Александр Беляев - Страница 9

Движущиеся экипажи были заменены подвижными дорогами. В городах стало тише и чище. Перестали дымить трубы фабрик и заводов. Техника создала новые способы получения энергии.

В общественной жизни и в быту произошло много перемен. На ступенях общественной лестницы не стало рабочих как низшей группы, группы, отличной от вышестоящих и по костюму, и по образованию, и по привычкам. Машины почти освободили их от тяжелого труда. Здоровые, просто, но хорошо одетые, веселые, независимые рабочие стали единственным классом, держащим в руках все нити общественной жизни.

Все свободное время они проводили на воздухе, летая на своих авиэтках. У них были совершенно иные интересы, запросы, развлечения.

И все… Но Беляев вскоре вернулся к теме о будущем — уже в ином плане.

В 1928 году выходит роман Беляева «Борьба в эфире». Герой его попадает в будущее способом, который не отличается оригинальностью, — все происходящее оказывается сном. Впрочем, введение, поясняющее это обстоятельство, занимает очень мало места — всего около страницы, и читатель быстро забывает о нем.

Действие сразу же и до конца развертывается в мире грядущего.

«Борьба в эфире» — экскурсия в будущее: герой ведь и представлен в качестве невольного экскурсанта, попавшего необъяснимым способом в «Паневропейский, паназиатский союз советских социалистических республик». К сожалению, Беляев лишь очень беглыми штрихами очерчивает контуры нового мира, и он не представлен во всей многогранности и полноте.

Беляева глубоко интересовала блестящая будущность радиотехники. В романе «Борьба в эфире» он отводит радио едва ли не главнейшую роль среди всех остальных отраслей техники. По существу, весь описанный им союз социалистических стран превратился в огромный радиогород — «Радиополис», и радио нашло самое многообразное применение в жизни его граждан — от передачи энергии на расстояние до весьма совершенного телевидения, от обострения мозгового восприятия и усиления памяти до «радиопедагогики».

Как бы фантастичны ни были нарисованные писателем картины, они в основе своей реалистичны. Уже теперь мы стали свидетелями таких достижений, как телевидение и управление машинами и механизмами на расстоянии, а передача энергии без проводов — одна из перспективных проблем техники. «Радиополис» — отнюдь не беспочвенная фантазия.

Беляев, говоря о будущем, считает его характернейшей чертой чрезвычайно развитую энергетику. «Высоту культуры мы теперь измеряем по количеству потребляемых киловатт, — говорит один из героев романа. — Все безграничное количество энергии, получаемое нами, мы перегоняем в центральные аккумуляторы и оттуда распространяем по радио во все уголки наших стран: по поверхности земли, в небо, где летают наши корабли, в глубину океана для наших подводных судов и даже под землю». Энергия приводит в действие машины, выполняющие всю физическую работу.

Человечество второй половины XX века стремится ко все большему энергетическому могуществу. Изобилие энергии позволит не только осуществить всевозможные грандиозные проекты, но и изменит в значительной мере человеческий быт, облегчит труд, ускорит технический прогресс.

Уделив очень много внимания технике будущего, Беляев гораздо менее подробно говорит о структуре общества. Он лишь вскользь упоминает о возможностях гармонического развития личности, общественно полезном труде как необходимости и распределении материальных благ по потребностям. На практике, в действии новая система почти не показана, хотя с плодами ее — в обыденной жизни — читатель и знакомится в ряде мест романа.

Духовный мир людей далекого будущего не раскрыт, и образы всех этих Эль, Эа, Ли, Вади, Ин и других — не более чем сугубо условные схемы, алгебраические символы. Беляев переоценивает значение машин и недооценивает роль человека, для которого труд будет и впредь составлять основу жизни.

В сюжете романа «Борьба в эфире» значительное место занимает война с капиталистической Америкой — последняя борьба двух систем, которая заканчивается полной победой социализма.

