едва держался, чтобы не врезать кому-нибудь. Наконец, по арене прокатился протяжный гудок, возвещающий о том, что турнир окончен, все ученики закончили последний этап, и настала пора награждения.

Вебер ожидаемо не вышел сказать заключительное слово. Вместо него это сделал его заместитель. Сам же директор школы стоял в стороне, ежеминутно злобно зыркая на меня. Ничего, не переживай, мы ещё пообщаемся. Счёт у меня к этому человечишке накопился немалый.

Вскоре меня позвали для торжественного слова. И только теперь я осознал, что выиграл. Ещё один шаг сделан навстречу моему возвращению в Бездну!

— Вместо долгих речей я хочу сказать только одно, — произнес я, оглядывая зрителей.

Что они хотели услышать от меня? Что я благодарен школе за полученные знания? За заботу? Или какие-то мудрые слова, какой-то секрет, который дал мне возможность пройти турнир? Ничего этого я не стал говорить.

— В школе есть традиция — победитель турнира может озвучить одну просьбу, которую, всё по той же традиции, руководство школы выполнит.

Я глянул на Вебера. Тот вновь стиснул челюсти. Вместо него кивнул судья — мол, и в самом деле, есть.

Трибуны застыли в тишине. Все ждали, чего же попросит победитель. Я осмотрел зрителей, судей, остальных ребят, а затем громко и чётко сказал:

— Прошу отправить меня вместе с группой в Красный Китай.

По стадиону прокатился удивлённый гул. Странная и неожиданная просьба застала врасплох всех. Особенно округлил глаза Вебер. Он рассчитывал, что я попрошу что-то ценное, типа продвижения в должности или протекции в какие-то институты. Но такого невольно подарка он явно не ожидал. Тот, кто был ему, словно кость в горле, сам попросился уехать подальше! Да не куда-нибудь, а в Красный Китай! Считай, на край света. Причём даже не этого.

Вебер едва сдерживался, чтобы не начать прыгать от радости.

Потом подошёл к микрофону, с трудом сдерживая улыбку ликования, и ответил:

— Мы с радостью выполним просьбу Максима Аркадьева. Для нас это будет нетрудно.

И, не сдержавшись, рассмеялся, довольный собой.

Но, как известно, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Мне ещё предстояло повеселиться.

Вернувшись на места для финалистов, я сразу попал в водоворот вопросов, недоумения и удивления. Больше всех распереживался Сопля. Так, что даже забыл на мгновение, что совсем недавно лишился отца. И, насколько я понял, стал сиротой, потому что про его мать я до сих пор ни разу не слышал. Впрочем, возможно я ошибался.

— Поездка в Красный Китай⁈ — воскликнул он, как только я сел рядом. — На кой чёрт она тебе сдалась, Макс⁈ Ты же мог попросить какое-нибудь крутое заклинание или артефакт, или должность где-нибудь в элитном… Не знаю даже! Да почти где угодно!

— Знаю, — ответил я. — Но мне нужно в Красный Китай.

— Что ты там забыл? — присоединилась к Сопле Вероника. — Ну, экзотика, но она не стоит того, чтобы такой шанс упускать. Теперь поздно, конечно. Мне за тебя обидно просто! Досрочно закончил школу, сдал экзамен — и так, прости, конечно, бездарно слил возможность получить настоящую награду! Ты бы хоть посоветовался с нами, прежде чем ляпнуть такое!

— Спасибо, конечно, но я знаю, что мне нужно, — отрезал я.

Сопля посмотрел на меня очень внимательно.

— Ну, если ты так говоришь.

— Да, ребята. Я высоко ценю ваше участие и всё такое, но я выбрал именно то, что хотел. Серьёзно.

Хотелось бы, чтоб это действительно так и оказалось. Если я не найду тёмного, о котором рассказывал Шеклтон, будет реально обидно.

— На самом деле, я бы тоже съездила, — сказала вдруг Наташа. — Ну, а что? Не так туда легко попасть, между прочим. А поглядеть, как там люди живут, интересно. У них же там этот, как его?

— Коммунизм, — подсказала Катя. — Да, я бы тоже съездила. Только ненадолго. Чисто посмотреть, что да как, и обратно. Жить там я, конечно, не хотела бы.

— Почему? — спросил я.

— Ну, ходят все строем, песни поют, плакаты кругом красные с лозунгами. Вместо императора председатель. Хотя это, по сути, то же самое, так что тут-то разница небольшая.

— Аристократов нет, — сказал Сопля. — Перебили всех. Власть рабочих и крестьян, — он усмехнулся.

— Почему ты смеёшься? — спросил я.

— Ну, какая может быть власть у рабочих и крестьян? Сам посуди.

— И то верно. Но мне теперь ещё интереснее стало там побывать.

— А ты просто как турист туда собираешься, — спросила вдруг, прищурившись, Вероника, — или у тебя какая-то цель есть?

— Конечно, как турист, — улыбнулся я девушке. — Какая у меня может быть цель?

— Ну, мало ли. Мне как-то трудно поверить, что ты просто на Великую китайскую стену поглядеть туда так рвёшься.

— Ну, считай, как хочешь. Когда, кстати, мне дадут… Не знаю, что там полагается… Диплом, сертификат? Билет?

— Дадут, не переживай, — сказал Сопля. — Наградной лист сразу выдадут, фамилию твою впишут только и укажут, что ты выбрал поездку в Красный Китай. А сам визит, конечно, придётся согласовывать, так что какое-то время это займёт. Успеешь собраться.

И действительно, минут через пятнадцать меня снова вызвали, и помощник Вебера вручил мне цветной лист картона с подписями, печатями и гербом школы. Потом начали приглашать остальных — выдавать грамоты участников.

Когда с этим было покончено, директор снова вышел и толкнул речь, поздравляя всех, подводя итоги и изо всех сил стараясь не упоминать меня. Потом он объявил турнир закрытым и свалил в туман. Народ начал расходиться.

— Нужно отпраздновать! — объявила Вероника, когда мы вышли со стадиона. — Серьёзно, такое событие! Член нашего общества стал победителем турнира!

Я взглянул на Соплю. Похоже, даже перспектива зависнуть с девчонкой, которая ему нравилась, сейчас парня нисколько не вдохновляла.

— Извини, конечно, но я для этого слишком устал, — сказал я. — Пройти все эти испытания не было легко, знаешь ли.