Архив графини Д. - Страница 4
Сбрось этот бархат, эти блонды
[24]
,
Услышь, услышь любовь мою
И пред могуществом природы
Склони головку ты свою.
Как я ни уговаривала Ипполита Николаича примириться с учителем, он остался непреклонен, уверяя, что поэзия имеет страшное влияние на слабое сердце женщины. Я думаю, во всем мире не было еще такого примера, чтобы какая-нибудь женщина изменила мужу из-за стихов, особенно таких, в которых блонды рифмуют с природой. И зачем ему понадобились эти блонды? Я их отроду не носила. Боясь, что по своим «принципам благоразумной экономии» Ипполит Николаич обсчитал учителя, я послала ему через Митю пакет с деньгами, но он деньги сейчас же послал обратно, причем написал мне, что сохранит обо мне самое светлое воспоминание на всю жизнь. Мне жаль Василия Степаныча: он говорил иногда много глупостей и писал плохие стихи, но человек был хороший. Костя также его жалеет, потому что ему теперь некого громить и уничтожать после обеда. Впрочем, Костя такой консерватор, что даже моего мужа считает либералом, и как-то заявил мне, что не мешало бы Ипполита Николаича согнуть в бараний рог. Этот бараний рог так ему понравился, что он повторил его раз пять, прибавляя, что это отличный каламбур. Я вовсе не разделяла этого мнения; разные грубые выходки Кости в подобном роде давно меня коробили, но на этот раз я опять промолчала. Наконец, я потеряла терпение, и мы поссорились серьезно. Надо тебе сказать, что на вечере у Софьи Александровны я встретила твоего мужа. Он приехал с какого-то обеда, tres elegant et tres rajeuni[25], он остригся под гребенку, и это к нему очень идет, потому что уменьшает седину. Он сейчас же подсел ко мне и начал самым настоящим образом за мной ухаживать. Меня это забавляло, но Костя вдруг так насупил брови и начал смотреть такими зверскими глазами, что я, боясь какого-нибудь скандала, поспешила уехать. На другой день я шутя распекла Костю за такую мимику, но он совершенно серьезно начал обвинять меня в кокетстве и кончил тем, что я такая женщина, «которая готова вешаться на шею всякому штатскому». Я не вытерпела и высказала ему все, что у меня в последнее время накипело на душе. Он рассердился и уехал, не простившись, а я всю ночь думала о том, какие мы, женщины, жалкие существа. В самом деле, кем мы увлекаемся, для кого мы жертвуем всем на свете?! К утру я твердо решилась прекратить мою связь с Костей, и, если бы он приехал на другой день в свой обычный час, клянусь тебе, что теперь все было бы кончено между нами. Но его что-то задержало, он не приехал ни утром, ни к обеду. Тогда я вообразила, что он бросил меня и никогда больше не приедет. Эта мысль показалась мне так обидна, что тотчас после обеда я написала ему, прося приехать для решительного объяснения, но его нигде не нашли, и записка вернулась ко мне в девять часов. Мне нужно было ехать к княгине Кривобокой, но я не имела силы пойти одеваться и просидела весь вечер в маленькой гостиной в каком-то отупении. Все мои обиды, все решительные планы разлетелись, как дым. У меня было одно желание: увидеть его на секунду, убедиться, что мы не в ссоре. Наконец, в двенадцатом часу раздался сильный звонок. Это мог быть или он, или Ипполит Николаич, который иногда делает мне эти сюрпризы и приезжает из клуба раньше двух часов. Я вся замерла в ожидании, но — что было со мной, когда раздались Костины шаги в зале, когда я увидела это милое лицо, улыбавшееся какой-то виноватой улыбкой!.. Вот видишь, Китти, за такие минуты можно много перестрадать и все простить! Не брани, а пожалей
твою бедную Мери.
P. S. Петербург пустеет, почти все разъехались. Послезавтра мы переезжаем в Петергоф. Я все надеялась, что Ипполит Николаич сделается расточителен и возьмет большую дачу возле твоей; но, увы! пока он размышлял и взвешивал, ее наняли. Кончилось тем, что я буду жить очень далеко от тебя — в старом Петергофе, а платить мы будем тремястами рублей дороже. Вот что значат принципы благоразумной экономии.
