Anorex-a-Gogo (СИ) - Страница 26

– Ты пьян, – тупо бормочу я.

– Н-немного. Я просто под... под... подвыпивший, – бессвязно отвечает он, не в состоянии говорить без запинок и членораздельно.

Хотя, думаю, это больше похоже на то, что он пьян в говно.

– Я... я не мог правильно нарисовать тебя. Ты выглядишь с-слишком идеально, чтобы перенести это на бумагу, но я старался. Я так старался, Фрэнки, но у меня ничего не получалось. Но мне нужно было, нужно было нарисовать тебя, потому что ты ненастоящий.

Я не понимаю, что он пытается сказать.

– Я настоящий, – шепчу, прикладывая его холодную руку к своей щеке. – Видишь, я абсолютно настоящий.

Он снова криво улыбается.

– Глупый Фрэнки. Слишком идеальный для бумаги, но не способный увидеть то, что находится прямо перед твоим носом. – Джерард старается сесть, и его одеяло оказывается опасно низко на его талии. Примерно в это же время я понимаю, что из одежды на мне одни боксеры. Глупый Фрэнки.

Он хватает меня за лицо и грубо целует. Его губы сминают мои, и наши зубы сталкиваются, и это, безусловно, самый грязный и небрежный поцелуй, который он дарил мне, но какой-то части меня это нравится. Даже если на вкус он как грёбаный пивной бочонок, да и пахнет так же.

Но я понимаю, что пьяному Джерарду лучше не позволять вставать с кровати и слишком приближаться ко мне. Я отстраняюсь, наши губы отдаляются друг от друга с чпоканьем, наше дыхание учащённое и затруднённое.

– Ты такой пьяный, – я немного нервно смеюсь, отходя от кровати. Пытаясь держать свои чувства в узде, поворачиваюсь к нему спиной. Я смотрю на листы бумаги, покрывающие мой стол, даже не разглядывая их, пока, наконец, не понимаю, что смотрю на сотню копий моего лица. Я пролистываю их, замечая между ними небольшие различия. Это чертовски странно и немного нереально.

Затем я замечаю бутылку из-под алкоголя, стоящую рядом с моим принтером.

– Так это то, что ты делал прошлой ночью? – сердито спрашиваю я, пихая ему бутылку в лицо. – Напивался?

Джерард выглядит настолько пристыженным, что я сам чуть не извиняюсь за то, что он пьян.

– Фрэнки, я хочу быть тем, кто тебе нужен. Не просто тем, кого ты хочешь. Я хочу быть твоим супергероем, я хочу быть тем, кому ты доверяешь. – Он встаёт с постели, не подозревая о своём обнажённом теле или не стыдясь его. Я заставляю себя сосредоточиться на его лице. – Но я плохой, плохой человек.

Моё лицо краснеет, когда я почти непроизвольно смотрю вниз. Во мне что-то вздрагивает, что-то, что я не чувствовал в течение длительного времени. Животный инстинкт, стремление защитить. Мне очень сильно хочется обнять Джерарда и оградить от всего, что заставляет его обращаться к алкоголю, как к убежищу.

– Ты такой чертовски красивый, Фрэнки, – шепчет он, подходя ко мне совсем близко. Он прослеживает взглядом порезы на моём животе и синяки, покрывающие лицо. – Такой красивый и испытывающий такую боль, – он опускает глаза. – Я сделал тебе больно так же, как и все они.

– Н-нет, ты не сделал, Джи. Ты не сделал, – я пытаюсь убедить его, даже если это ложь.

Выражение его лица становится серьёзным, ну, по крайней мере настолько серьёзным, как может выглядеть кто-то пьяный.

– Я... я никогда не причиню тебе боль, Фрэнки. Слышишь меня? Я всегда буду рядом с тобой, чтобы поймать, когда ты будешь п-падать, но я никогда не подтолкну тебя. Я не сделаю тебе больно, как делают все они. Никогда больше. – Он смотрит на свои ноги, продолжая шептать. – Никогда больше. Никогда, никогда.

Я просто киваю, и он прижимается к моим губам, даря ещё один поцелуй. Он не такой же грязный, как прошлый, но так же наполнен эмоциями. Моё тело подчиняется ему, разум протестует, но тело шлёт его нахуй. Я оборачиваю руки вокруг его шеи, когда его язык проникает в мой рот. И затем - святое дерьмо.

Нет лучшего сигнала, что пора опомниться, чем член Джерарда, давящий на живот.

Колокола в моей голове бьют о том, что я, блять, должен всё прекратить и отстраниться от Джерарда, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля. Джерард слишком пьян, чтобы здраво мыслить, а я нахожусь в серьёзной опасности, даже не заботясь об этом. Так что я ещё момент соприкасаюсь с ним губами, осторожно отхожу назад, а затем толкаю его обратно на кровать.

– Джи, я не могу... мы не должны... ты пьян... – я заикаюсь и краснею, как ненормальный, пока он лежит на моей кровати.

Джерард улыбается.

– Я просто... не могу рисовать твои глаза, – бормочет он, натягивает на себя одеяло и отключается.

Падение

Джерард вырубился на моей постели, он чертовски пьяный, голый, и возможно даже немного психически неуравновешен. Моя ванная абсолютно полностью запачкана, и я с нетерпением жду того, когда смогу там всё убрать. Кроме того, Оуэн в конце концов придёт домой, и я даже не хочу думать о том дерьме, которое меня ждёт, когда он будет здесь.

Мне удаётся засунуть все конечности Джерарда под одеяло. Только когда он весь полностью укрыт, я могу начать думать ясно. Но даже при моей уверенности в том, что ему тепло и удобно, я не начинаю убираться. Я остаюсь сидеть рядом с ним на кровати, прижимая одну из подушек к груди, и смотрю, как он спит. Или лежит без сознания.

Какого чёрта вообще происходит? Я могу думать только о Джерарде, о себе, о Джерарде, о себе, а потом о нас. На самом деле, это страшно - до какого-то дня быть невидимым, а затем на следующий день проснуться и понять, что ты будешь счастлив только от того, если определённый черноволосый мальчик будет держать тебя за руку. Чертовски страшно, если вы меня спросите.

Но самое странное в том, что я совсем не удивлён происходящим. Как будто часть меня всегда знала, что это случится. Я просто всегда знал это.

В течение нескольких следующих минут мой разум сосредоточен на всём этом чистом безумии.