Анакир - Страница 38

Всего за две улицы от Дворцовой площади имелась неплохая таверна. Когда Рэм вошел, помещение озарял желтый свет, несколько жонглеров перебрасывались факелами и колокольчиками, и все дышало уютом.

Рэм устроился в темном углу на месте, оставленном специально для него, и сидел, потягивая ланнское вино в ожидании заказанной еды. Здесь он должен был встретиться с торговым агентом. Фургоны отправились на склады товаров, и уже разнесся слух о засаде и о том, каким отчаянным храбрецом показал себя Рэм из Кармисса. За приключение в дороге полагалась дополнительная плата, и он радовался за своих людей. Что же до него самого, то он разглядывал темное вино и размышлял так, как позволял себе лишь изредка — о том, почему занимается тем, чем занимается, о никчемности своей жизни и отсутствии других путей. Рэм твердо знал, что в его жизни не было ничего такого, что заслуживает особого внимания несуществующих богов или даже его собственного.

Подняв голову, он увидел двоих, входящих в таверну. Они остановились, чтобы посмотреть на жонглеров, и по таверне пронесся легкий разноголосый шумок, означающий, что эти двое — важные персоны.

Рэм с любопытством принялся разглядывать вошедших. Старшего из них он не знал. Это был ланнский Вис средних лет, однако крепкий, как человек, которому довелось повоевать, и с исключительной координацией движений, которая угадывалась даже тогда, когда он стоял спокойно. Он был одет исключительно изящно, чтобы не сказать — экстравагантно, и в отличие от большинства амланнских мужчин, носил очень длинные волосы, как было принято в старину. Рэм много раз бывал в Амланне и мог узнать большинство придворных в лицо — он часто встречал их неподалеку от дворца, а город был не так уж велик. Однако вошедший не вызвал у него никаких воспоминаний.

В этот миг один из жонглеров прошелся колесом и встал на ноги перед гостем. Тот рассмеялся и бросил ему обязательную монету, затем двинулся вперед по просторной комнате, поглядывая по сторонам. Тут и там поднимались приветственные чаши, и он благодарил легким наклоном головы. Второй гость шел рядом с ним, улыбаясь, с гордым и важным видом.

Этот второй был юношей лет девятнадцати. Едва взглянув на него, Рэм уже не мог оторвать глаз. Юноша был полукровкой с матово-смуглой кожей, светлее, чем обычно у Висов, и волосами чернее воронова крыла. В глазах его ободок из темной бронзы окружал топазовую сердцевину. В общем, до смерти красив...

Вскоре оба гостя оказались у стола Рэма.

— Добрый вечер, — заговорил старший. — Мы не помешаем твоему обеду, если устроимся здесь?

Рэм продолжал вглядываться в незнакомца, сидя в тени колонны. Он уже готов был ответить что-нибудь неподобающее — но тут таверна внезапно перевернулась и встала вниз головой.

Перед ним по-прежнему сидел мужчина, только теперь он был на тридцать лет моложе, а юноша исчез, и все вокруг было залито солнечным светом, в котором клубились пылинки.

— Прошу прошения, — осторожно произнес Рэм, — похоже, вы меня знаете, но я...

— Яннул Ланнец. Мы служили вместе, ты и я.

Таверна вновь вернулась на место. Рэм сглотнул. Как быстро на этот раз...

— Что случилось? — спросил гость с несколько озабоченным видом.

— Вас зовут... — Рэм торопливо прокашлялся, — Яннул.

— Я предпочел бы отрицать это, но вижу, что ты узнал меня.

— Яннул Ланнец, один из капитанов героя Ральднора.

— Когда-то был, — видимо, приняв это за разрешение, Яннул присел к столу. Юноша сделал то же самое.

— А говорят, что вы в Дорфаре.

— Тоже был когда-то, а теперь тут. Вот мой сын, он родился здесь. А ты — Рэм эм Кармисс, охраняющий караваны, который когда-то был солдатом короля Кесара.

— Откуда вам это известно?

— Я спрашивал о тебе кое-кого. То, как ты разделался с разбойниками на дороге, выдает хорошую школу обращения с оружием. А сегодня днем ты задержался, я так считаю, чтобы поднести костяные шпильки богиням.

Подошел слуга.

— Кувшин вашего лучшего вина, я плачу, — бросил Ланнец.

— Господин, если вы окажете нам честь, платит таверна...

— Если я буду слишком часто оказывать вам честь, вы окажетесь на улице. Возьми деньги. И за еду для этого господина тоже.

