Антитело (СИ) - Страница 1

========== Глава I ==========

Рытов заглушил мотор и проводил взглядом медленно проезжающего по парковке мужика из бухгалтерии. Тот крутил полысевшей башкой, выискивая свободное место. Ну извини, дружок, кто рано встаёт.

Вылез из машины и зажмурился от солнца. Необычно тёплый московский апрель будто заговаривал зубы, отвлекал, чтоб не сильно раскисать в первый день после заморского отпуска. Голова немного гудела после ночного перелёта с коньяком, облезающие после солнца и соли плечи чесались под рубашкой. Он поёжился. Ну, главное, что хер не чешется после финальной вечеринки «бойз онли*».

Рытов пикнул сигнализацией и пошагал в офис.

Зайдя в холл, машинально оглядел себя в зеркале на всю стену. Провёл пальцами по волосам, поправил узел галстука. Ещё две недели назад у него не было такого беззастенчивого загара, блядски подчёркивающего синие постпохмельные очи. Офисный поток вяло обтекал его со всех сторон, перекидываясь «добрыми утрами». Он покивал знакомым лицам без имён, сдержанно-флиртующе поулыбался финансовой директрисе. Турникет мигнул зелёным его пропуску и распахнул стеклянные дверцы. Дальний лифт стоял открытым, и Рытов махнул рукой в немой просьбе подождать. Кудахтанье коллег в ожидании лифта почти стопроцентно спровоцирует обильную рвоту. Убыстрив шаг, он сощурился, вглядываясь в тёмную кабину.

Незнакомый парень смотрел на него без всякого выражения, и по неподвижной позе стало очевидно, что лифт этот мудила держать не собирается. Но Рытов всегда готов к встрече с мудаками, с самого рождения. Он бесцеремонно поставил носок ботинка на рельсы, не давая дёрнувшимся дверцам закрыться. Парень даже не пошевелился. Рытов нажал на последний седьмой и скользнул по истукану взглядом. А хорошенькая куколка – скуластый, темноволосый, светлоглазый. Жалко, дебил. Достав телефон, он рефлекторно провёл пальцем по панели оповещений, посмотрел на время. С заставки сияло вчерашнее вьетнамское солнце, гоняя искорки по морскому прибою.

Куколка вышел из лифта следом, и Рытов пожалел, что не пропустил его вперёд – мог бы полюбоваться на мужскую задницу перед погружением в рабочую рутину, хоть на что-нибудь этот чурбан сгодился бы. Рытов пошагал к своему отделу, не оборачиваясь, но по дороге был перехвачен кадровичкой Светой с воплем «Олег!» и уведён в сторону кухни. И только сейчас вспомнил, что должен был встретить нового аналитика, спешно нанятого директором департамента Янычем в его отсутствие. Видимо, чудо-мальчика рвали на части агентства, раз тот так шустро в него вцепился.

Света протянула резюме, то и дело выглядывая в коридор. Он посмотрел на заголовок «Дан Комерзан» и задумчиво нахмурился.

— Это что у него где?

— Дан – имя, - услужливо подсказала Светлана и зачем-то пояснила: – Всё молдавское.

Рытов пожал плечами. Дан так Дан.

— Ну как придёт – веди, устроим.

— Так он уже здесь, Олег. На ресепшене сидит.

Он разочарованно вскинул брови, догадываясь о личности нового аналитика. С такой реакцией и общительностью придётся держать его на сильных препаратах. Рытов выдавил кривую улыбку и нехотя поплёлся обратно к ресепшену.

— Пошли, заберём нашу звезду, чтоб глаза коллегам не слепила.

