Анти-Горбачев 3 (СИ) - Страница 31

— Еще одна мысль, — ответил Рашидов, — которую я мимоходом уловил во время последнего визита в Москву — результаты карабахского референдума планируются масштабировать и в другие регионы. Узбекистан назван не был, но Молдавия и Казахстан там чуть ли не на первых местах значатся.

— Вот, значит, как… — Кунаев покраснел и махом допил немаленький бокал с коньяком, — у Казахстана, я так понимаю, планируется забрать весь север…

— И запад тоже — Мангышлак с Новым Узенем, — подлил масла в огонь Рашидов.

— Ну пусть попробуют, — горько усмехнулся Кунаев, — гражданскую войну захотели? Они ее получат…

— Дорогой Динмухаммед Ахмедович, — высказал, наконец, свою главную мысль Рашидов, — а не кажется ли вам, что все наше проблемы начались и усилились исключительно в связи с приходом нового руководства в Союз?

— На Романова намекаете?

— На него и на Гришина тоже.

— Что-то давно про Виктора Васильевича никаких новостей не слышал, — признался Кунаев, — он жив ли вообще?

— Жив и здоров, постоянно проживает на территории санатория «Аркадия» в Гаграх. Но в политику пока не вмешивается.

— А хорошо бы было взять и заменить Романова на Гришина, — высказал неожиданную мысль Кунаев, — при Викторе Васильевиче было все тихо и спокойно. Никаких реформ Конституции и ни одного референдума…

— Мысль интересная и заслуживающая серьезного обсуждения, — согласился Рашидов, — в 64 году такая процедура прошла быстро и безболезненно, почему бы не повторить?

— Для этого хорошо бы обеспечить большинство в Политбюро, — задумчиво ответил Кунаев, — а после вывода оттуда Владимира Васильевича боюсь, это не так просто сделать.

— Будем работать, Динмухаммед Ахмедович, — бодро ответил Рашидов. Кстати, неплохо было бы опять меня ввести в Политбюро, хотя бы кандидатом для начала.

— В свое время мы подумаем и об этом, — веско резюмировал беседу Кунаев, за чем последовало неожиданное продолжение, — не хотите на коньках прокатиться?

— На Медео? — задал риторический вопрос Рашидов, — а почему бы и нет… сто лет не надевал коньки. Но только у вас же тут соревнования круглый год идут.

— Эта неделя свободна от соревнований, так что каток абсолютно пуст и ждет вас.

Гдлян и Иванов

— Вызовите ко мне генерального прокурора, — сказал в селектор Романов, — желательно побыстрее. И еще вот что… пусть вместе с ним будут такие товарищи — Гдлян и Иванов.

— С Гдляном все понятно, но Ивановых много, Григорий Васильевич, — прошелестел в микрофон секретарь, — какого именно надо?

— Николая Вениаминовича, — отрезал в трубку генсек. — И соберите мне досье на них обоих, на Иванова и на Гдляна.

Досье собралось за полдня — секретарь сумел напрячь нужных товарищей, и в итоге к семи часам вечера довольно пухлая папка оказалась на столе главного начальника Союза.

— Очень хорошо, — одобрил деятельность помощника Романов, — а краткое резюме по этому вопросу будет?

— Как же ему не быть, — и секретарь поверх папки выложил листочек формата А4, где убористым шрифтом был дан выжатый контент пухлой папки.

Романов, наморщил лоб, отпустил секретаря и попытался вникнуть в суть… итак Гдлян Тельман Хоренович, родился в Грузии, закончил Саратовский юридический, работал в Ульяновской области, затем неожиданно получил назначение на следака по особо важным делам и отправился в Узбекистан изобличать местную мафию. Иванов Николай Вениаминович, родился в Челябинской области, учеба в Свердловском юридическом, работа в Челябинской и Мурманской прокуратурах, потом не менее неожиданное назначение в первые замы к Гдляну и в Узбекистан, изобличать приписчиков и казнокрадов.

Тут и фотографии прикреплены были — Гдлян типичный кавказец с выдающимся носом и проницательным взглядом, а Иванов обычный домашний мальчик в очочках и с галстуком идиотских расцветок. Тээээк, Романов почесал затылок и продолжил ознакомление с материалами.

