Американская фантастика. Том 11 - Страница 12

Эверард забрался в скуттер, чувствуя слабость во всем теле. Когда он вышел из него, на Земле прошло уже десять лет.

Однажды вечером в Нью-Йорке середины двадцатого века Эверард, переодевшись в старый халат и домашние туфли, смешивал себе коктейль. Его занятие прервал звонок в дверь. Эверард чертыхнулся. За последние несколько дней он очень устал и сейчас не желал иной компании, кроме доктора Ватсона и его рассказов.

Ну да ладно, может, ему удастся быстро избавиться от незваного, гостя? Он прошлепал, по квартире и открыл дверь, придав своему лицу как можно более недружелюбное выражение.

— Привет, — холодно сказал он.

И тут же внезапно ему показалось, что он находится на допотопном космическом корабле, который только что освободился от земного притяжения: наступила невесомость, и он беспомощно барахтается в воздухе среди сияния звезд.

— Ох, — сказал Эверард. — Я и не думал… Заходи.

Синтия Денисон на миг задержалась в дверях, глядя на бар поверх его головы. Над баром висели два скрещенных копья и шлем с плюмажем из эгейской культуры бронзового века. Предметы были темные, блестящие и изумительно красивые. Она попыталась говорить спокойно, но из этого ничего не вышло.

— Налей мне чего-нибудь, Мэнс. Только поскорей.

— Ну конечно.

Он крепко стиснул зубы и помог ей снять плащ. Она закрыла за собой дверь и присела на модную шведскую кушетку, столь же красивую и столь же здесь необходимую, как оружие над баром. Дрожащими руками она достала из сумочки сигареты. Некоторое время они избегали смотреть друг на друга.

— Все еще пьешь ирландское виски? — спросил он.

Ему показалось, что слова эти доносятся откуда-то издалека, а его тело, неуклюже передвигавшееся среди бокалов и бутылок, забыло все, чему его обучали в Патруле.

— Да, — сказала она. — Значит, ты еще помнишь.

Неожиданно громко щелкнула ее зажигалка.

— Прошло всего несколько месяцев, — сказал он, не зная, о чем говорить дальше.

— Энтропия. Обычное время, ничем не изменяемые сутки по двадцать четыре часа в каждых.

Она выпустила клуб дыма и посмотрела, как он расплывается в воздухе.

— Я почти все время пробыла в нашей эпохе со дня моего… замужества. Ровно восемь с половиной месяцев личного биологического времени жизни, с тех пор как Кейт и я… А ты, Мэнс? Сколько времени и в скольких этапах ты прожил с тех пор, как был шафером на нашей свадьбе?

У нее всегда был довольно высокий и тонкий голос, единственный недостаток, который он мог в ней найти, если не считать ее маленького роста — всего каких-нибудь пять футов. Поэтому речь ее всегда звучала невыразительно. Но сейчас он понял, что она едва сдерживается, чтобы не заплакать.

Он подал ей бокал.

— До дна, — сказал он. — Пей.

Она послушно осушила бокал и перевела дыхание. Он налил ей еще и плеснул себе шотландского виски с содовой. Затем придвинул кресло и достал из старого, изъеденного молью халата трубку и табак. Руки у него еще слегка дрожали, но он надеялся, что она этого не заметит. Она повела себя умно, не выпалив сразу же, зачем пришла: им обоим требовалось время, чтобы успокоиться.

Сейчас он даже нашел в себе силы прямо взглянуть на нее. Несмотря на маленький рост, фигура у нее была почти безупречная, а черное платье подчеркивало изящество линий. Золотистые волосы падали до плеч, огромные голубые глаза сияли из-под крутых дуг бровей, на лице, чуть запрокинутом вверх, губы были, как всегда, полуоткрыты.

Эверард медленно набивал трубку.

— Ну ладно, Син, — сказал он. — Выкладывай, в чем дело?

Она вздрогнула и с трудом выдавила из себя:

— Кейт исчез.

— Что? — Эверард выпрямился в кресле. — Выполнять задание?

— Да. Как же иначе? Отправился в Древнюю Персию. И не вернулся. Это было неделю назад.

Синтия поставила бокал рядом с собой на кушетку и переплела пальцы.

— Патруль, конечно, провел самое тщательное расследование. Я узнала результаты только сегодня. Они не смогли найти его. Даже не сумели выяснить, что с ним случилось.

— Вот гады, — прошептал Эверард.

