Антика. 100 шедевров о любви. Том 3 - Страница 43
Изменить размер шрифта:
Креонт
О старче, старче! Все вы, как стрелки,
Себе мишенью грудь мою избрали.
Теперь и ведовством меня донять вы
Пытаетесь, и племенем пророков
Уж расценен, распродан я давно.
Торгуйте, наживайтесь; пусть к вам в дом
Из Сард[43] электр стекается, и злато
Из Индии, – его же скрыть в могиле
Не дам! Хотя бы Зевсовы орлы
К престолу бога самого примчали
Его растерзанную плоть – и этой
Не испугаюсь скверны я, Тиресий:
Не властен смертный бога осквернить!
Нет, нет, не быть царевичу в могиле!
И мудрецов крушенье терпит мудрость,
Когда прикрыть неправду дела дымкой
Красивых слов внушает им – корысть.
Тиресий
О, люди!
Кто точно взвесит, кто из вас рассудит…
Креонт
О чем вещаешь снова ты, старик?
Тиресий
Насколько лучший дар – благоразумье?
Креонт
Насколько худший – неразумье, мнится,
Тиресий
Своей болезни сущность ты назвал!
Креонт
Не стану бранью отвечать пророку.
Тиресий
А кто сказал, что я в вещаньях – лжец?
Креонт
Волхвам стяжанье свойственно бывает,
Тиресий
А произвол разнузданный царям!
Креонт
Ты с государем говоришь! Забыл?
Тиресий
Нет, помню: мне же царством ты обязан[44].
Креонт
О, мудр ты, мудр: когда б и честен был…
Тиресий
Не вынуждай сокрытое открыть!
Креонт
Что ж, открывай! Но не корысти ради.
Тиресий
Моя корысть на пользу лишь тебе.
Креонт
Свое решенье я не продаю!
Тиресий
Запомни же. Немного вех ристальных
Минуют в горних Солнца бегуны —
И будет отдан отпрыск царской крови
Ответной данью мертвецам – мертвец.
Ты провинился дважды перед ними:
Живую душу, дщерь дневного света,
В гробницу ты безбожно заключил,
А Тьмы подземной должника под солнцем
Удерживаешь, не предав могиле
Нагой, несчастный, полный скверны труп.
Он не тебе подвластен и не вышним —
Ты заставляешь их его терпеть!
И вот, покорный Аду и богам,
Уж стелет сеть нещадного возмездья
Эриний сонм – и ты падешь в нее,
Равняя кары и обиды чаши.
Корысть вещанье мне внушила, да?
Дай срок: ответят из твоих покоев
Мужчин и женщин стоны за меня.
И города соседние возропщут
В бурливых сходах на тебя, в чьих стогнах
Голодный пес, иль дикий зверь, иль птица
Тлетворной плоти клочья схоронили,
Бесчестя смрадом чистый двор богов.
Стрелком меня назвал ты. Верно; в гневе —
Его ж ты вызвал – много горьких стрел
Пустил я в грудь твою. Не промахнулся
Мой лук: от их ты жара не уйдешь.
(Мальчику)
Меня же, сын мой, в путь веди обратный.
Пусть терпят спесь его, кто помоложе.
Язык ему полезно обуздать
И мысль направить по пути благому.
Уходят.
Корифей
Пророк ушел; пророчество осталось
Ужасное. Прошло не мало лет
С тех пор, как кудри черные мои
Засеребрились; но вещаний лживых
Я не запомню от него, мой царь.
Креонт
Сказал ты правду; я и сам смущен.
Что ж, уступить?… Ах, больно!.. Но больнее
В несчастья цепи душу заковать.
Корифей
Благоразумью следуй, государь!
Креонт
Что делать? Молви! Я на все согласен.
Корифей
Освободи из подземелья деву;
Погибшего могилою почти.
Креонт
Так должен поступить я? Вправду так?
Корифей
Да, государь, не медля. Божьи Кары
Стремительно виновных настигают,
Креонт
Ах, трудно побороть души упорство,
Но с Неизвестным в спор вступать – безумье.
Корифей
За дело, царь – не доверяй другим!
Креонт
Пойду немедленно. Скорее, слуги!
И те, что здесь, и прочие: секиры
Возьмите, и вперед – на скорбный холм.
И я, – коль так решил теперь, – то узел
Сам затянув, – сам развяжу его.
Боюсь, что лучше доживать нам век свой,
Храня давно завещанный закон.
Уходит вместе со слугами по направленью к полю.
Стасим Пятый
Хор
Строфа I