Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези (СИ) - Страница 303

- Сонки, но почему Дафна продолжает изображать, если дети уже вывезены сюда!

- Потому, что не все вывезены. В Балу-Улайа, осталось достаточно. Если леди-доктор начнет давать правдивые показания, то ответом станет экзекуция с бензином.

Голландка нервно потерла щеки ладонями.

- О, черт, Сонки, ведь борьба с терроризмом идет уже полвека! Должен быть какой-то контрприем, или метод переговоров! Может спросить у западных спецслужб?

- Вы о чем, Марта? Западные спецслужбы за эти полвека не смогли решить проблему терроризма даже в своих странах. Как, по-вашему, они могут решить это на Тиморе?

- Нет! - воскликнула голландка, - Нет, нет и нет! Это никуда не годится! Должен быть метод! Сонки, если бы ваши друзья оказались там в заложниках, что вы делали бы?

- Без «бы», - ответила курфюрст, - у меня такое случалось, и я решала проблему.

- Отлично! Я знала! Давайте сейчас работать над этим вместе!

- ОК, Марта. Давайте. Для начала, мне надо знать: доверяет ли вам мисс Уилсхип?

- Определенно, да! Мы с ней были волонтерами TDH, это защита прав детей. И у нас сложились замечательные отношения! Поэтому я сейчас здесь! Я верю в Дафну и, мне кажется, она также верит в меня. А к чему был этот вопрос?

- К тому, что мисс Уилсхип расскажет правду вам, тет-а-тет. Затем, вы сами примите решение, чем из этого поделиться со мной. Так мы найдем слабые места террористов, получим сильную позицию для переговоров, и освободим этих детей.

- А что будет с Дафной, если она даст показания?

- Марта, я говорила: будет каторга по ее профессии. Уточню: до 20 лет, вероятно.

- О, боже! 20 лет! Это несправедливо! Ведь Дафна действовала под принуждением!

Сонки Мюллер энергично развела руками.

- Ну, знаете, если человек сам идет на союз с экстремистской группой, а затем его там принудительно делают бомбером, то такое принуждение не станет оправданием. Суд резонно скажет: нечего было связываться с террористами. А теперь поглядите с такой стороны: мисс Уилсхип, получив полную квалификацию врача, сама посадила себя на профессиональную каторгу. Она стала «врачом без границ», и выбирала миссии в тех регионах, где условия хуже, чем там, куда наш суд упечет ее, как каторжного медика.

- Но, Сонки! Сами представьте 20 лет за колючей проволокой с ворами и бандитами!

- Вот что, Марта, прежде чем рассуждать, прочтите про наши каторжные пункты.

- Ах, да… Я слышала, что у вас это сильно иначе…

- Вот-вот. У нас это сильно иначе, и это по профессии, что очень важно.

- Ладно… - голландка вздохнула, - …А где Дафна сейчас?

- Она на Савайи, это другой большой самоанский остров чуть к западу отсюда.

- Ладно, - повторила Марта, - а как я смогу поговорить с Дафной тет-а-тет? Ведь там в тюрьме наверняка скрытые видеокамеры и микрофоны в каждом углу.

Курфюрст пожала плечами.

- Aita pe-a. Я прикажу, чтобы охрана доставила доктора Уилсхип на берег, сняла с нее браслет-радиомаяк, и отпустила поплавать с вами. Плывите там на любую коралловую отмель, их много в заливе. Сидите на этой отмели, сколько потребуется. Общайтесь.

- Сонки, вы серьезно?

- Да. После визита в госпиталь, можно полететь туда, в Плайа-Афаноа на Савайи.

- А-а… Так неожиданно. Хотя, я согласна. Но я сама куплю купальник для Дафны.

- Марта, вы опасаетесь «жучка» в одежде, так?

- Опасаюсь, - подтвердила голландка, - вы уж извините, но я хочу быть уверенной.

- ОК, - лаконично согласилась Сонки Мюллер.

…

Ранний вечер 1 ноября, Германское Самоа. Остров Савайи.

Технопарк-интернат БлицВерк - Плайа-Афаноа.

