Ангельский Гнев (ЛП) - Страница 45

— О, ты предвидел, что мы будем проводить ночи вместе, да?

— Да. Много ночей.

— Раньше ты пел совсем другую песенку, — напомнила я ему.

— Возможно, я безрассудно надеялся, что идеальная Каденс Лайтбрингер… — его губы коснулись моей шеи. — …найдёт в себе силы впустить в своё сердце ужасного, сварливого, навеки мучимого, ужасно неприятного Дамиэля Драгонсайра, Ангельский Гнев Легиона, — каждое слово срывалось с его губ, вибрируя на моей коже.

— Ну не знаю, — я усмехнулась. — Этот парень Драгонсайр выглядит совершенно несчастным.

— Так и есть, — согласился Дамиэль. — И я упоминал вечные муки?

— Да, упоминал. Но я надеюсь, что теперь твои муки уже не такие вечные.

— Если ты согласишься присоединиться ко мне за ужином, это значительно уменьшит мои вечные муки.

— Не сомневаюсь, — беззаботно рассмеялась я.

Он выжидающе посмотрел на меня.

— Да, я приду поужинать с тобой. Как я могла отказаться, когда ты пошёл на такие жертвы, что аж выделил мне шкаф в твоей комнате?

— Хорошо.

Я широко улыбнулась.

— Но я думаю, что для тебя сделаю ещё лучше. Я наполню один из моих шкафов одеждой и оружием для тебя.

Его глаза загорелись.

— Ты определённо знаешь путь к сердцу ангела, — он снова поцеловал меня.

Я усмехнулась ему в губы. Затем я отстранилась и схватила его куртку с пола. Я подошла к своему пустому шкафу и повесила туда кожаную одежду.

Сделав это, я снова повернулась и посмотрела на него.

— Вот видишь! Похоже, ей там самое место.

Он обнял меня за плечи.

— Моё место рядом с тобой.

Я обвила руками его плечи. Улыбнувшись, я бросила взгляд на шкаф с единственной курткой.

— Он будет выглядеть ещё лучше, когда наполнится твоими вещами.

— Принцесса, я с радостью позволю тебе тщательно обезоруживать и раздевать меня каждую ночь.

— Позволишь? — повторила я.

— Естественно, я ожидаю, что в ответ ты позволишь мне раздеть тебя.

— Думаю, я смогу с этим жить, — сказала я ему.

Он крепко прижал меня к себе.

— И я тоже могу.

В дверь постучали. Я знал этот стук. Он принадлежал генералу Сильверстару.

«Это мой отец», — подумала я, обращаясь к Дамиэлю.

Мы быстро надели остальную одежду.

Стук повторился, в этот раз резче и нетерпеливее.

Я глубоко вздохнула, готовясь к неизбежной конфронтации с отцом.

«Хочешь, чтобы я его отправил восвояси?» — спросил у меня Дамиэль.

«Нет. Я не могу избегать. Лучше побыстрее отделаться. Он предал моё доверие. Он посылал шпионов, чтобы те маскировались под моих друзей. Он собирался выдать меня замуж за другого своего шпиона. У него явно есть план для меня, и мне нужно знать, что это за план. Я должна немедленно поговорить с ним о его действиях».

Собравшись с духом для непростого разговора, я подошла к двери и открыла её.

Отец вошёл в мою комнату, не дожидаясь приглашения.

— Тебя не было… — он замолчал, заметив Дамиэля… и куртку Дамиэля, висящую в моём открытом шкафу. Он перевёл на меня свой тяжёлый взгляд. — Мне нужно немедленно поговорить с тобой, Каденс, — его взгляд метнулся к Дамиэлю, потом снова ко мне. — Наедине.

— Он останется здесь.

Мой отец вновь перевёл взгляд между мной и Дамиэлем.

— Я вижу, ты не вняла моим предостережениям.

Он определённо не выглядел довольным тем, что я впустила Дамиэля в свою жизнь — и в своё сердце.

— Ты предупреждал её обо мне, Сильверстар, — в словах Дамиэля звучало обвинение.

Лицо моего отца оставалось твёрдым, как гранит.

— Твоя репутация говорит за себя, Драгонсайр.

— Так и есть, — сказал Дамиэль. — Но вот в чём вопрос — ты предупреждал Каденс из-за моей репутации или из-за того, что я нахожусь вне твоей сферы контроля?

Челюсти моего отца сжались.