Спецгруппа Прокуратуры СССР работает по этому делу с ноября 83 года, по прямому указанию Юрия Владимировича Андропова. Краткая предыстория такая… Рашидов был личным другом Брежнева и имел полный кредит доверия от высших властей государства. Хлопок в Узбекистане выращивался с незапамятных времен, но основной упор на него был сделан в 70-е годы. 4 миллиона тонн в год это была нормальная цифра, столько Узбекистан и мог вырастить этой культуры по максимуму, однако Леонид Ильич в личной беседе как-то сказал Рашидову — надо 6 миллионов. А тот ответил есть. И начались приписки и очковтирательство, сопряженные с дичайшими феодальными рецидивами лиц, ответственных за сбор урожая, в частности такой одиозной личности, как Ахмаджон Адылов. Который ввел в подшефном хозяйстве, а у него пара сотен тысяч гектаров в заначке значилась, натуральный феодализм, если не рабовладение.

В сухом остатке валовые сборы хлопка (который на минуточку не только служил сырьем для легкой промышленности, из него еще и основной компонент пороха производили, а это уже стратегическая отрасль) скакнули с 4 млн т до 5,5. На бумаге. В реальности же там остались те же 4 млн, ну может четыре с половиной. Остальной виртуальный миллион тонн числился только на бумаге, а чтобы свести дебет с кредитом, была построена система взяток и приписок с самого низа и доверху, до Госплана, Совета Министров и МВД.

Адылов при этом вообще возомнил себя неизвестно кем, Тимуром или совсем уже Чингиз-ханом каким-нибудь. На территории его хозяйства действовали лично им написанные законы, многоженство в частности не только не запрещалось, а даже поощрялось — в личном гареме Адылова значилось двадцать с лишним женщин. А еще ходили упорные слухи, что он лично раскопал сокровища Тимура-Тамерлана и одаривает ими приближенных. И что строит собственную железную дорогу в Китайскую народную республику. Школьники работали на сборе хлопка с сентября до декабря, учебный год таким образом у них сократился вдвое. Практиковались пытки и содержание неугодных Адылову лиц в зинданах. Платил он своим рабочим ровно столько, чтобы они не умерли с голоду, остальное забирал себе, а этого остального было очень немало, учитывая воздушные миллионы тонн хлопка.

Ну дела, усмехнулся Романов, одолев досье — странный у нас социализм построился, на паевых началах с рабовладением. Надо бы с этим разобраться, пока не поздно.

Всю группу поименованных товарищей удалось собрать через сутки, и тогда они гуськом зашли в начальственный кабинет. Во главе списка значился Александр Михайлович Рекунков, бессменный генпрокурор СССР с 81 года.

— Я собрал вас, товарищи, — начал Романов, — с целью поближе ознакомиться с текущей деятельностью прокуратуры по так называемому «хлопковому делу».

Приглашенные переглянулись и молча предоставили слово Тельману Хореновичу Гдляну, как самому осведомленному.

— Расследование идет уже больше двух лет, — сказал он, — в результате вскрыт большой массив приписок, подчисток и фальсификаций в хлопковой отрасли Узбекистана и ряда других республик.

— Давайте конкретику, — поморщился Романов, — общими трескучими фразами я сыт по горло. Что там по другим республикам, это в первую очередь интересует.

Гдлян повертел головой, ослабляя тугой узел галстука, и продолжил.

— В Узбекистане выстроилась очень интересная лестница кумовства, взяток и приписок, ведущая с самого низа… ну не от колхозников, конечно, а начиная с председателей, включая этого пресловутого Адылова. И добиралась эта лестница до самых сияющих вершин, до первого секретаря ЦК товарища Рашидова. Председатели заносили деньги, очень немалые, надо заметить, вплоть до миллиона, секретарям райкома, те делились с начальниками правоохранительных органов на местах, а частично деньги шли далее, на городской-областной уровень. А уже областные власти выходили на республиканский уровень… ЦСУ при этом послушно рисовало дутые цифры сбора урожая… Но на этом, Григорий Васильевич, эта преступная пирамида далеко не заканчивалась…