Аристократ на отдыхе. Том седьмой (СИ) - Страница 53

И заорал из дымной удушливой вони прямо в ледяную мертвую пустоту:

— Костя! Сюда, ликтор! Бегом!

Сияние вокруг моих ладоней взвилось вихрем белого пламени. Магические нити торопливо заметались, скручиваясь в толстый канат. Этот канат, словно щупальце, дотянулся до Мира Призраков и выдернул оттуда Костю.

Я запихивал его сущность обратно в тело, и это было очень трудной работой. Ведь человеческая душа огромна, а тело — такое маленькое.

Но я справился! Демоны меня побери, я справился!

Мы с Костей вместе сумели это сделать, а еще помогла Полина Зорина, в которую был влюблен Костя.

Я почувствовал, как Костя пошевелился. Он судорожно вдохнул и закашлялся. Потом открыл глаза и спросил:

— Никита, где я? Почему здесь так воняет серой?

— Ты жив, Костя! — расхохотался я. — Жив!

Во мне бушевала буря магии Жизни. Неимоверное напряжение словно открыло заслонку, и я наконец-то понял, какая сила мне доступна.

Колокол в голове неистово гудел, демоны внутри испуганно притихли.

Я не стал гасить эту мощь или растрачивать ее попусту.

Раскинул руки, и лавовую равнину накрыло зеленое пламя магии Жизни.

— Лечи, Живчик! — приказал я. — Лечи всех наших!

И Живчик принялся лечить, как не лечил никогда раньше. Вихри зеленого пламени метались над обугленной равниной. Я чувствовал каждого погибшего здесь демона. И про каждого мог точно сказать, что его породило — светлая магия или темная воля Сверхдемона.

Какая-то часть меня, не теряя времени, вернулась в Мир Призраков. И принялась отбирать нужные сущности, бесцеремонно отшвыривая прочь темные порождения.

Сознание раздробилось на тысячи осколков. Я пребывал сразу во всех мирах, одновременно был каждым демоном, ожидающим воскрешения. И все это время оставался собой.

— А что делать с темными демонами, Ник? — спросил Живчик.

— Развей их, — не задумываясь, ответил я.

И почувствовал, как изувеченные тела рассыпаются в прах, исчезают, становятся черной коркой лавы.

Темные сущности демонов распадались, выпуская энергию. Эта энергия уже не была ни темной, ни светлой. Она просто питала мир, как подземная вода питает корни деревьев.

— Готово, Ник, — предупредил Живчик. — Я вылечил всех.

— Отлично!

Меня переполняла такая мощь, что я расхохотался. Иначе рассудок просто не выдержал бы.

— Ко мне, демоны! — крикнул я в Мир Призраков.

Мой голос громом отразился от черного неба, грохотом прокатился по ледяной равнине и без труда заглушил завывание ветра.

Я дотянулся до каждой светлой сущности и разом выдернул их все из ледяного мира.

Бескрайнее поле лавы затопило белое пламя магии Жизни. Я не тратил его отдельно на каждого демона — это было бы слишком долго.

Просто вернул к жизни сразу всех.

Просто?

Да, это было очень легко. Всемогущество всегда легко, о нем не нужно задумываться. Есть — применяй!

В ликующей симфонии воскрешения возникла одинокая пронзительная нота отчаяния и тоски. Я различил ее мгновенно — так опытный дирижер слышит малейшую фальшь в слаженной игре огромного оркестра.

Громила!

Погибший демон Огня, сущность которого была заключена в мой меч.

Он почувствовал, как воскресает его племя, и тосковал от того, что не может быть с ними.

— Иди, Громила! — рассмеялся я. — Иди к своим!

Я взмахнул мечом. С узкого клинка сорвался огненный шар. Ударил в бушующее белое пламя и превратился в мускулистого рогатого демона.

Демон растерянно оглянулся и ударил хвостом по спекшейся корке лавы.

— Я живой? — не поверил он.

— Живой, — улыбнулся я. — Живой.

Ни одного мертвого тела не осталось в жерле гигантской вулканической аномалии.

— Ну, вы даете, высшие демоны! — почтительно сказал кобольд.

И обрадованно воскликнул:

— О, магия вернулась! Моя тележка снова летает!

Неказистая конструкция парила над землей, тихонько гудя.

