Ангел с мечом - Страница 57

Она приближалась и приближалась, пока не заполнила все поле зрения и не замедлилась для маневра.

— Рахман! — крикнула Альтаир.

— Она у меня! — крикнул в ответ Али. Искры высоко подняло ветром; обрывок тряпки поймал огонь и, испуская искры, перелетел через высокий нос нападающего.

Палубу работоргового корабля немедленно охватило пламя. Закричали и начали ругаться люди. Альтаир увидела одного и выстрелила. Он упал спиной вперед. Но их появлялось все больше. Большое судно боком приближалось к скипу, его мотор замолчал. Люди стояли с баграми наготове. Альтаир застрелила еще одного, пока вращающийся скип не налетел носом на шхуну и на его борт запрыгали люди.

— Мондрагон… черт побери!

В свете пожара блеснул меч; одетая в темное светлая фигура махнула им в сторону нападающих и снова прогнала на их собственный корабль. Один замахнулся на него багром, и Альтаир выстрелом снесла его с лодки. Рахман что-то закричал, и Альтаир выстрелила в сторону прогулочной лодки, которая приближалась с другой стороны. Абордажники атаковали снова, но Мондрагон с мечом на одной стороне, а Али с топором на другой быстро умерили их прыть. Томми достал багор и едва не ударил им Али в спину.

— Полундра! — крикнул Рахман. Альтаир последила за его взглядом вверх и выстрелила в одну из показавшихся на фоне огня фигур с ружьем на носу шхуны. В ушах возник и становился все громче какой-то гром, как будто от мотора, от большого мотора, даже громче, чем у шхуны.

Сквозь огонь пожара и пронизываемую молниями тьму появился нос корабля и в щепки раздавил прогулочную лодку, переехал ее вместе со всем экипажем. И вдруг последние нападающие на лодке Альтаир заторопились вернуться на собственный корабль и как можно скорее уплыть. Выстрелы с вновь прибывшего корабля смели их в воду.

Большой корабль проплыл мимо, как неподвижная стена, и затормозился задним ходом двигателя, взвихрив при этом море в короткий удар волн. Затрещали выстрелы, и пули просвистели над скипом, нацеленные в горящую шхуну и сумасшедших. На плоту раздался вой. А по всей длине корабля вдоль бортов появились люди и направили ружья на Альтаир и ее спутников.

Али застыл. Томми опустил шест. Только Мондрагон еще мгновение подержал меч поднятым, но потом и он тоже очень медленно опустил его и уронил на палубу.

Альтаир осторожно положила револьвер в ящик, прикрывая то, что она делала, коленом. Опустила — тоже украдкой — крышку. Рахман, приподнявшись на локте, мрачно смотрел на ружья. Рыбацкая шхуна продолжала гореть.

— Ловите конец! — крикнул кто-то сверху. — Эй, канальщики, ловите конец!

— К дьяволу! — Альтаир встала и выкрикнула это в лица и ружья вверху. — К дьяволу! Если хотите тащить нас на буксире, сначала скажите, куда!

Среди стоящих на палубе возникло белое лицо. На воротнике мужчины блеском отражался свет пожара — красный как кровь или рубины.

— У нас есть и другие способы! — крикнуло белое лицо. — И ни один из них вам не понравится!

— Братству будет что сказать на это!

— Взять их, — сказал белолицый и показал длинной рукой вниз. На обшлаге тоже блеснули драгоценные камни. Он повернулся и исчез с релинга, оставив только ружья и команду, которая должна была взять скип на абордаж.

— Черт с вами, я приму конец! — крикнула Альтаир. — Я приму конец!

Палуба была большой, гладкой поверхностью из светлого дерева с латунной оковкой и высоким ютом. Альтаир оцепенело смотрела на окружающее, стоя рядом с Мондрагоном, потом повернулась налево, когда они вытащили на борт Рахмана, привязали к доске и закутали в одеяла.

Хотят спасти его или что-то еще?

Томми и Али пришли последними и своими силами. Экипаж увел прочь Али, по человеку с каждого бока, а потом Томми, который в панике начал запоздало отбиваться. Получилось не очень хорошо. Мужчины были здоровыми, и Томми немногого добился.

На них были направлены ружья. Рахмана, привязанного к доске, унесли куда-то под палубу.

Альтаир дрожала и очень хотела прислониться к Мондрагону, ухватиться за него. Но он держался на расстоянии. Она могла понять, почему. Почти все, что он мог для нее сделать.

