Английская рулетка или миллион по контракту [=Ловушка для двойника] - Страница 11

Филлипа (больше себе самой). Я знаю, чего я хочу.

Данкэн (воодушевленно). Правда?! Или я могу подождать чек и тогда исчезнуть. Схорониться, жить на проценты, в облике Ричарда Джеймса. Живущий на всех парах человек-одиночка. Никаких вопросов, никакого деления денег. Даже дурак способен так жить.

Филлипа. Не спеши, Данкэн. Ты сдал только первую часть экзамена. Нет пока никаких гарантий. Друзья — это проще. Поверенные в делах — эти старые продувные бестии — видят всех насквозь

Данкэн. Одурачим и их! Теперь, когда ты — рядом, Филлипа, будем безрассудными, импульсивными. Хотя бы раз в жизни. Бежим со мной!

Филлипа (вставая). Закрой глаза.

Данкэн. Зачем?

Филлипа (настаивает). Закрывай, быстро.

Данкэн (закрывая глаза). Ты хочешь удивить меня. (Открывает глаза.) Или убить?

Филлипа. А что ты думаешь?

Данкэн. Убив, ты бы сильно удивила меня. (Снова закрывает глаза.)

Филлипа проходит к буфету у подножия лестницы.

Данкэн. (С попрежнему закрытыми глазами). Мы можем спрятать деньги и жить где-нибудь в Австралии.

Филлипа возвращается с маленькой подарочной коробочкой, кладет ее в руки Данкэну.

Филлипа. С днем рождения! На этот раз — официально.

Данкэн открывает глаза.

Филлипа. Мой подарок.

Данкэн разворачивает подарок

Данкэн. Что там? Пистолет? Завещание? Моя любимая сельдь в винном соусе?

Филлипа. Открой же!

Данкэн извлекает подарки.

Данкэн. Бумажник, чековая книжка!..

Филлипа. Кредитные карты. Все, что нам, возможно, понадобится сегодня.

Данкэн. А что это притаилось в уголке? (Открывает коробочку с кольцом.) Обручальное кольцо? (Надевает его.)

Филлипа. Практичные мелочи…

Данкэн. Ключи от машины? От дома? Или… от твоего сердца?

Берет в руки брелок с ключами; звучит музыкальная мелодия.

Оба улыбаются.

Данкэн (с пафосом). Я хотел бы поблагодарить мою мать, без которой это было бы невозможным. (Простирает руку в направлении портрета). Я жил так скучно, так лениво, пока не встретил эту диву.

Исполнил, мама, твой завет

И счастлив сын на склоне лет…

Но где ключи от твоего сердца, Филлипа?

Филлипа. Ты — поэт, Данкэн? Ты мне об этом не говорил, но я уверена.

Данкэн. Поэты могут быть убийцами. Могут быть ясновидящими. Пророками. Опасные, сумасбродные люди. (Замолкает, качает головой.) О, нет, этот проклятый свет! (Задёргивает шторы, но яркие солнечные лучи все равно проникают в комнату.) Я действительно преподавал поэзию, даже печатался. Пока не случилась эта история. В колледже я полюбил одну девушку, мою студентку. Мы замечательно проводили время, отлично ладили. (Пауза.) За несколько дней до нашего второго… (ищет подходящее слово) юбилея, я узнал от одного доброжелательного ублюдка, что прямо у меня под носом у неё был другой роман. Я сошел с ума! Пришел в бешенство! Нет, я не устраивал сцен ревности, не убил её. Я просто тихо собрал вещи и ушел… Но дело не в этом, Филлипа. Через неделю после моего ухода она угодила в ужасную мотоциклетную катастрофу, сидя за спиной того парня, с которым мне изменяла. (Переводит дыхание.) Она погибла. Я опубликовал эту историю, поэму в стихах. «Прекрасная роза лежит, истекая кровью, в груде покореженного хрома, уже мертва…» Ужасно, не так ли?

Филлипа. Надеюсь, это не ты убил её, Данкэн.

