Англия времен Ричарда Львиное Сердце. 1189–1199. Королевство без короля - Страница 6

Все указанные выше суммы взяты из казначейских свитков, в которых, это следует помнить, содержатся лишь финансовые отчеты шерифов. В реестре, безусловно, отражены все получения королем денежных выплат. Если король получал наличные суммы, а Ричард предпочитал именно такие, они непременно заносились в казначейские свитки. «И все пошло у него на продажу, равно должности, владения, графства, виконтства, замки, города, промыслы и иные подобные вещи», огромные суммы были переданы непосредственно королю. Если шериф не мог выплатить взыскиваемую сумму до вступления в должность, она заносилась в реестр и считалась долгом, подлежащим выплате из будущих доходов.

У многих может возникнуть вопрос о разумности предпринятых королем перестановок, в то время как он собирался покинуть государство, однако получение денег от шерифов было на то время вполне законным. Должности приносили немалый доход. Основным годовым доходом короля была прибыль от королевских поместий, владений короля. Шерифы не просто собирали деньги и передавали в казну, они платили ежегодно установленную сумму за «возделывание» земель графства. Это было установлено довольно давно, и сумма была невысока, что позволяло доходу короля оставаться неизменным вне зависимости от урожая, а также гарантировала шерифу удовлетворительную прибыль, поскольку официально им не платили за работу. Цены с того времени, когда был установлен размер выплат, значительно выросли, и король старался компенсировать разницу, введя выплаты за «излишки» и продавая должности, что устраивало его в любом случае, сколько бы он ни получил. Шериф обладал практически неограниченными возможностями для увеличения дохода от поместья, и лишь некоторые из них не позволяли себе ими воспользоваться.

Если кто-то желал заплатить за место шерифа Нортгемптоншира 100 марок, как Ричард Ингэйн, несомненно, он предполагал получить много большую выгоду. Как указывает Ричард из Девайзеса, Ранульф Гленвилл мог заплатить королю 15 000 фунтов, и у него еще оставались средства для похода на Святую землю, это и является доказательством того, что шериф Йоркшира в любом случае ничего не терял, а лишь приобретал, получая должность.

Тем временем Джеффри, брат Ричарда, принялся тщательно изучать положение, в котором оказался из-за своих амбиций и упрямства. Ричард весьма откровенно дал понять, что его претензии на самое высокое место в королевстве напрасны, а лишив его пребенд, получаемых архиепископом Йоркским, продемонстрировал, что, даже возвысившись на поприще служения церкви, он всегда будет зависеть от расположения и воли брата.

Джеффри, несомненно, рассчитывал на выгоду от доходных статей графства и пребенд, получаемых с должностью архиепископа, так же как и в Линкольне, не принимая при этом правила и ограничения, обязательные в жизни духовного лица. Ричард отлично понял намерения брата и сделал все, чтобы расстроить его планы.

Ричард отправил к Джеффри самых преданных своих рыцарей, отдав приказ капитулу незамедлительно организовать рукоположение брата. Когда тот отказался совершить таинство, которое заставит его навсегда распрощаться с притязаниями на власть, король послал к нему клириков, отдав еще более суровые распоряжения. Ранее, перед вступлением в должность в Линкольне, папа освободил его от препятствий, связанных с незаконным рождением. Джеффри 23 сентября, находясь в своем поместье в Саутуэлле, в присутствии Иоанна, епископа Уитхорна, принял посвящение в сан священника «не желая, и не жалуясь». Когда Ричард узнал, что теперь его брат навсегда отказался от претензий на трон, он воскликнул: «Теперь мы в нем уверены, с этой стороны нам не стоит ожидать волнений и беспокойства».