— Кейт всегда… всегда считал тебя своим лучшим другом, — лихорадочно проговорила она. — Ты даже не знаешь, как часто мы говорили о тебе. Честно, Мэнс. Я знаю, мы мало общались с тобой, но тебя ведь никогда не было на месте…

— Конечно, — сказал он. — Ты что, думаешь, я малое дитя? Я был занят. И потом, в конце концов, вы же молодожены.

«После того, как я познакомил вас на Гавайях в лунную ночь у вулкана Моуна Лоа. Патрулю наплевать на условности, и такой новичок, как молоденькая Синтия Каннингэм, вновь испеченная выпускница Академии, работающая рядовым клерком в своем собственном веке, имеет полное право встречаться с заслуженным ветераном… таким, как я, например… встречаться сколько угодно, когда мы оба свободны от работы. И почему бы ему не использовать свой опыт и в соответствующей одежде не переносить ее на танцы в Вену Штрауса или в лондонский Шекспировский театр, в уютные бары старинного Нью-Йорка или на солнечные пляжи на Гавайях, где человек со своим каноэ появится еще только через тысячу лет? А его приятель по Патрулю, почему бы ему тоже не принять участие в этих маленьких развлечениях? А потом и не жениться на ней? Вот так-то!»

Эверард раскурил трубку. Когда его лицо заволокло клубами дыма, он сказал:

— Начни-ка с самого начала. Я не видел тебя два-три года своей биологической жизни и не знаю точно, над чем работал Кейт.

— Так долго? — удивилась она. — Ты даже не проводил отпуска в нашем десятилетии? Мы очень хотели видеть тебя.

— Перестань извиняться, — отрезал он. — Если бы я захотел, сам бы вас навестил.

Ее нежное личико перекосилось, как от удара.

Он тоже вздрогнул и забил отбой.

— Извини. Конечно, я хотел, повидаться. Но ведь ты знаешь, мы, агенты с правом свободных действий, слишком заняты — все эти прыжки в пространстве-времени, чувствуешь себя, как блоха на сковородке. Ох, черт! — он попытался улыбнуться. — Ты же помнишь, Син, что я — невежа, но это ведь только на словах. Знаешь, я лично породил легенду о химере в Древней Греции. Был там известен под именем «дилайопод», странное чудище с двумя левыми ногами, торчащими изо рта.

Она послушно улыбнулась — если подергивание губ можно было назвать улыбкой — и взяла из пепельницы свою сигарету.

— А я все еще простой клерк в Компании технологических исследований, — сказала она. — Зато у меня тесная связь со всеми секциями и отделениями нашего ареала, включая Главное управление. Поэтому я точно знаю, какие меры были приняты для поисков Кейта, и считаю их недостаточными! Они просто бросили его! Мэнс, если и ты не поможешь, Кейт погибнет.

Голос ее прервался, и она замолчала.

Чтобы дать себе самому и ей время успокоиться, Эверард промолчал и мысленно стал вспоминать карьеру Кейта Денисона.

Родился в Кеймбридже, шт. Массачусетс, в мае 1927 года, в обеспеченной семье. Докторскую степень за выдающуюся работу по археологии получил в двадцать три года. Победитель чемпионата по боксу в колледже, пересек Атлантический океан на маленькой яхте. Ушел в армию в 1950-м, служил в Корее и отличался храбростью, которая в более популярной войне принесла бы ему славу.

С Кейтом надо было достаточно сблизиться, чтобы узнать все это. Вне работы он судил о разных вещах с тонкой иронией. Когда же наступало время действовать, просто делал свое дело без лишних слов.

«Конечно, — подумал Эверард, — девушка достается самому достойному. При желании Кейт легко мог бы получить статус свободного агента. Но у него здесь есть корни, которых нет у меня. Наверное, он более постоянен».

Выйдя в отставку в 1952 году, Денисон завербовался по тому же объявлению, что и Эверард. Возможность путешествий во времени он осознал и принял легче и естественнее, чем большинство других: он обладал гибким умом и к тому же был археологом. После окончания Академии Кейт с радостью обнаружил, что его собственные интересы совпадают с нуждами Патруля: он стал Специалистом по древней истории индоевропейцев Востока и во многих отношениях считался более ценным работником, чем Эверард. Потому что свободный агент мог путешествовать во всех направлениях по трассам времени, спасая по павших в беду, арестовывая правонарушителей, охраняя неприкосновенность ткани человеческих судеб. Но что бы он делал без знания истории? За много веков до появления иероглифов существовали войны и путешествия, совершались открытия, последствия которых сказались на всем протяжении временного континуума. Патруль должен был знать о них. Изучать ход событий — в этом и состояла работа Специалиста.