Антарес (СИ) - Страница 2

– Шли бы вы нахер, – спокойно произнёс я, смакуя каждое слово. – От вашей болтовни у меня голова разболелась, заебали уже.

Их лица вытянулись, а я широко улыбнулся и помахал этим идиоткам. Они не очень-то прилично выругались, матерящиеся девушки омерзительны. Я поморщился и отвернулся, забыв о них и вновь став спокойным Нейлом. Наверное, это был тот самый момент осознания того, что все люди одинаковы, их отношение измеряется внешностью, и ничем они меня заинтересовать не могут.

Я шел домой к бабушке Вали с дополнительных занятий по русскому, обдумывая домашнюю работу и тему доклада, что мне задали в универе. Всё же, хоть я и говорил на русском языке достаточно хорошо, у меня был акцент и некоторые затруднения в грамматике и чтении. Уставший и голодный я всунул ключ в замочную скважину, но он никак не хотел открывать. Я понял, что с другой стороны вставлен ключ в замке, с обречённым вздохом нажал на кнопку звонка и прислонился к ближайшей стене. Послышались чьи-то голоса и быстрый топот, а потом дверь открыл мне совершенно незнакомый парень. Тёмные густые волосы, большие карие глаза и лягушачий рот. Он был странным, с живой и многогранной мимикой.

– Ты кто? – выдал парень, а я не смог сдержать ироничной улыбки.

– Я здесь живу, а вот кто ты? – сделал я ударение на последнем слове. Парень засмущался, когда я шагнул в квартиру, максимально близко приближаясь к нему.

– Значит, ты Нейл? – затараторил парень. – Меня зовут Дима.

Он протянул мне руку, немного отойдя, и обезоруживающе улыбнулся. Закрыв дверь, я пожал его руку и кивнул. Настроения вести светские беседы у меня абсолютно не было. Полдня отбивался от любопытных однокурсников, а потом выслушивал от «реальных» пацанов, что негоже заигрывать с какими-то куропатками. Конечно, постоять за себя я мог всегда, не просто так же носил звание капитана в школе. «Надо бы и в спортивную секцию записаться, а то от бицепсов останется только воспоминание», – подумал я.

И я совсем не заметил, как из обычного приятеля Дима стал для меня более… близким, намного ближе, чем парень Вали или даже сам Валя. А всё началось с того, что я согласился помочь Диме с английским, а он мне с русским. Сначала это выглядело нелепо, он не поддавался обучению, постоянно пытался увильнуть, а потом Дима стал без стеснения разводить меня на рассказы о моем прошлом в Америке. Конечно же, почти ничего он от меня не узнал, но было довольно забавно следить за его попытками. Мы стали переписываться в социальных сетях, как он объяснил – с целью подтянуть друг другу грамматику: Дима старался писать мне на английском, а я отвечал ему на русском. Я догадывался, что он иногда пользовался онлайн переводчиком. Дима любитель лёгких путей.

Иногда Дима встречал меня возле университета, иногда я заходил за ним в школу. Мы встречались втайне от всех тогда, когда это было возможно: ходили в кино или просто сидели в кафе. Он стал мне близок, почти как Лили, и я боялся даже подумать о том, что есть другая жизнь – без его болтовни и смешных сообщений в интернете. Бывало, меня передёргивало от мысли, что в один день всё изменится, перед глазами мелькало воспоминание: мама на больничной койке, худая и лысая от химиотерапии. Её измученная улыбка. А потом – следующим кадром – её расслабленное тело, от которого медсестры отсоединяют аппараты жизнеобеспечения.

– Что с тобой?

– Ничего, – улыбался я, и Дима сразу же продолжал вновь что-то возбуждённо рассказывать.

Мы оба чувствовали «химию» между нами, только не собирались признаваться в этом друг другу. Всё шло своим чередом, мы не торопились. Мне, если честно, плевать на мнение остальных, да и зачем другим знать о том, что я хочу сохранить в своём сердце? Это только между мной и Димой, их это не касается.

Как-то раз Дима пришел встретить меня у ворот университета. Девушки поглядывали на него с любопытством, всё-таки он симпатичный парень, но от осознания того, что они бросали на него хищные взгляды, во мне что-то начинало закипать. Он был какой-то грустный, с опущенной головой. Дима даже не заметил, как я подошел, поднял голову только тогда, когда я коснулся его плеча.

– Что-то случилось? – спросил я.

– Представляешь, – вздохнул он, – немного опоздал в садик за младшими, так родители сразу наорали на меня и назвали безответственным, словно это они каждый день мелких упаковывают, кормят, отводят, а потом ещё и забирают.

– Ну не расстраивайся, – ничего лучше придумать я не смог. У меня только Лили, она не настолько младше меня, мы погодки и похожих трудностей в детстве у нас не было.

– Обидно, – буркнул Дима. – Мелких много, а я один… Когда я хотел пойти в музыкалку, то родители причитали, что, мол, нахер оно мне сдалось, денег и так нет. А малым – дзюдо, танцы и всякая хрень. Меня как будто родили, чтобы за ними прислуживать.

Я тихо рассмеялся, легко обняв Диму за плечи, и повёл в сторону ближайшего кафе. Он как-то сразу притих, а я всё наблюдал за его обиженной мордашкой и грустными глазами. Дима особенный, я никак не мог понять, в чём именно эта особенность заключается. Он болтливый, а я таких терпеть не мог. Он постоянно отлынивал от учёбы, однако к младшим братьям и сёстрам относился очень ответственно. Зря родители так с ним, он ведь очень хороший, старается им помочь, угодить…

– Мы сейчас попьём горячего чая, а потом пойдём в боулинг.

– Ты купишь мне яблочный пирог? – оживился Дима. – А может – тирамису?

– Что попросишь, то и куплю, – кивнул я. – Только не надо вешать нос, хорошо?

– Откуда ты знаешь это выражение? – с удивлением и неким восхищением спросил Дима. – Круто быть грустным – ты всегда накормишь и утешишь.

– Ага, – фыркнул я, а потом уже тише повторил: – утешу…

Дима смутился, пожевал губу, а потом остановился и заглянул мне в лицо. Я видел в его глазах нерешительность и страх, он никак не мог сказать то, что хотел. Мне стало интересно, я в ожидании выгнул бровь и впился взглядом в светло-карие глаза, как сказал Денис – взгляд у Димы как у оленёнка.

– Ней… – Кстати, так называл меня только он, даже сестра не осмелилась бы сократить моё имя. Будто собачья кличка, но я готов потерпеть, тем более из уст Димы это звучало даже мило. – Я уже долго не могу избавиться от мысли, что ты… мне нравишься. Давай встречаться? Хотя, если ты сейчас разозлишься, дашь мне в глаз, то я пойму. Может ты и из прогрессивной, в этом плане, Америки, но возможно тебе неприятно… Господи, я слишком много болтаю, да? Ну да, я же всегда много болтаю. Прости, Ней, это было неудачно…