Архипелаг приключений - Страница 16

Черный Барт обладал изысканными манерами, никогда не обижал женщин, не курил, из всех напитков признавал только чай. Капитан запретил на борту корабля пьянство, драки и азартные игры. Установил жесткий распорядок дня, по которому пираты отправлялись спать в восемь часов вечера, как в младших группах детского летнего лагеря. Робертс очень любил музыку и содержал на судне целый оркестр. Несмотря на суровую дисциплину, матросы обожали своего капитана.

Перед боем он надевал расписанный золотым шитьем красный камзол и модные штаны из камчатой ткани, водружал на голову шляпу с пером павлина, на шею вешал золотую цепь с памятным алмазным крестом. С саблей в руке и парой пистолетов на каждом боку он всегда первым бросался на абордаж. Захватив порт, под звуки оркестра Робертс ступал на берег, где в торжественной обстановке губернатор вручал ему ключи от города. Черный Барт плавал под флагом, на котором был изображен собственной персоной во весь рост, вооруженный саблей и опирающийся ногами на черепа своих врагов.

Бесчинства разбойника парализовали в западной Атлантике всю заморскую торговлю европейских держав. Правительства Испании, Англии и Франции решили объединить усилия, чтобы покончить с пиратом. Почуяв серьезную опасность, Робертс покинул Америку, пересек океан и в начале 1722 года объявился у западных берегов экваториальной Африки.

Поначалу ему и здесь сопутствовала удача. Он взял на абордаж четыре военных корабля и двадцать торговых. В трюмах последнего захваченного судна оказался широкий ассортимент крепких напитков. Отдохнуть от тяжких трудов и отметить калейдоскоп побед пираты решили в укромной бухте на мысе Лопес (современный Габон). Искоренив употребление спиртных напитков на борту, Робертс не мог противиться пьянству матросов на берегу, так как команде время от времени нужна была эмоциональная разрядка от напряжения абордажных схваток.

В это время Черного Барта неустанно выслеживал английский фрегат «Ласточка» капитана Шалонира Огла, имевшего репутацию грозы пиратов. Робертс знал об этом, но, имея на тот момент под командой три корабля (флагман «Королевская удача», «Большой бродяга» и «Малый бродяга»), не особенно беспокоился по поводу одного фрегата.

Когда «Ласточка» под видом мирного «торговца» появилась у мыса Лопес, Робертс послал «Большого бродягу» захватить этого «глупыша», который сам идет в руки. Капитан Огл сделал вид, что сильно испугался и бросился наутек. Началась погоня. Когда берег скрылся из виду, капитан Огл подпустил «Бродягу» на расстояние убойного залпа и потопил пиратский корабль.

На следующий день «Ласточка» опять «прилетела» к мысу, где грандиозная попойка пиратов достигла своего апогея. Капитан Огл открыл беглый огонь по двум кораблям Черного Барта и скоплениям пиратов на берегу. Робертс поднял на мачте флагмана сигнал: «Всем на борт!». Рассчитывая на попутный ветер, пират решил идти напролом и с боем прорваться из блокированной бухты, хотя с пьяными матросами шансов на это было мало.

Робертс сам встал у штурвала и направил «Королевскую удачу» прямо на английский корабль. «Ласточка» дала встречный залп из всех бортовых пушек. Обливаясь кровью, Черный Барт упал на палубу. Заряд картечи угодил ему прямо в шею. Деморализованные гибелью капитана, пираты сдались.

Отдавая дань мужеству погибшего в бою разбойника, Шалонир Огл распорядился похоронить Джона Робертса в море со всеми воинскими почестями. В трюмах «Малого бродяги» англичане обнаружили целую тонну золотого песка. По решению суда пятьдесят четыре пирата украсили собой виселицы, остальные пополнили тюрьмы или были проданы в рабство.

В то время, когда английский адмирал Горацио Нельсон одерживал блестящие победы в Европе, французский корсар Робер Сюркуф в немалой степени компенсировал потери французского флота в Индийском океане.