— Я предупреждал её о тебе потому, что люди, которые оказываются втянутыми в твою сферу контроля, обычно умирают.

— А что мне, по-твоему, надо делать с предателями? — сухо спросил Дамиэль. — Поздравить их с хорошо выполненной работой, а потом отправить восвояси?

— Моя дочь не предательница.

— Конечно, нет. И у неё нет оснований бояться меня.

— Дамиэль прикрывает мне спину, папа, — я старалась сохранять ровный тон, не взрываться эмоциями. — И я не могу сказать того же о тебе.

И тогда я рассказала отцу всё, что знала сама. Как он контролировал мою жизнь. Как он посадил вокруг меня «друзей», чтобы они отчитывались перед ним. И как он пытался выдать меня замуж за одного из своих шпионов.

— Это сложно, — сказал он, когда я наконец вывалила всё, что было у меня на душе.

— Ну, тогда хорошо, что ты вырастил меня умной.

— Я не шпионил за тобой, Каденс. Я пытаюсь защитить тебя, — он покачал головой. — Чтобы с тобой не случилось того, что произошло с твоей матерью.

— С моей матерью? — внезапный прилив любопытства заглушил огонь моей злости. — Кем она была? И что с ней случилось? Она на самом деле не была ведьмой, так?

— Нет, твоя мать не была ведьмой, — подтвердил он. — Она была Бессмертной.

— Потомком Бессмертных?

— Нет. Настоящей, первородной Бессмертной, — сказал он мне. — Она была одной из последних выживших. Она пришла сюда, на Землю, чтобы спастись от охотников, которые пытались убить её. Однажды я нашёл её на равнинах монстров, раненую, без сознания. Я не знал, кто она такая, и во что я ввязываюсь. Если бы я это сделал, то оставил бы её там на растерзание чудовищам. Но когда я это понял, было уже слишком поздно. Я так сильно влюбился в неё, что готов был сделать для неё всё, что угодно.

Мои брови приподнялись. Мой отец никогда особо не говорил о моей матери. И уж конечно, он никогда не выражал никаких глубоких чувств к ней.

— А что с ней случилось? — спросила я у него.

— За ней охотились по всей вселенной, так что я никому не рассказывал о ней, даже моим коллегам по Легиону Ангелов. Я не мог так рисковать. Я думал, что если никто не узнает о ней, если никто не увидит её, то она будет в безопасности. Поэтому мы с ней устроили себе дом в убежище глубоко в пустыне. В окружении монстров и в то же время в безопасности от них.

— Серебристый Берег, — осознала я.

— Да. Это было наше тайное убежище. Место, куда я возвращался всякий раз, когда мог. Ты родилась там. Какое-то время вы с матерью были в безопасности, — выражение его лица помрачнело. — Но, в конце концов, охотники нашли её. Они могут отследить Бессмертную магию. У неё был амулет, скрывающий её магию, который мог растворяться в ней, становиться частью её самой. Он скрывал её от магии охотников. Позже я узнал, что она не носила амулет уже несколько месяцев. Вот так они её и нашли.

Его голос дрогнул. Мой отец, который всегда был твёрдым, как алмаз, и сильным, как гора, сломался.

При виде его боли из-за женщины, которую он потерял, из-за матери, которую я потеряла, у меня на глазах выступили слезы.

— А почему она вообще сняла амулет?

— У неё был только один амулет. Она, должно быть, знала, что охотники приближаются, потому что однажды попросила меня отвести тебя к воде, чтобы ты могла понаблюдать за птицами, которые тебе так нравятся. Я не знал, что она дала тебе свой амулет, что она соединила его с твоим телом, чтобы спрятать тебя от охотников. И я не знал, что охотники были так близко. Когда мы вернулись с берега, дом превратился в обломки. А твоя мать была мертва.

По моей щеке скатилась слеза о матери, которую я не помнила, но которая пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти меня.

— Я несколько часов не мог пошевелиться, — сказал отец. — Я просто сидел там, утопая в отчаянии. Хорошо ещё, что я не мог найти никаких следов охотников, потому что я бы последовал за ними в слепой ярости. Я бы выследил их и заставил заплатить за то, что они сделали. Наконец, тихий крик вывел меня из транса.

— Это была ты. Ты проснулась и плакала, звала свою маму. Она погибла, но ты всё ещё была здесь. Я должен был защитить тебя, преуспеть там, где потерпел неудачу с твоей матерью.