— Ник, а мы? — вдруг спросил Проныра. — Нас ты тоже можешь воскресить?

Две недели счастья, тишины и покоя.

Я просыпался затемно, брал из рук Алены Ивановны чашку с горячим кофе и выходил на террасу — любоваться на заснеженный двор.

Днем стоял на деревянном мосту через речку Кунью. Смотрел вниз — на тонкий лед, который с каждым днем все больше подступал от берегов к середине речки. Между острых ледяных краев, весело журча, текла вода.

Я смотрел на нее и думал.

Аномалии по всей Империи стремительно менялись. Демоны в них переставали быть агрессивными. На стол к Илье каждое утро ложились толстые стопки отчетов сначала из ближних, а потом и из дальних губерний.

Я отковырнул от деревянных перил ледяную корочку и уронил ее в воду. По воде пошли круги.

Вот такими кругами расходились изменения. А эпицентром перемен была моя усадьба.

Степа Лабуаль установил это предельно точно — ему понадобилась только подробная карта Империи и большой циркуль.

И сразу же поделился своим открытием со мной и Ильей.

Илья с Ваней погостили всего два дня. Отоспались после битвы со Сверхдемоном, пришли в себя.

Никаких вопросов о случившемся Илюха не задавал — ну, может, сотни две, не больше. Видел, что я и сам пока мало что понимаю.

На третий день император срочно вызвал их в Столицу.

Аномалии менялись.

По всей Империи ввели чрезвычайное положение. Местных гвардейцев временно зачисляли в Службу Ликторов и заставляли проверять каждую аномалию. Трогать демонов Илья запретил. Это я настоял.

Илья звонил мне каждое утро. Сообщал координаты аномалий, до который докатились изменения. Я передавал цифры Степе, а он наносил их на карту и рисовал новые круги. Показывал мне, изумленно бормоча:

— Смотри, Барон, линия перемен уже ушла за Урал!

— Спасибо, Степа, — вежливо улыбался я, чтобы не расстраивать друга. — Это очень интересно.

Мне не нужно было смотреть на карту. Я и так знал.

Чувствовал каждую аномалию, каждого демона в ней. Словно превратился в центр гигантской нервной системы.

Я слышал плеск волн в аномалиях Воды, видел густые кроны пальм в аномалиях Природы, кожей ощущал сухой ветер аномалий Земли и жар аномалий Огня.

И думал, что мне со всем этим делать.

Внутренние демоны на время притихли. Мы общались, как обычно — с дружескими шутками. Даже сыграли с Циклопом несколько шахматных партий. Умника я попросил разобраться с моими новыми способностями — демона-менталиста лучше всего занимать умственной работой.

Но я чувствовал, что все они ждут моего ответа на вопрос Проныры.

Могу ли я их воскресить.

Я отколупал от перил еще одну ледяную корочку. Покатал ее во рту. Лед таял на языке, оставляя еле уловимый привкус смолистого дерева.

— Могу, — сказал я.

Демоны сразу поняли, о чем я говорю. Я не видел, но чувствовал, как они переглянулись.

Я ждал следующего вопроса, но они молчали. Тогда я ответил сам:

— И сделаю это, если вы хотите.

— А как это будет? — не утерпел Проныра. — Ты создашь для нас аномалию?

— Не одну, — усмехнулся я. — Вы ведь демоны разных стихий. Так что — по аномалии на каждого.

— И нам не придется возвращаться в Источник Жизни и ждать нового рождения? — уточнил Умник.

— Не придется, — улыбнулся я. — Теперь я и есть Источник Жизни. Так что вы уже дождались. Родитесь сразу.

— А ты не против? — снова уточнил Умник.

— Я много раз говорил, что отпущу вас в любое время. Если хотите. Так что думайте и решайте. Я вам не тюремщик, вы это прекрасно знаете.

Я ждал взрыва радости. Но ее не было. Хотя, демоны приободрились, это я почувствовал совершенно точно.

— Только попрошу вас подождать до окончания осеннего бала, — добавил я. — Хочу сначала переговорить с императором.

— А о чем? — немедленно полюбопытствовал Проныра.

— Узнаешь в свое время, — улыбнулся я.

— Тогда я попрошу Умника прочитать твои мысли, — не растерялся маленький демон Огня.