Уроженец Сен-Мало, Робер Сюркуф с детства водил дружбу с самым отъявленным городским отребьем. Чтобы уберечь свое чадо от дурного влияния улицы, отец определил его в духовную семинарию. Но и там Робер продолжал бесчинствовать. Розги и подзатыльники не наставили его на путь праведный. Однажды отрок Сюркуф, защищаясь от побоев, так сильно укусил преподавателя, что святые отцы отказались воспитывать это исчадие ада.

Мальчик любил море и просоленный ветер, ему нравились простые, грубые и свободные люди. В роду Сюркуфов имелись в прошлом пираты, и юный Робер хотел пойти по их стопам.

В тринадцать лет самоуверенный паренек завербовался юнгой на бриг «Эрон», а в пятнадцать на работорговом судне отправился в Индийский океан, где постиг грязное, но прибыльное ремесло торговца людьми. В 17 лет Сюркуф задумался о собственном деле.

Он возвратился на родину и уговорил родственников купить ему небольшой бриг «Креол». В 1791 году Сюркуф на собственном судне снова появился в Индийском океане и обосновался на острове Иль-де-Франс (Маврикий) – французской колонии. Но незадолго до этого новое республиканское правительство Франции запретило работорговлю во всех своих заморских владениях, а потом началась война с Англией. Английская эскадра блокировала Иль-де-Франс. Сюркуф добровольцем принял участие в прорыве блокады. Осматривая и оценивая трофеи, он понял, что куда выгоднее и благороднее заниматься ремеслом корсара, чем «катать» невольников по морю.

Чтобы получить корсарский патент, необходимо было внести крупный денежный залог. Чтобы заработать достаточную сумму, Сюркуф решил совершить несколько противозаконных рейсов за рабами.

Когда «Креол» вернулся из рейса, в порту его дожидался полицейский комиссар. Страж закона поднялся на борт и попросил капитана пройти в участок для дачи объяснений. Сюркуф не возражал, только предложил комиссару сначала позавтракать.

Первый натиск полиции был смят и разбит обильным завтраком. Пока представитель власти в каюте капитана вкусно ел и много пил, матросы Сюркуфа отослала от имени комиссара шлюпку полицейских на берег и осторожно снялись с якоря. «Креол» плавно покинул гавань. Когда океанская качка усилилась, бутылка красного бургундского опрокинулась и ткнулась горлышком в колени полицейского. Невероятные подозрения мигом отрезвили захмелевшего блюстителя порядка. Выпустив из рук недопитый кубок, он выбежал на палубу. Берег в голубой дымке проваливался в океан.

Комиссар полиции в бешенстве начал извергать угрозы и потребовал немедленно вернуться в порт. Сюркуф объяснил, что это невозможно, поскольку полицейский сам вынудил его срочно отправиться к берегам Африки. Если господин комиссар так заботится о свободе негров, то ему, несомненно, доставит большое удовольствие провести остаток дней своих в их обществе. К вечеру на помощь Сюркуфу прилетел сильный шторм. Под напором ветра бриг несколько раз так сильно накренился, что порядком струхнувший полицейский решил лучше перешагнуть через служебный долг, чем стать кормом для рыб. Комиссар разорвал заготовленный приказ об аресте Сюркуфа и тут же составил следующий акт: «Тщательный осмотр судна «Креол» доказал полную беспочвенность обвинений против честного гражданина Сюркуфа в работорговле». Капитану «Креола» удалось избежать наказания, но выдать патент корсара колониальные власти, не указывая причину, отказались.

Трюк Сюркуфа с похищением полицейского комиссара пришелся по душе судовладельцу, который доверил дерзкому капитану быстроходную шхуну «Эмили» с четырьмя пушками на борту. На ней Сюркуф обязался доставить рис и черепаховые панцири с Сейшельских островов. Но к берегам архипелага шхуну не подпустили английские корабли. Сюркуф никак не мог вернуться с пустыми руками, сильно огорчив при этом своего хозяина, и принял окончательное решение стать корсаром.