Антология Фантастической Литературы - Страница 96

Красавчик попросил еще виски и угостил бармена.

— У вас есть какие-нибудь сведения о завтрашних бегах? — спросил тот. (Он был знаком с Красавчиком и знал о его увлечении.)

Красавчик ответил не сразу.

— Да, — сказал он наконец. — Лосось во втором забеге.

Выходя, Красавчик слегка пошатывался. Врач запретил ему пить, но в такой вечер...

На другой день он поехал на поезде в Гэтуик. Этот ипподром всегда приносил ему удачу, но сегодня речь шла не об удаче. Первые ставки он делал довольно умеренно, но победа Инкермана его убедила. Не лошадь, огонь! Все сомнения исчезли. Любимчик публики Лосось победил во втором забеге.

В главном забеге на Шальную Пулю никто не ставил. Лошадь была не в форме, зачем рисковать. Красавчик распределил ставки — двадцать сюда, двадцать туда. За десять минут до старта он отправил телеграмму в одну из контор в Вест-Энде. Он твердо решил отхватить большой куш. И отхватил.

Этот забег не принес Красавчику волнений. Ведь результат он знал заранее. Карманы его лопались от ассигнаций, и это еще было ничто сравнительно с тем, что ему предстояло получить в Вест-Энде. Он заказал бутылку шампанского и выпил ее за здоровье старика с белой бородой. Поезд пришлось ждать полчаса. В нем ехали любители бегов, которых последний забег тоже не интересовал. В удачные дни Красавчик бывал весьма словоохотлив, но в этот день молчал. Странный старик не шел у него из ума. Причем не столько его наружность и борода, сколько прощальный его смех.

Газета все еще была у Красавчика в кармане: повинуясь невольному чувству, он ее вытащил. Его интересовали только бега, других сообщений он обычно не читал. Все же он ее полистал — газета как газета. Он решил купить на станции другой экземпляр, чтобы убедиться, что старик не солгал.

Внезапно взгляд его остановился — его внимание привлекла заметка, озаглавленная «Смерть в поезде». Сердце Красавчика затрепетало, однако он начал ее читать. «Известный любитель спорта мистер Мартин Томпсон скончался сегодня вечером, возвращаясь в поезде из Гэтуика».

Дальше он не читал, газета выпала у него из рук.

— Посмотрите на Красавчика, — сказал кто-то. — Он, видно, заболел. Красавчик тяжело и шумно дышал.

— Остановите... остановите поезд, — пробормотал он и поднялся, ища стоп-кран.

— Спокойно, приятель, — сказал ему один из пассажиров, хватая его за руку. — Садитесь, незачем попусту дергать ручку.

Он сел, вернее, упал на сиденье. Голова его склонилась на грудь. Ему пытались влить в рот виски, но это было бесполезно.

— Он мертв, — испуганно сказал поддерживавший его сосед.

Никто не обратил внимания на валявшуюся на полу газету. В суматохе ее затолкали под скамейку, и куда она подевалась, никто не знает. Возможно, ее вместе с мусором выбросили уборщики на станции.

Возможно.

Никто этого не знает.

Жил в Сантьяго некий настоятель, которому очень хотелось обучиться искусству колдовства. Прослышал он, что дон Илиан из Толедо, как никто, сведущ в нем, и отправился в Толедо.