Один из мужчин обыскал его в поисках оружия. Мондрагон стерпел это; покачиваясь, стоял на ногах. Тот же самый мужчина обыскал Альтаир, и она увидела, как лицо Мондрагона стало жестким. Она посмотрела мимо плеча мужчины, посмотрела на Мондрагона, закрыла глаза и снова их открыла.

Не делай глупостей, Мондрагон. Пожалуйста.

— Кому принадлежит этот корабль? — спросила она хриплым голосом. — Кому?

Но никто ей не ответил.

А рыбацкая шхуна продолжала гореть — почерневший скелет, опускающийся в воду, чтобы присоединиться к Флоту-призраку.

Вместе с экипажем.

Путь под палубу оказался головокружительным кошмаром — через путаницу ступенек, потом вперед к темной дыре какой-то каюты, которая пахла гигантскими бухтами канатов, почти заполняющих ее, все очень аккуратно, как и положено на большом корабле. Коридор по всей длине освещался электрическими лампами, мужчина включил электрический свет и в канатном складе, и все помещение осветилось.

Альтаир вошла первой, за ней Мондрагон, и дверь за ними захлопнули и заперли. Шаги удалились, но свет остался. Электрический свет в корпусе корабля. Белолицый, драгоценные камни на обшлаге, их блеск через релинг, когда он показывал в их сторону рукой, отдавая приказ взять их на борт.

Большой, обитый железом нос, который вдребезги разбил лодку. Почти ничего не почувствовав — так, как он мог переехать и ее скип, если бы белолицый не намеревался заполучить в свои руки Мондрагона. Других он взял только в качестве довеска.

Альтаир села на ближайшую бухту канатов, потому что ноги оставили ее на произвол судьбы, и опустила голову меж колен, чтобы она перестала кружиться. Руки почти совсем обмякли. В ладонях тупо пульсировала боль. А ноги… просто болели, вот и все. И живот тоже. Она услышала звон цепи, подняла взгляд и увидела, что Мондрагон сел в такой же позе на другую бухту канатов, а тянущаяся за ним цепь протащилась при этом по доскам. Он посмотрел на Альтаир.

Она чихнула — резкий, беспомощный взрыв.

— Дерьмо, — сказала она писклявым голосом. — Ты и вода!

Он только смотрел на нее и молчал.

— Кто эти люди? — поинтересовалась она.

— Не знаю, — ответил он.

— Из Меча?

— Не знаю. — Из его рта вырвался лишь хриплый шепот. Он потрогал себя за ухо и молча показал на стены и потолок.

Любопытные уши?

Подслушивают?

Потом в корабле что-то неторопливо загромыхало, совсем не так, как в небе. Палуба стала спокойнее, больше не поднималась и не опускалась.

— Они узнают об этом, — сказала Альтаир, имея в виду маленькие скипы в Новом Порту, скипы соседей, которые им помогли бы, если бы дело дошло до этого, а пуля не пробила бензобак.

Скипы этот монстр мог бы переехать без проблем.

Их вывезут в море.

Или вверх по реке.

Возможно, они хотят обыскать мою лодку. Или просто утопить.

Они могли бы сделать это давно — легко, как плюнуть. Дело в чем-то совсем другом. Они хотят ее обыскать. Боже мой, что они делают с Рахманом? И с Томми и Али? Допрашивают, когда Рахман уже почти мертв?

Бедная Мэри! Мне очень жаль, Мэри Джентри, я всегда доставляю тебе только боль.

Она печально смотрела на Мондрагона. Он печально смотрел на нее.

— Джонс, — выдавил он хрипло, — почему ты не можешь отстать от меня?

— Не знаю. — Она пожала плечами, и в горле у нее заболело. — По глупости, наверное.

Он скорчил болезненную гримасу.

— Проклятье, — сказал он, положил голову в ладони и провел ими по волосам до затылка. Так он и остался в этой позе, а Альтаир таращилась на него, пока корабль с громом двигался вперед, производя характерный для работающего большого вспомогательного мотора шум.

Потом корабль повернул, и Мондрагон поднял лицо, как будто мог видеть, куда он теперь поплыл. Альтаир хорошо представляла это. Они объехали край Мертвого Причала и взяли курс на мосты Риммона — путь, которым этот монстр только и мог попасть в гавань. В средней части мосты были достаточно высоки, чтобы пропустить даже такой большой корабль, несмотря на штормовое волнение и все остальное.