12. ОТ ГРАФА Д.
(Получ. 18 мая.)
Милая Китти. Сейчас за мной присылала княгиня Кривобокая и объявила, что она соглашается быть председательницей Общества спасания погибающих девиц. Вместе с тем она предлагает тебе быть вице-председательницей. Я отвечал, что напишу тебе об этом и что, вероятно, ты не откажешься. Впрочем, я дал ей твой адрес, и она сама тебе напишет завтра, после выборов. По моему мнению, отказываться тебе нельзя. Уж если княгиня согласилась быть председательницей, значит, на это Общество смотрят благосклонно. Хотя княгиня и слывет придурковатой, но на этот счет, не беспокойся, не ошибется. Положим, это вовлечет тебя в кое-какие издержки, но мы эти расходы вернем с избытком. В нашем большом доме бельэтаж всю зиму стоял пустой, я уже ввернул княгине словечко: нельзя ли взять для Общества эту квартиру? Она отвечала: «Отчего же не взять, особенно если ваша жена будет моей помощницей».
Надеюсь, милая Китти, что это мое последнее письмо в Красные Хрящи. Будет с тебя этих Хрящей, лучше поехать как-нибудь в другой раз. Дети здоровы и целуют тебя.
Твой муж и друг Д.
13. ОТ КНЯГИНИ КРИВОБОКОЙ.
(Получ. 19 мая.)
Милая графиня. Извещаю Вас, что сегодня в заседании Общества спасания погибающих девиц я предложила Вас в вице-председательницы, и Вы были выбраны через восклицание[26], без всякой баллотировки. Я люблю думать, что после такого лестного избрания Вы отказываться не будете. А я одна с этим делом никак справиться не могу; у меня от одних домашних забот голова кругом идет.
Как Вы счастливы, милая графиня, что у Вас только двое детей, да и те сыновья, а меня бог наградил пятью дочерьми, с которыми приходится всю жизнь возиться. Есть такая старинная сказка о пяти дурах;[27] я думаю, что она про меня написана. Вы скажете, что мне роптать — грех, потому что четверых я разместила по хорошим людям, но поверьте, что с Наденькой хлопот у меня больше, чем со всеми остальными. Ведь ей пошел уже двадцать четвертый год... Кажется, отчего бы ей не найти жениха? И невеста богатая, и собой недурна, а вот, подите же, не выходит, да и только! Я думаю, это оттого, что воспитана она слишком хорошо, а нынешние молодые люди этого не любят. Вот графиня Анна Михайловна это очень понимает. Устроила она в позапрошлом году у себя живые картины и поставила свою Катю изображать Орлеанскую Деву. Поднимается занавес, и вижу я Катю почти что совсем раздетую. Ну, думаю себе, какая же это Орлеанская Дева? Это, напротив того, Прекрасная Елена! А Анна Михайловна при этом еще поясняет мне: «Костюм Катин — вполне исторический; вы видите: и шлем, и латы лежат на земле; но только моя Катя выбрала такой момент, когда Орлеанская Дева хочет прилечь и отдохнуть». Вот и не удивительно, что после этого ее Катя оставалась недолго Орлеанской Девой, и в тот же вечер за ужином этот дурачок Федя Вараксин, который до того ухаживал за Наденькой, сделал предложение Кате. Что значит удачно выбрать момент.
До свидания, милая графиня, я через неделю еду в деревню, а мне хотелось бы до отъезда лично переговорить с Вами обо многом. Приезжайте поскорее, а пока заставьте играть телеграф[28] о Вашем согласии.
Преданная Вам Е. Кривобокая
14. ДЕПЕША ОТ ДМИТРИЯ ДМИТРИЕВИЧА КУДРЯШИНА.
(Получ. 21 мая.)
Буду ждать в Москве; где остановлюсь — не знаю; об адресе справиться у цыган в Стрельне[29].