Стремясь оживить сюжет, внести в него приключенческий элемент, автор вводит эпизоды, связанные с пребыванием у дикарей. «Дикари», правда, не совсем обычные — они продукт все того же уродства социального строя, который привел к появлению «человекомашин», физическому вырождению правящего класса и одичанию армии безработных. Достаточно сказать хотя бы об уроде, который не может ходить, — это, по существу, только мозг; или о рабочих, ставших придатками машин, чьи гипертрофированные руки и ноги служили двигателями. Первый вызывает отвращение, вторые — жалость. Писатель хотел таким гротесковым приемом показать, к чему мог бы привести капитализм.

«Борьба в эфире» не показывает мир завтрашнего дня таким, каким бы мы хотели его видеть, — миром радости и счастья.

Критика того времени, отмечая насыщенность романа интересными техническими идеями, говорила вместе с тем о том, что он давал «искаженную картину будущего».

Эти упреки касаются прежде всего социальной или скорее социально-антропологической стороны романа. Трактовка возможных путей развития физического типа человека, влияние на него среды и социальных факторов, перспективы прогресса цивилизации, приводящего к узкому техницизму, — все это нельзя воспринимать как серьезный прогноз. Беляев кое-что намеренно утрировал, а с другой стороны, воспользовался существовавшими в то время теориями, предрекавшими кардинальные изменения в человеке благодаря специализации органов.

Некоторые зарубежные ученые, как, например, профессор Дж. Б. Холдэн, считают, что у человека со временем будет огромная голова и крохотное лицо, беззубый рот и дряблые мускулы.

«Суммируя наши пророчества о будущем человеке, — говорит другой ученый — профессор Г. Л. Шапиро, — мы можем картинно описать его как более высокого, чем мы, с головой большего объема и более круглой. Его лоб будет более вертикальным, надглазничные дуги гладкими. Некоторые представители грядущей расы будут ходить на четырехпалых ногах, и многие будут рано лысеть. На руке останутся только три двухфаланговых пальца. Кости рук и ног окажутся слабее, тоньше и изящнее, чем наши. Через несколько миллионов лет у человека останется один шейный позвонок, один грудной, один поясничный и два-три крестцовых».

Если такие суждения встречаются и сейчас, в 60-е годы, то что же говорить о времени, когда Беляев создавал свой роман!

Не случайно в предисловии и в послесловии к сборнику отмечалось, что «автор в некоторых случаях допустил ряд условностей, сдвигов и перемещений планов, которые не во всем идут по линии естественного продолжения настоящего в будущее…

Роман А. Беляева заключает в себе целый ряд спорных и даже просто неверных положений (они оговорены в заключительном очерке). Но ценность его — в том, что он заостряет мысль читателя на проблемах будущего, не отрывая этого будущего от настоящего». Редакция подчеркивала, что роман был первым пробным этюдом, к которому следовало отнестись критически, и шагом к подлинно социальной утопии.

Роман «Борьба в эфире» можно рассматривать как своеобразный ответ на социальную утопию Джека Лондона. Беляев, написавший в 1929 году предисловие к роману «Железная Пята», отмечал близорукость и пессимизм пророчеств Лондона, недооценившего силы рабочего класса — и русского, в частности, — и переоценившего силы капиталистов.

«Джек Лондон, в силу особых условий рабочего движения в Америке, мало верил в успех борьбы рабочего класса. Вернее, он верил в окончательную победу рабочих, но наступление этого выносил в отдаленное будущее. В романе «Железная Пята» автором намечены и сроки этого будущего: по его мнению, должно пройти не менее трехсот лет, пока наступит «Эра Братства». Но до наступления Эры Братства рабочие должны еще пройти через ужасный период неслыханной эксплуатации, через эпоху «Железной Пяты» капитализма… Близоруким и пессимистическим «пророком» и политиком оказался Джек Лондон в своем фантастическом романе».