Слуга удалился.

— Чего вы хотите? — спросил Рэм.

— Мой сын, — коротко ответил Яннул.

Рэм взглянул на улыбающегося юношу и снова перевел взгляд на Яннула.

— Не понимаю.

— Ты видишь, что творит Вольный Закорис. Через год или около того разразится страшная война, и ее не миновать.

— Если вы так говорите, значит, вам что-то известно.

— Да, кое-что. Лар-Ральднор, который сидит рядом со мной, хочет, когда наступит подходящее время, набрать войско и отправиться к Верховному королю в Анкиру.

— Повелитель Гроз, без сомнения, будет благодарен за такую поддержку.

Яннул, прищурившись, смотрел поверх головы Рэма, словно что-то отыскивая взглядом.

— Мой отец считает, что я мог бы отправиться, будь у меня хоть небольшой запас боевых навыков, — вдруг произнес юноша, и голос у него оказался под стать внешности. — Это возможно. Он сам научил меня многому, но мне нужно больше. Мы хотели спросить, не могли бы вы...

— Оставить прибыльное дело, чтобы натаскивать тебя в искусстве убивать. Так, да?

Юноша по имени Друг Ральднора — никак иначе его звать и не могли — взглянул в глаза Рэму.

— Я знаю, что убийство — это не игра. Отец выучил меня этому, как и всему остальному. Но новое королевство Йила эм Закориса в Таддре — всего лишь база, и всему миру известно...

— Нет, — снова перебил его Рэм. — Прошу прощения, но нет.

Принесли вино. Яннул поднял кувшин, но Рэм накрыл ладонью свою чашу.

— Выпей, — сказал Яннул. — Мы еще разговариваем.

Рэм позволил вину пролиться в сосуд.

— Я считаю, что разговор окончен. Вы можете купить другого учителя для своего сына.

— Где, здесь? Здесь нет даже армии.

— А шансарцы?

— Они неистовы в сражении. Это не лучший вид боя — если человек не рожден для такого неистовства, он неминуемо будет убит.

— Он не хочет, чтобы я уходил, — вставил Лар-Ральднор. — Я только что пытался его уговорить. Что ж, если вы отказываетесь, я справлюсь сам.

— Ланн — вполне приятное место, — заметил Рэм.

— Он перестанет быть таким, если однажды ночью придет Вольный Закорис и захватит его.

Яннул выругался.

Рэм понял, что отец видит в сыне самого себя, такого же неукротимого духом, как тот молодой капитан, который рядом с Ральднором эм Анакир сражался со всей ненавидящей мощью Виса. Что-то странное проснулось в душе Рэма. У него никогда не было сына, к добру или нет, но ему не было дано испытать подобные чувства. Но сейчас впервые за последние пятнадцать лет ему захотелось знать своего отца или, по крайней мере, его имя.

В противоположном углу Рэм заметил торгового агента, с разинутым ртом глядящего на Ланнца. Яннул перехватил его взгляд и поднялся со скамьи. Поднялся и юноша. Он больше не протестовал, но казался чересчур спокойным.

— Если вдруг переменишь свое мнение — здешний хозяин знает мою усадьбу и дорогу к ней. Всего четыре мили от Амланна, и виноград у нас замечательный. Подумай об этом еще раз.

Волки на склоне скользили по льду, выхватывая друг у друга какие-то клочья. Рэм знал, что это такое. Ребенок.

Рядом с ним стоял Кесар и смотрел на волков. «Это ничего не значит для меня», — сказал он.

Волки лежали, завывая. Кровь проточила во льду дымящиеся канавки. Кесар исчез. На его месте теперь стоял сын Яннула и мягко говорил:

— Ничего страшного. Это просто сон.

Рэм проснулся весь в соленом поту, словно выплыл из ланнского океана. Его знобило, хотя ночь была жаркой.

Уже несколько лет ему ничего не снилось, хотя поначалу сновидения стали для него кошмаром. С того самого первого утра в Ланне он стал просыпаться от того, что видел во сне, как исчезли девушка и ребенок. В то утро, не найдя их, Рэм прошел по холмам и встретил людей из маленькой деревушки, которые возвращались с охоты на волков. Они взяли его с собой и позаботились о нем. Однако им не встречались ни женщина, ни младенец. Скорее всего, во время снегопада на них напали волки. Воображение быстро дорисовало картину, и больше он никого не расспрашивал.