Приехав, он прямиком пошел к дону Илиану, коего застал в уединенном покое за чтением. Тот радушно принял пришельца, попросив не торопиться с делом, которое его привело, и для начала поесть с дороги. Потом он предоставил ему прохладный покой и сказал, что очень рад гостю. Насытившись, настоятель поведал о причине своего приезда и попросил обучить его науке колдовства. Дон Илиан сказал, что догадался, что перед ним настоятель, человек с положением и видами на будущее, но опасается, как бы его услуга не была потом позабыта. Настоятель клятвенно пообещал, что никогда не забудет оказанной ему милости и не останется в долгу. Когда они договорились, дон Илиан сказал, что искусство колдовства постигается только в уединенном месте, и, взяв гостя за руку, отвел в смежную комнату с большим железным кольцом в полу. А служанке он велел приготовить на ужин жаркое из куропаток, но не начинать, пока не прикажут. Вдвоем они потянули за кольцо и по гладкой каменной лестнице сошли так глубоко вниз, что настоятелю показалось, что Тахо течет у них над головами. Лестница вела в подземелье, в котором были келья, библиотека и что-то похожее на кабинет с орудиями колдовства. Они стали разглядывать книги, но в это время вошли два человека с письмом для настоятеля от епископа, в котором тот извещал, что очень болен и велел поторапливаться, если настоятель хочет застать его в живых. Такие события очень озадачили настоятеля: то ли ехать к дяде, то ли продолжать обучение. Он решил написать письмо с извинениями и отослал его епископу. Спустя три дня прибыли несколько человек в траурных одеяниях с письмом к настоятелю, в котором было написано, что епископ скончался и ему выбирают преемника и что, будь на то Божья воля, изберут его. Еще там говорилось, чтобы он не заботился о приезде, потому что гораздо лучше, если выбирать будут без него.

Спустя десять дней прибыли два нарядных оруженосца, которые бросились ему в ноги, облобызали руки и приветствовали нового епископа. Когда дон Илиан это увидел, он с великой радостью отправился к новому прелату и сказал ему, что благодарен Богу за такие хорошие вести и за то, что случилось это у него в доме. А потом попросил освободившееся место настоятеля для одного из своих сыновей. На это сказал ему епископ, что приготовил это место для своего брата, но раз обещал он ему свое покровительство, то и приглашает его поехать вместе с ним в Сантьяго.

Поехали они все втроем в Сантьяго, где их встретили с почестями. Спустя шесть месяцев принял епископ посланцев Папы, который предлагал ему место архиепископа в Тулузе, оставляя выбор преемника на его усмотрение. Когда дон Илиан об этом узнал, он напомнил про стародавнее обещание и попросил этот титул для своего сына. Архиепископ уведомил его, что приготовил место епископа для дяди, брата отца, но раз обещал он ему свое покровительство, то и приглашает его поехать вместе с ним в Тулузу. У дона Илиана не было другого выхода, как согласиться.

Поехали они все втроем в Тулузу, где их встретили с почестями и отслужили мессу. Спустя два года принял архиепископ посланцев Папы, который предлагал ему кардинальскую шапочку, оставляя выбор преемника на его усмотрение. Когда дон Илиан об этом узнал, он напомнил про стародавнее обещание и попросил сан архиепископа для своего сына. Кардинал уведомил его, что приготовил это место для дяди, брата матери, но раз обещал он ему свое покровительство, то и приглашает его поехать вместе с ним в Рим. У дона Илиана не было другого выхода, как согласиться. Поехали они все трое в Рим, где их встретили с почестями, отслужили мессу и устроили крестный ход. Спустя четыре года умер Папа, и наш кардинал был избран на папство. Когда дон Илиан об этом узнал, он облобызал туфлю Его Святейшества, напомнил стародавнее обещание и попросил кардинальство для сына. Папа пригрозил ему тюрьмой, заявив, что всегда знал, что тот всего лишь колдун и обучал в Толедо искусству колдовства. Несчастный дон Илиан сказал, что возвращается в Испанию, и попросил еды на дорогу. Но Папа не дал. Тогда дон Илиан — чье лицо странно помолодело — сказал твердо:

— Что ж, придется поесть куропаток, которых я велел приготовить сегодня на ужин.

Вошла служанка, и дон Илиан велел приготовить жаркое. При этих словах Папа очутился в подземелье в Толедо, снова став настоятелем из Сантьяго, и ему было так стыдно за свою неблагодарность, что он не знал, как вымолить прощение. Дон Илиан сказал, что хватит с него испытаний, не стал предлагать жаркого, проводил до дверей, учтиво попрощался и пожелал счастливого пути.

...Прошел год. Цзя Жую становилось все хуже. Образ недоступной госпожи Феникс поглощал его дни, кошмары и бессонница — ночи.