Остряк Пашка как-то заявил, что геи – как евреи: в каждом выискивают «своего». Рытов смотрел на замороженного сероглазого Дана и всё больше приходил к выводу, что тот был «не свой» даже гомо сапиенсам. Дан отвечал на вопросы словно под детектором лжи – односложно и однозначно. Не вёлся на каверзные вопросы о прошлом месте работы, хотя в резюме светилось название их самого лютого конкурента. Сдержанные и будто обрубленные ответы никак не клеились ни с типично южным певучим выговором, ни с тихим, даже каким-то интимным, голосом. Как начальник отдела, Рытов провёл его по периметру, знакомя с разработчиками, и с вялым удивлением обнаружил, что рабочее место для новичка уже подготовили. Системщик вылез из-под стола с неуверенным заявлением, что всё подключено и функционирует. Удостоверившись, что Дан смог залогиниться в сеть и корпоративную почту, Рытов принялся монотонно описывать его обязанности. Хотелось поскорее сбагрить чужого протеже, но, как назло, он никак не мог сконцентрироваться на основных задачах, и тому была причина – мальчик его нервировал. Этот Дан глядел на Рытова неотрывно, сосредоточенно, бесстрастно, словно биоробот, в которого загружали программу. Лицо не двигалось, как на фотографии в развороте журнала. Казалось, он глотает информацию ещё до того, как её произносят вслух. Интересно, а HR проверяют сотрудников на вопрос учёта в ПНД*? От ясного, застывшего взгляда хотелось ткнуть ему кулаком в нос. А ещё хотелось отвести глаза, ослабить галстук, газетой закрыться. Что за провинциальная манера так пялиться на людей. Обычно так в телевизор смотрят, а не другому человеку в глаза. Рытов оттолкнулся от стола, пообещав сбросить на почту ссылки на программы и потенциальные проекты. Пусть Яныч со своим сокровищем носится теперь.

Общее большое помещение IT департамента без перегородок – просто рай для гейского обзора. В течение дня Рытов поглядывал на своих подчинённых всех возрастов и комплекций и медитировал. Высокие, полные, накачанные, дохлые, лысые, лохматые – каждый из его ребят был по-своему хорош, особенно когда знаешь их всех уже столько лет. Дан торчал посреди знакомой поляны новым чужеродным саженцем. Рытов ухмыльнулся такому сравнению, но Дан действительно выглядел совсем деревянным. Тот смотрел в экран, не поворачивая головы ни на громкий смех, ни на переругивания программистов между собой. Взгляд сосредоточен и вместе с тем спокоен, как при просмотре билетов к выученному назубок экзамену. Рытов раза три уже поймал себя на том, что пялится на смазливого аналитика. Он отвернулся и открыл фотку, присланную утром: Мишкин красивый член с подписью «в мыслях о тебе». Что это, у него мужики закончились? Рытов быстро настрочил «целУю обоих» и отключил звук – надо сосредоточиться на работе.

Ближе к полудню на него свалилось столько писем, вопросов и встреч, что замороженный Комерзан вылетел у него из головы совершенно. Солнце припекло затылок через окно, отвлекая от экрана, и он сообразил, что безумно хочет жрать. Заблокировав компьютер, Рытов посмотрел на часы – до следующей встречи оставалось двадцать минут. Взяв со стола пропуск, запихнул телефон в карман пиджака и направился к двери. Взгляд зацепился за Дана, и ноги будто сами развернули его в ту сторону.

Когда люди привыкают к твоим двусмысленным пошлостям, подозрения улетучиваются, поэтому при виде аккуратного профиля привычка выскочила вперёд мозгов.

— Дан, пошли, что-нибудь проглотишь, - сморозил он.

Во как. Практически самострел. А ведь всегда старался обедать один. Болтать с набитым ртом, поддерживая разговор о чужих делах, проблемах и детях, сильно утомляло. Но Дан почему-то не выглядел утомительным, совсем нет.

Комерзан скосил глаза, практически не поворачивая головы. Может, у него шея болит? Или травма позвоночника. Какая-то коала с невралгией.

— Нет, спасибо, - и снова взгляд в экран.

«Нет, спасибо» — и всё. Никаких сглаживающих пояснений «я не голоден», или «у меня с собой», или «я попозже». Этот аутист даже не пытался вписаться, понравиться. Вернее, не боялся не понравиться. Похвальная независимость, но недальновидная. Рытов кивнул и направился вон из комнаты. Было иррациональное ощущение, что его отшили. Какие-то детские комплексы вызывает в нём этот сопляк.

К вечеру Рытов с раздражением констатировал, что все эти две недели никто ничего не делал. Беспечные коллеги ждали его возвращения из отпуска для раздачи дальнейших указаний. Перепискам не было конца, никто не мог решить элементарные вопросы, спрашивая друг друга о давно оговоренных условиях и задачах. Проекты висели в воздухе. Он решил, что завтра же назначит по ответственному мудаку от каждого отдела – такая концентрация единственно на нём рушит всю работу.