Амальтея (сборник) - Страница 73

— Ни за что! — воскликнула девушка. — Вы представляете, через всю щеку йодом или зеленкой?

— Ну что вы, — возразил он. — Разве можно уродовать такую прелесть?

Девушка зарделась.

— У меня в машине, — продолжал он, — в аптечке есть медицинский клей. Он абсолютно прозрачен. Один мазок — и все в порядке, никто ничего не заметит.

— Все равно ужасно! — сказала девушка, сидя в машине и разглядывая в зеркальце свежезаклеенную щеку.

Старший брат хотел было возразить, но тут рядом с его машиной, скрипнув тормозами, остановился “Москвич” среднего брата. Сам он высунулся из окна и крикнул:

— Послушай, ты не видел…

Но тут он заметил сидящую рядом с братом девушку и поперхнулся.

— Так, — сказал он, — ясно!

Мотор взревел, и его “Москвич” умчался на поиски стрелы с синим оперением.

— Кто это? — удивилась девушка.

— Мой братец. Как-нибудь я познакомлю вас с ним. — Он взглянул на часы. — А теперь у меня такой вопрос: как насчет того, чтоб пообедать вместе?

— Я не против! — улыбнулась девушка.

— Тогда поехали!

Со старшим братом все ясно даже не самым догадливым читателям. Поэтому последим за средним братом.

Средний безуспешно колесил по городу до самого конца обеденного перерыва. Девушек на улице было много, стрел — ни одной. Отчаявшись за время обеда найти стрелу и вместе с ней возможную невесту, он отправился на работу. Подъехав к громадному зданию Вычислительного центра, он поставил машину на стоянку, запер ее и хотел было идти к себе, но в эту минуту услышал, как из открытого окна второго этажа раздалась короткая, но весьма энергичная тирада. Собственно, что его заинтересовало, так это слово “стрела” в различном сочетании с крепкими терминами, самым мягким из которых было “кретин”!

Учитывая повышенный интерес среднего брата ко всякого рода стрелам, мы не удивимся, что он, подождав, пока тирада затихнет, крикнул:

— Эй!

На его голос из этого окна высунулась девушка.

— Ну, — сказала она. — Что нужно?

— Как раз с этим вопросом я хотел обратиться к вам, — ответил он. — Видите ли, на меня ваша речь произвела большое впечатление. Не могу ли я чем-нибудь помочь вам?

Девушка недовольно тряхнула копной черных кудрявых волос:

— Можете, — сказала она. — Если хоть немного разбираетесь в ЭВМ.

— Разбираюсь. А что, собственно, произошло?

— Если бы я знала, что произошло, то кое-кому бы крепко не поздоровилось!

— И все же?

— Я с самого утра, как проклятая, готовлю программу, не иду на обед, собираюсь ее вводить, и вдруг… что бы вы думали?!

Он пожал плечами.

— Стрела!

— Что?! — поперхнулся он. — Какая стрела?

— Здоровая. Залетает в окно. Главная установка вдребезги, дисплей не работает, время кончается, а программа летит в тартарары!

Девушка возмущенно стукнула кулачком по подоконнику.

— Слушайте, — обратилась она к среднему брату, который за время ее монолога успел воспроизвести на лице всю цветовую гамму — от красноты до зелени, — я тут успела забраться в оперативную память, может, — поможете?

— Конечно! — поспешно воскликнул он и бегом взлетел на второй этаж. Первое, что он увидел, войдя в комнату, была стрела с синим оперением. Она лежала на столе в центре комнаты как вещественное доказательство его страшного преступления. Он смущенно кашлянул и скосил глаза на девушку. Девушка была необычайно яркая, черные волосы волнами спускались на белую блузку, джинсы обтягивали стройные ноги.

— Ума не приложу! — говорила между тем она. — Какому балбесу понадобилось пускать стрелы? Какой-то доисторический идиотизм!

Мысленно посылая ко всем чертям все луки на свете, средний снял пиджак и засучил рукава.

— Несколько отверток, щуп, пинцет, тестер, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Потом может понадобиться паяльник.

Прошло два часа.

— Вы просто волшебник, — говорила девушка, восхищенно глядя на него.

— Угадали! — ответил он, заворачивая последний винтик. — Самый настоящий волшебник. Хотите, я предскажу, что вы делаете сегодня вечером?

— Что? — изумленно раскрылись большие глаза.

— Идете в кафе с этим волшебником!

…Ну, уважаемые читатели, я думаю, вы согласитесь со мной, — со средним братом тоже все ясно. А вот как обстоят дела у младшего, небезызвестного вам студента Ивашки?

