Алхимия вечности - Страница 91
Они противоположны нам, потому что нас никогда так не учили. И это единственное. Для нас вера и сомнения противоположны. Мы говорим: «У меня есть вера, так как же я могу сомневаться?» Или: «Если я буду сомневаться, если я могу сомневаться, откуда у меня может быть вера?» На самом деле, это разделение совершенно глупое, потому что измерения отличны. Вера для религии, вера для глубокого проникновения в реальность, вера для любви, вера для жизни. Это другое измерение. Сомнение там не нужно. Сомнение нужно для научного поиска, для научного подхода, для фактов, для мертвых фактов, для наблюдения.
Для внешнего мира сомнения - это главный инструмент, для внутреннего мира вера - это главный инструмент, и эти два инструмента не должны быть в конфликте. Они в конфликте из-за того, что нас научили быть одним, и мы не можем обратиться к другому. И эта сложность, с которой мы переходим от одного к другого - сложность лишь воспитания. Если вы решаете математическую трудность, используйте математику, но когда вы смотрите на цветок, математика не нужна. Когда ночь полнолуния математика не нужна. Забудьте о математике. Откройте другую дверь вашего бытия.
Иисус сказал: «В доме моего отца много комнат». И вы тоже не дом с одной дверью, вы не должны быть такими. Если вы такие, это значит лишь то, что лишь одна дверь открыта, или вы пытались открыть только одну дверь. Но есть еще другие двери, и если они будут открыты, вы будете богаче от этого. Если вы можете воспользоваться другими дверями, ваша личность будет меньше ограничена, и будет больше подобна реке. И тогда вы будете менее мертвыми, и более живыми.
Движение есть жизнь. И чем тоньше ваши движения, тем больше изобилия в вашей жизни будет. И поэтому пользуйтесь сомнением как инструментом, пользуйтесь верой как инструментом.
Как это может осуществиться? Теперь вторая часть: это возможно лишь в том случае, если вы не будете себя ни с чем отождествлять. Если вы начнете отождествлять себя с сомнениями, вы не сможете двигаться. И тогда ваш ум будет в сомнениях, так как же вы сможете перейти к вере? Если вы будете отождествлять себя с верой, вы не сможете перейти к сомнениям.
И поэтому не отождествляйте себя с дверями. Вы другие, двери другие. И когда вы отличны от дверей, нет трудностей. И тогда вы можете двигаться. И поэтому не думайте, что сомнения - это ваше бытие, вера -это ваше бытие. Вера - это дверь, сомнения - это дверь. Вы можете перемещаться от одного к другому. Если же вы будете отождествлять себя, выбора не будет.
Но мы все отождествляем себя. Мы говорим: «Я не могу поверить, я меня нет веры, я скептик!» Или кто-то говорит: «Я не могу сомневаться, потому что я верующий». Это показывает на то, что ваше сознание стало фиксированным, подобным камню. Оно не подобно реке, оно не движется, не течет. Двигайтесь! Теките! Второе: ум нужно подготовить так, чтобы он не отождествлял себя с инструментами. И тогда вы сможете пользоваться им. Вы сможете пользоваться им как мечом, но если вы будете так сильно отождествлять себя с ним, если вы начнете считать свои руки мечом, как вы сможете взять розу в руку? Тогда вы скажете: «Это невозможно! Как смогу взять розу в руку? Моя рука - это меч!»
Меч и роза не могут совместить друг друга. Вы можете взять в руку либо меч, либо цветок. Если ваша рука не отождествляет себя, только тогда это становится возможным. И поэтому второе: не отождествляйте себя. В будущем мы должны создать такую образовательную систему, которая будет учить нас не отождествлять себя с инструментами. И тогда все будет очень легко, очень легко.
Третье: помните это. Мир существует, разделенный на противоположности, и если вы выбрали какую-то одну противоположность, ваш мир будет скуден. Если вы скажете: «Я выбираю это, а не то!», - вы будете принадлежать только к одной противоположности в мире, вы будете наполовину живыми. Помните, Существование разделено на противоположности, и поэтому если вы хотите быть тотальными с Целостным Существованием, вы должны быть в состоянии двигаться.