Данкэн. Нет! Но вскоре я узнал, что Молли вовсе не изменяла мне. В тот роковой вечер она искала меня, чтобы объясниться. Моя поэма после этого достигла шекспировского накала. (Опять замолкает.) Я перепробовал все возможные способы, чтобы забыть это. Консультации у психиатра, шесть месяцев в кибуце, в Израиле; я даже записался в Иностранный легион. В конце концов я сделал самый сомнительный шаг в своей жизни — я женился. Мы жили в крошечном муниципальном домике — Шэрон и я. Все было неплохо, но я буквально задыхался без любви. Потом у нас родилась малютка-дочь. Как ты думаешь, я назвал её? Pозa! Мои нервы были на пределе, я не мог преподавать. Бросил писать стихи. Брак без любви задушил меня. Днём я продавал картошку с грузовика, ночами — подрабатывал, где только мог. (Пауза.) Я едва ли выцеживал из себя слово в день. Я был самым ничтожным человеком в мире. Жалким, раздавленным, никому ненужным… И я решил — всё, хватит, так продолжаться не может. В свой день рождения я решил бежать. Дочку я забрал с собой. Похитил. Ей было четыре годика. Ради ребенка я был готов на всё. Но далеко мы не смогли уйти. Под вечер нас арестовала полиция. Я даже не успел сказать малютке «До свидания»… Шэрон получила опекунство, я — тюрьму. Когда вышел, начал бродяжничать, научился спать на улице, в ящиках, на решётках — без крыши над головой, жить в лохмотьях, впроголодь. Жизнь бездомного — это не то, с чего вы начинаете жизнь; этим вы её заканчиваете. Так говорю тебе я — поэт! …Будь моей любимой, но помни: я — опасен. Могу убить или зацеловать, одно из двух!

Филлипа. Я не могу любить тебя, Данкэн. Я не могу бежать с тобой. Я уже говорила…

Данкэн. Тогда, что мы делали в спальне?

Филлипа. Я — замужняя женщина. Всё еще замужняя, хорошо это или плохо. Всё произошло чересчур быстро.

Данкэн. Ричард — мертв. Ты перевернула всю мою жизнь!

Филлипа. Я организовала тебе роскошный день рождения. У нас с тобой деловое соглашение.

Данкэн. Да, мне нужны деньги. Но больше денег мне нужна ты, Филлипа. Я не могу навсегда стать Ричардом Джеймсом. И потом, сколько можно будет жить в чужом платье?

Филлипа. Да, но мы не можем что-либо изменить. Бумаги, поверенные, миллион по контракту… Тысяча других причин.

Данкэн. Кто знает, полюблю ли я ещё раз, если покину эти стены — без тебя? Ставки сделаны, всё на кону! Единственное, что сейчас важно — наши отношения. Мы провели ночь вместе; конечно, можно сказать, что мы были чересчур пьяны, чтобы помнить, что случилось, или как это было… Но зачем? Жизнь — гораздо проще…

Филлипа. Я ценю тебя, ты знаешь…

Данкэн. Вот видишь, все просто.

Филлипа. Данкэн… (ищет слова) … ты хочешь то, что я не могу тебе дать. Ты появился чересчур поздно. Ричард опередил тебя. (Пауза.) Он покорил маленькую девочку, вечно смеющуюся и резвящуюся. Затем он превратил меня в нечто другое.

Данкэн. Звучит жестоко.

Филлипа. Самое смешное, я сама его добивалась. Страшно хотела. Первый раз… (Делает деликатную паузу.)

Данкэн улыбается.

Филлипа. Перед первой ночью он сказал мне: «Итак, Филлипа, приготовься к концу света». (Улыбается.) Мой Бог, я вбежала в ванную, закрыла двери и стала запихивать в себя горы таблеток. До этого я не позволяла Ричарду овладеть мною. Но что я могла сделать? Домой вернуться не могла, оставаться в ванной до конца жизни — тоже. И верь мне или нет, Данкэн, это был конец света. И конец маленькой, наивной девочки! Ричард, грубо и цинично, выковал другую Филлипу Джеймс. Потом, много раз, я хотела разорвать наш союз, но…

Данкэн. Положение в обществе, завещание матери…

Филлипа. Да, но не только это. Однажды я узнала, что он изменяет мне. Я ринулась домой, в неурочный час, готовая на все. Была уверена, что он не один. Но мне не удалось застукать его. (Пауза.) Выглядело так, как-будто он читал мои мысли. Взяв меня за руки, он сказал: «Мы принадлежим друг другу, Филлипа. Навсегда! Кроме тебя, мне не нужна ни одна женщина!» И я, юная, неопытная в любви девушка, снова ему поверила. И не ушла.