Покрутившись по городу и ничего существенного не обнаружив, Ивашка пришел к выводу, что его стрелу следует искать вне городской черты. Он выбрал лучшую автостраду и с удовольствием разогнался. Однако, не проехав и тридцати километров, он обнаружил, что бензин на исходе. Тогда он принялся рассматривать дорожные указатели и довольно скоро увидел “АЗС” — 2 км. Ниже надписи красовалась стрелка, утверждающая, что нужно съехать с трассы и проехать эти два километра по сомнительной гравийке.

Подъехав к станции, Ивашка заметил старичка, сидящего на лавочке близ домика с надписью “Бензин” и играющего с самим собой в шахматы.

— Куда заправщик ушел? — спросил у него Ивашка.

— А я и есть заправщик, — ответил старичок. — Вам сколько — 15 литров смеси?

Что-то в этом старичке показалось Ивашке необычным. Что-то неуловимое, но что существенно отличало этого старичка от всех, которых Ивашка повидал на своем веку, включая и его собственного отца.

Старик заправил Ивашкину “Яву” и остановился подле него.

— Что это вы, молодой человек, на меня так странно смотрите?

— Тут, случаем, стрела не пролетала? — бухнул внезапно Ивашка, сам внутренне удивляясь своему вопросу.

— Нет, — ответил старик. — Не пролетала. Откуда ей взяться? Стрелы витязи пускали. А теперь витязи перевелись, вот и стрел нет.

— Это я пустил, — вновь ляпнул Ивашка.

— А! Невесту ищете, молодой человек?

— Ищу, — вздохнул Ивашка.

— Вы, может, витязь?

— Нет. Я студент.

— И правильно. Между нами говоря — редкостные болваны были эти витязи. Уж вы мне поверьте, молодой человек, насмотрелся я на них. Сколько их по этой дорожке в былые времена проезжало! И в основном балбесы. Посмотришь на него — прямо страх берет, ну, вылитый культурист, только что из журнала, а поговоришь с ним… а-а! — Старик махнул рукой. — А туда же — на Кощея все перли!

— Да вы кто такой? — не выдержал Ивашка.

— Я-то? Леший я, молодой человек. Бывший, конечно. Работаю вот на станции этой самой, место не шибко шумное, машин немного, справляюсь.

— А что же дело свое исконное бросили? — спросил Ивашка.

— Дак ведь нынче кто за лесом смотрит? Лесники, молодой человек, образованные люди. Это раз. А два — шумно в лесу стало. Покоя нет. Прикорнешь где-нибудь под корягой, так набредет на тебя грибник какой или ягодник. Случись такое раньше, перекрестятся — и ходу, а теперь…

— Что — теперь? — спросил Ивашка.

— Фотоаппараты у них, — вздохнул старик, — фотографируют и так и эдак, да еще просят: станьте сюда, к свету, в дупло залезьте, так экзотичнее… тьфу!

Старик помолчал сердито. Потом продолжил:

— Но это не главное, все это стерпеть можно. Была еще третья причина моей переквалификации. Кощей, злыдень, меня из лесу выжил.

— Слыхал про такого, — сказал Ивашка. — Неужто скрипит еще?

— А что ему сделается? Бессмертный!

— Как же? — удивился Ивашка. — Ведь были же витязи — ну кто там, не помню! Доставали сердце Кощеево, освобождали девиц прекрасных…

— Чепуха все это! — отрезал старик. — Да, ходили богатыри эти, сражались с Кощеем. Да только не убивали они его! Вы послушайте, что я вам расскажу, я этого прохвоста хорошо знаю! Нельзя его убить, бессмертный он. Есть у него сердце или нет, не ведаю. Одно знаю точно, все эти приключения с заезжими он устраивал от сильной скуки. Сидит-сидит у себя в замке, лет по сто к нему никто не заглядывает. Ну, он тогда украдет какую-нибудь деву прекрасную и ждет-не дождется, когда за ней очередной дурень приедет. Тогда он начинает развлекаться: по месяцу и более водит, крутит его по своей империи, разную нечисть на него напускает (тогда ее много у Кощея на службе состояло). Ну, а уж потом сам с ними бьется. Вы понимаете, молодой человек, все, что ему нужно было, — острые ощущения. Это как партия в шахматы, только интереснее. К тому же — абсолютно безопасно. Для Кощея, разумеется. Витязь в конце концов возвращался домой с невестой, а бессмертный потом в течение года от удовольствия сам не свой, все вспоминает…