Мы думаем, что кто-то полон любви, и мы думаем: «Как он может ненавидеть?» Или кто-то полон ненависти, и мы думаем: «Как он может любить?» Но если вы так полны любви, настолько, что не можете ненавидеть, ваша любовь не будет представлять ценности. В ней не будет жизни, жизненной силы. Ваша любовь будет бессильной. Если вы не можете ненавидеть, ваша любовь не может быть живой. И то же самое относится к другой крайности. Если вы можете только ненавидеть и не можете любить, ваша ненависть будет только прикрытием.
Противоположности приносят вам жизнь. Ваша любовь будет богаче, если вы можете ненавидеть. Вам не обязательно ненавидеть, но если вы можете ненавидеть, если вы обладаете такой способностью, ваша любовь будет обладать другими свойствами, более глубокими качествами.
Все, что выглядит противоположным, связано, и противоположности дают силу. Но нас научили быть чем-то определенным. Нас научили не быть процессом, но быть законченным событием, какой-то законченной вещью. И мы говорим, что этот человек добрый, а тот принадлежит к другой категории, он гневлив. Но если добрый человек просто все время добр, если он не может гневаться, его доброта будет тенью, его доброта будет просто одеждой. Если он может быть также гневлив, его доброта будет глубокой.
Не нужно гневаться. В это мнет никакой необходимости, но способность такая должна быть. И эта способность, которая вмещает в себе полярные противоположности, нуждается в другой подготовке. В мир нужно принести другой ум.
Помните об этом: все великие святые, которые принесли ненасилие, были кшатриями, они все принадлежали к касте воинов. Махавира, Будда, все двадцать четыре джайнских тиртханкары, они были кшатриями, они были воинами. Это кажется нелепым. И было бы лучше, если бы брамины учили ненасилию, но брамины не проповедовали ненасилие. Ни один брамин никогда не проповедовал ненасилие. Только кшатрии проповедовали ненасилие. Почему? Почему же Махавира и Будда обладали такой глубиной и проникновением в ненасилие? Они были способны на глубокое насилие, как кшатрии, они могли перемещаться. Они, на самом деле, принадлежали к очень воинственным племенам. Они родились для насилия, но они перешли в другую противоположность. Они обладали глубиной.
Это странно, если вы отправитесь и попытаетесь найти противоположную крайность для Махавиры и Будды, вы найдете Пара-шураму, брамина, который уничтожил миллионы кшатриев в мире. Говорят, что он несколько раз подряд уничтожал всех кшатриев в мире. Он был очень насильственным, но родился он в касте браминов, которым должно быть свойственно ненасилие. Почему же он был таким насильственным? Ни одного кшатрия нельзя сравнить с Парашурамой по насилию. Он был уникальным в этом смысле. В мире еще никогда не рождался никто подобный ему в этом отношении. Махавира и Будда были кшатриями. Это полно смысла, важно. Способность переходить в другую противоположность делает человека сильным.
Вот еще другой пример. Вы могли слышать много историй о великих людях, мудрецах, которые иногда вели себя очень глупо. Ни один глупец не может вести себя так глупо. Мы смеемся, мы говорим, что они ведут себя так глупо.
Говорят, что Эммануил Кант, однажды пришел домой вечером с зонтом, после обычной прогулки и положил зонтик на кровать, накрыл его одеялом, думая, что это был он сам, и потом встал в угол комнаты, думая, что это зонтик стоит. А утром он внезапно понял, что происходит что-то необычное, когда слуга постучался в дверь. Он стоял всю ночь. Он спал, он не стоял. И когда слуга постучался в двери, Кант посмотрел на кровать, и начал думать: «Почему я не открываю двери?» И потом внезапно он понял, что он стоит в углу вместо зонтика по ошибке.
Но мы можем смеяться над Эммануилом Кантом. Мы знаем, что такие великие мудрецы иногда были такими рассеянными. Но почему? Вы не можете совершить такого глупого действия, потому что вы не можете перейти в другую противоположность. Только такой человек, как Эммануил Кант мог совершить такую глупость. Он прикоснулся к одной крайности разума, и тогда для него стала возможной другая крайность. Ни один глупец не совершал таких глупостей, а так называемые мудрецы могли себе это позволить.