Антидот (СИ) - Страница 17

- Когда в последний раз у тебя сердце болело?

- Не помню.

- Это знак, - Сирше поднял палец вверх. – Тебе надо действовать! Признайся самому себе, Том, что он тебе нравится.

Тот задумался.

- Мне просто комфортно с ним.

- С этого и начинаются отношения.

- Не усугубляй, у меня хорошее настроение.

- Просто я прав, - мулат отпил чая, улыбаясь.

Томас с отчаянной надеждой смотрел на посудину. Вокруг было темно. Он хотел заплакать, как ему было обидно. Но внезапно внутри появились блики. Мальчик раскрыл рот, смотря пристально в стекло. Зелёный, рыжий, жёлтый, розовый... Совсем крохотные.

- Наконец-то!

Парню не нравилось, что до сих пор он не помирился с братом. Это его терзало. За обедом он рассказал про это Биллу, а тот сосредоточенно слушал, а потом надавал советов. Юноша говорил, что помириться надо, и не важно, что младший не понимает. Том сильнее, старше, мудрее, он должен уступить. Они в этот день гуляли по парку и сидели на скамейке, смотря на людей, практически не общаясь. И было что-то волшебное в этом молчании, что-то важное. Попрощавшись, оба разошлись в разные стороны. Том решил, что надо задавить гордость и позвонить Алексу.

- Прости меня.

- Неужели извиняешься? – сарказм.

- Я тебя люблю и не хочу ругаться. Пожалуйста, Алекс, ты должен понять меня и постараться принять эту правду.

Том нервно сжимал телефон, вслушиваясь в родное дыхание. Он понимал, что брату сложно, что он переживает, но почему-то отвергает действительность.

- Я тебя тоже люблю.

- Простишь меня?

- Да.

- Тогда хорошо, - и искренняя улыбка. – Наверное, до скорого?

- Том, погоди, - пауза. – Я хочу познакомить тебя со Слэйни. Приезжай к нам на ужин как-нибудь.

- Приеду, - заверил собеседник. – Будет меньше работы – обязательно приеду.

В ресторане практически никого не было. Нелли убежала раньше, потому что у них с мужем годовщина свадьбы, Флор закрывал кухню, все официанты и повара с помощниками уже разошлись.

- Пока, Том, - крикнул Флориан, - закроешь ресторан?

- Да.

Парень переоделся. Он вышел в коридор и услышал возню. В комнатке для официантов был только Билл.

- Ты ещё не ушёл?

- У меня рубашка вся в соусе была, сохла, а запасную я не взял. - Он улыбнулся, смотря в зеркало, щупая ткань. - Ещё не высохла до конца. Придётся надеть так.

Том подошёл и посмотрел на спину друга. Там были изображены иероглифы будто внутри млечного пути. Россыпь звёзд, небо и непонятные знаки с неясным смыслом.

- Хотел узнать, что у тебя за татуировка.

- Да, это так, - как-то невнятно сказал юноша. – Не важно.

- Что здесь написано?

- Японская мудрость.

- Какая?

- «Прощай другим, но не прощай себе».

На Тома что-то нашло. Он прикоснулся к иероглифам пальцами, изучая рисунок, пытаясь понять смысл. Билл не мешал, приняв это настроение, будто сам впал в транс.

- Безумно красиво.

- Спасибо, - шепотом.

Брюнет прислонил ладонь к тонкой спине, рассматривая изгибы тела, любуясь. В мозгу билась в истерике мысль, не давая покоя. Было тихо, лишь слышно, как Билл глубоко дышал. Тёплые пальцы уже ласкали кожу. Их взгляды встретились в зеркале. Оба затуманены мыслями, страхом, непониманием. Парнишка слишком шумно сглотнул. Кадык плавно прошёлся под тонкой материей, вызывая пляску родинок. Внутри разлилась истома. Рука уверенно прошлась вниз по млечному пути, дойдя до брюк. Карие глаза вспыхнули возбуждением, зрачки расширились, ресницы затрепетали. Билл прикрыл глаза, чуть склонив голову и... простонал. Этот звук был равносилен взрыву в голове Тома. Он пленял, он заставлял облизывать губы, он приказывал подчиниться. Брюнет неровно задышал, осмелев. Через секунду он уже чувствовал тёплое тело грудью. Руки переместились на бока. Юноша взволнованно стоял, слушая свои ощущения, внемля им. Это было общее безумие. Темноволосая голова опустилась на плечо сомелье, а тонкие пальцы взяли в плен сильные руки, заставив их уже чувствовать плоский живот, вздымающуюся грудь, напряжённые соски.

- Сколько можно терпеть? – спросил шепотом Билл.

Перед глазами Тома всплыли взгляды, жесты, улыбки, губы, язык, слова, которые говорил друг... И он не видел в них желания, пропускал, глядел мимо. Холодные пальцы перехватили вновь его ладони. Брюнет видел в зеркале юношу, который хотел его. Ладони опустились на брюки, накрыв ширинку. Под ней просыпалась плоть. И вновь стон... снова как взрыв, сладкий, долгий, красивый... Губы приоткрылись.

«Том, ты хочешь этого!»

Он сжал хрупкое тело, пьяно прислонившись ртом к вкусно пахнущей шее, услышав ещё один взрыв. И... это было похоже на чудеса, - внутри него начало бушевать вожделение. Он отдал себе отчёт, что жаждет этого тела, хочет слышать мольбы и стоны, вкушать сладость их соития... Он готов. И не страшно.

- Билл...

Неровный выдох. И парнишка придвинулся, вжался в друга. В паху вспыхнула вспышка некой сласти, настолько приторной, что от этой мощи коленки задрожали. Пальцы забрались в боксеры, сжали чужой орган. Как это ново!

- Том...

Сорвалось с губ... мольба. Он слабо двигался, тёрся, разрушая гетеросексуальную стену в душе брюнета. Парень способен на этот шаг. Мало того, он сам этого желает столь сильно, как и юноша, который сейчас был похож на настоящее воплощение секса. Тело пульсировало. Стало невыносимо. Язык прошёлся по шее дальше, достав до виска. Билл открыл глаза. Они казались дикими.

- Что мне делать? – слабо спросил Том.

- Подготовить меня.

Билл нагнулся к сумке, сильнее прижавшись к паху партнёра задом. Том застонал. Официант достал флакон и обезумевши посмотрел на друга. Дотронувшись до его щеки, улыбнулся, правда, очень неубедительно. Ничего не было хорошо... всё плохо!

- Ты должен знать, я никогда...

- Сможешь!

Отдав баночку, юноша стал высвобождать партнёра от одежды, уверенно расстегнув джинсы, пробравшись проворной ладошкой под водолазку. Прикрыв глаза от удовольствия, он облизал губы, а потом пристально посмотрел на Тома. Со стальной уверенностью обхватил член, начав дрочить. Сомелье чуть не упал. Ни одна девушка не была столь бестактна, но это чертовски нравилось. Билл припал губами к его скуле, горячо дыша носом, словно пыхтя. Том приспустил его брюки. Оба затряслись.