Очарователен залив Афаноа. Когда солнце катится вниз к западному горизонту, и его оттенки стремятся в красную часть спектра. Оно теперь не обжигает, а его лучи будто танцуют на медленных невысоких и гладких волнах. Лес, покрывающий причудливые береговые холмы, приобретает более насыщенный зеленый цвет, а небо над ним будто впитывает синеву с края океана на восточном горизонте. Для эстетической полноты на картине требуется лишь центральная фигура. Или две фигуры – как в этом случае. Две молодые женщины в спортивных купальниках, устроившиеся на узкой отмели в сотне метров от берега, органично замыкали сюжет этой картины.

Если перейти от визуальной импрессии к прикладной психологии, то картина была не очень-то эстетичной, зато поучительной. Она иллюстрировала ряд тезисов, например:

* Легенда, построенная с учетом взглядов и стереотипов целевого субъекта, и фактов, известных субъекту, будет для этого субъекта намного правдоподобнее, чем правда.

* Новые факты, вроде бы, опровергающие легенду и подтверждающие правду, будут интерпретироваться субъектом в рамках легенды, путем ее малой корректировки.

* Заявление любого авторитета против легенды за правду, будут интерпретироваться субъектом, как ложь авторитета (возможно – ложь ради благородной цели).

Дафна Уилсхип не знала этих тезисов, и была обескуражена, наткнувшись на железно построенную легенду, загруженную в сознание Марты Витте. Чистая правда о мотиве попытки теракта Дафны на Хэллоуине у Слаанеша, была воспринята Мартой в полном соответствии с легендой: «врач без границ» ложно обвинил себя, чтобы не подвергать смертельной опасности детей, удерживаемых экстремистами в Белу-Улайа на Тиморе. Настаивая на правде, Дафна стала излагать Марте программные принципы Исламской Социалистической Армии (ИСА) и наткнулась на стену превратного понимания.

- Дафна! - умоляюще перебила журналистка, - Я не FBI, не CIA, и не INDEMI! Лучше расскажи мне, как на самом деле устроено все на этих долбанных рудниках, и кто эти подонки, которые угрожают убить твоих малолетних подопечных. Честное слово, я не расскажу спецслужбам без твоего согласия. Хотя, какой смысл тебе скрывать детали? Спецслужбы уже знают, что ты имплантировала бомбы этим подросткам потому, что террористы грозили убить других твоих пациентов.

- Марта! Эти спецслужбы ошибаются сами, и заморочили голову тебе!

- Прости, Дафна, но это ты морочишь всем головы. Я понимаю, ты готова жертвовать собой ради жизни детей, но это не работает, пойми! Ты только погубишь себя!

- На самом деле, - тихо сказала «врач без границ», - мне уже ничего не поможет. Меня схватили нези, как видишь, а для них: хороший мусульманин - мертвый мусульманин.

Нидерландская журналистка взмахнула руками в резко отрицающем жесте.

- Это трижды чепуха! Во-первых, нези спокойно относятся к мусульманам, если те не пытаются делать политику. Во-вторых, какая ты, к дьяволу, мусульманка? В-третьих, курфюрст Германского Самоа ясно дала понять, что не хочет твоего расстрела, а она в меганезийской политике не последний человек. И она готова убедить судей нези.

- Убедить в чем? В моей невиновности? – с печальной иронией спросила Дафна

- Нет, этого она не говорила. Она говорила о принудительных работах по профессии.

- И что меня ждет тогда? Пожизненная каторга вместо расстрела?

- Нет, Дафна! Не пожизненная, а до 20 лет! И положа руку на сердце: разве ты сама не загнала себя на медицинскую каторгу?

- Марта! Не путай зеленое с кислым! Я стала «врачом без границ» по своей воле.

- Ничего я не путаю! Если хочешь знать мое мнение: ты почти святая! А эти фрики из администрации «врачей без границ» грязно использовали тебя, и сдали!

- Марта! Не называй их фриками!

- Дафна! Это всем известно. Основатель организации погряз в африканских аферах с контрабандой, а нынешние докатились до контрабанды взрывчатки и героина! Или ты веришь до сих пор, что верхушка «врачей без границ», это честные люди?