Джеффри отправился в назначенный ему город в начале октября, где его встретила торжественная процессия священнослужителей и народа. Генри Маршал и Бушар де Пюйсе потребовали восстановления в должностях, однако Джеффри отказал им, сославшись на необходимость вступить в должность и получить одобрение папы. Такой поступок единокровного брата в отношении его ставленников еще больше разозлил Ричарда. Когда Джеффри послал Адама Торновера, одного из каноников капитула Йорка, и еще нескольких человек к папе, чтобы просить паллий архиепископа – символ власти, – Ричард запретил им покидать пределы королевства. Несмотря на Кларендонские конституции, принятые Генрихом II в 1172 году, король настаивал на соблюдении положений, которые считал «традиционными». Одним из таких было существовавшее со времен Вильгельма Завоевателя требование, по которому «епископы, архиепископы и прочие деятели обязаны были испросить разрешение короля в случае необходимости покинуть пределы королевства». Ричард использовал этот прецедент для того, чтобы усилить контроль над Джеффри и его эмиссарами.

Едва ступив на берег Англии, Ричард отправил посланников во все порты Англии, Нормандии и Аквитании с распоряжением конфисковать самые большие и лучшие корабли для его будущего Крестового похода. Он также отобрал людей для командования своим флотом и распорядился, чтобы каждое судно было загружено оружием и провизией. Запасы были впечатляющими и включали огромное количество бобов, соленой свинины, также были доставлены 10 000 лошадей.

В казначейских свитках в разделе «Учет судов» есть данные о расходах короля на подготовку флота. Он приобрел 33 корабля у союза Пяти портов, заплатив две трети стоимости, остальная часть была покрыта городами; также три судна в Саутгемптоне и столько же в Шорхэме. Полную стоимость 56 фунтов 13 шиллингов и 4 пенса Ричард выплатил Уолтеру, сыну боцмана, которому принадлежал корабль, и 66 фунтов 13 шиллингов 4 пенса за второй, который он передал госпитальерам.

Как только корабли вышли в море, по всей вероятности, Ричард также выплатил жалованье приблизительно 1100 матросам за год вперед, каждый из них получал 2 пенса в день, а рулевой 4 пенса. Команда корабля насчитывала от 25 человек на судне небольшого размера до 61 на личном судне короля «Эснекка». Мною упомянута лишь часть флота, на которую Генри Корнхилл потратил 5,023 фунта 6 шиллингов 8 пенсов, остальные суда были приобретены в континентальных доменах короля и в Средиземноморье. Когда Ричард отплыл с Сицилии в апреле 1191 года, флот его насчитывал 219 единиц.

Занятый приготовлениями, Ричард, однако, не забыл об оскорблении, нанесенном ему летом валлийцами. Хотя их нападения, скорее всего, не были чем-то большим, чем простое нарушение закона, Ричард собрал «огромную армию», дабы наказать Риса ап Грифида и других правителей Южного Уэльса. В казначейских свитках, однако, нет данных, свидетельствующих о том, что войско было снабжено в большом количестве провиантом и оружием, вероятно, этот небольшой поход был похож скорее на военную вылазку с целью навести порядок.

Ричард поставил во главе армии Иоанна, это еще раз доказывает, что происходившее не было серьезной военной операцией; в противном случае можно было бы с уверенностью сказать, что никакие заботы не смогли бы удержать короля, он взял бы командование на себя и сделал бы то, что умел и любил больше всего в жизни. Иоанн не был отличным воином, но у него были свои интересы в Глостере, и ему требовалось как можно скорее навести порядок на границе.

Сопровождать Иоанна, в котором Ричард уже привык сомневаться, он отправил канцлера Гийома Лоншана, избранного епископом Илийским, человека, заслужившего полное доверие короля.

Валлийцы были удивлены и подавлены, увидев такую направленную против них силу, не сохранилось ни одного упоминания о том, что произошло хотя бы одно сражение. Лорды Южного Уэльса прибыли для встречи с Иоанном в Вустер для заключения мира и поклялись, что набеги не будут иметь место во время Крестового похода короля. Рис ап Грифид, называвший себя принцем Южного Уэльса, отправился под охраной Иоанна в Оксфорд, чтобы лично выразить почтение королю. Однако Ричард, как в прошлом и Генрих, проигнорировал встречу, сославшись на занятость. Рис был оскорблен столь откровенным проявлением неуважения и вернулся в Уэльс, так и не увидев короля.