Алекс Кросс. Территория смерти - Страница 7

— Элли, я сделаю все, чтобы убийство твоей семьи не осталось безнаказанным. Твердо обещаю тебе это.

Выходя из дома, я думал о том, что же такое раскопала в Африке Элли.

И не поехал ли кто-нибудь вслед за ней в Америку.

Все понимали, что случилась беда, но не могли дать ей точного определения, не знали, кто виноват и насколько ужасно происходящее. По крайней мере какое-то время.

Скрипнув тормозами, большой темно-зеленый фургон остановился перед невысокой вашингтонской мечетью, называвшейся Маджид аль-Шура. Перед мечетью на тротуаре толпились более полутора сотен мирных прихожан.

Несмотря на это, с той секунды, когда Геди Ахмед увидел выбиравшихся из фургона боевиков в серых куртках с капюшонами, черных масках и темных солнечных очках, он точно знал, что они явились по его душу.

Хотя это были всего лишь мальчишки, они звались «ребятами Тигра».

Стрелки выпустили первые пули поверх голов, сделав несколько предупредительных выстрелов. Мужчины и женщины закричали, некоторые прихожане бросились назад, в мечеть.

Другие распластались на тротуаре, увлекая за собой детей и стараясь закрыть их своими телами.

Геди Ахмед мгновенно принял решение и, вскинув вверх руки, отошел от своей семьи.

Лучше умереть одному, нежели забрать с собой на небо всю семью, думал он, дрожа от страха, как осенний лист на ветру.

Геди успел сделать всего пару дюжин шагов, когда услышал пронзительный крик Азизы и понял, что допустил роковую ошибку. «Геди! Геди!» Повернувшись на крик, он увидел, что боевики схватили его супругу и швырнули в поджидавший их фургон. Потом настала очередь детей. Его детей! Боевики затолкали в фургон всех четверых вслед за матерью.

Геди помчался к фургону, крича громче всех в толпе, даже громче Азизы.

Какой-то смелый прихожанин попытался схватить одного из нападавших. «Собака!» — заорал террорист и выстрелил ему прямо в лицо. Потом стрелял в него снова и снова, хотя тот человек уже лежал на земле, истекая кровью.

Просвистела пуля и поразила какую-то женщину, когда Геди пробегал мимо нее.

Следующая пуля угодила Геди в ногу, и он из бегущего человека превратился в человека упавшего. Двое боевиков схватили его за руки, оттащили к фургону и швырнули в салон, где уже находились члены его семьи.

— Только не детей! Не трогайте детей! — рыдала Азиза.

— Куда вы нас везете? — вскричал Геди, обращаясь к похитителям. — Куда, я вас спрашиваю?!

— В гости к Аллаху, — ответил сидевший за рулем Тигр.

Итак, мрачные и загадочные события продолжились и становились все более зловещими, но большая часть населения Вашингтона не уделяла им особого внимания. Возможно, потому, что последние убийства произошли на юго-востоке и их жертвами были только чернокожие.

Лортон-Лэндфилл, где заканчивает свои странствия собранный по всему Вашингтону мусор, представляет собой участок земли площадью двести пятьдесят акров, заполненный гниющими и издающими ужасное зловоние отходами и отбросами. Нам еще повезло, что удалось найти тела. Я вел свою машину по своеобразной аллее, по обеим сторонам которой громоздились горы мусора высотой до тридцати футов, и нажал на тормоза, увидев машины отряда быстрого реагирования, припаркованные рядом с муниципальным мусоровозом — оранжевым с белым. Нам с Бри предложили респираторы, но они плохо защищали от тошнотворного запаха.

— Загородная поездка. Это так романтично, не правда ли, Алекс? — сказала Бри, когда мы с ней пробирались сквозь мусорные завалы. Бри относилась к происходящему с легким оттенком иронии независимо от обстоятельств.

— О да! Всегда мечтал о чем-то подобном. Как и о том, чтобы нам с тобой досталось интересное, нестандартное дело.

— Не могу отделаться от мысли, что это нестандартное дело почти доконало тебя. Ты переутомился, мой дорогой. Поверь мне на слово.

Наконец мы увидели Сэмпсона, разговаривавшего с водителем мусоровоза, а за ними — желтую ленту. Она опоясывала по периметру место обнаружения трупов и сами трупы, числом шесть, накрытые желтыми простынями.

Двое родителей и четверо детей. Таким образом, за последние несколько дней в общей сложности убито четверо взрослых и семь несовершеннолетних.

Сэмпсон подошел к нам и проинформировал о ходе дела:

— Мусоровоз выехал на маршрут ранним утром и останавливался около каждой помойки в этом районе. Всего-навсего посетил сорок одну помойку на восемнадцати улицах. Некоторые из них находятся на расстоянии нескольких кварталов от мечети. Так что, как вы понимаете, работа нам предстоит большая.

— А какие-нибудь новости по нашему расследованию есть? — спросил я.

— Пока обнаружены только тела. Головы не найдены, но мы помалкиваем обо всем этом. — Я уже знал, что жертвы обезглавлены — все шесть — и пресса не имеет об этом ни малейшего представления. По крайней мере сейчас.

— Ах, как я люблю эту работу, — пробормотала Бри. — По утрам дождаться не могу, когда доберусь до своего рабочего стола.

Я попросил Сэмпсона показать мне тело отца семейства, и мы двинулись к сложенным в ряд трупам. Наполовину стянув простыню, я некоторое время созерцал ужасное зрелище. Но мне не понадобилась консультация медицинского эксперта: я и сам понял, что на сей раз срез сделан чисто. Интересно: если не брать в рассуждение отсутствующую голову и срез на шее, я не нашел на торсе никаких повреждений. Ни следов от переломов, ни пулевых отверстий, ни многочисленных порезов и рассечений плоти. Впрочем, стянув простыню до щиколоток, я обнаружил, что, начиная от поясницы, вся нижняя часть тела сильно обожжена.

«Бессмысленные убийства», — подумал я. Но жертв, возможно, брали не наугад, а подбирали сознательно.

Однако что общего имеет убийство Ахмеда и его семьи с убийством Элли и ее близких?

— В данном случае обнаружены сходные черты с предыдущим преступлением, но есть и существенные отличия, — сказал Сэмпсон. — Итак, кто-то неожиданно вырезает полностью две семьи, причиняя жертвам ужасные мучения. Но одна убита в стенах собственного дома, а другая — за пределами мечети. В том и другом случае применялось холодное оружие.

— Но разное и с разными целями, — заметила Бри. — И если головы не найдут…

— Чутье подсказывает мне, что именно так и будет, — проговорил я.

— В таком случае мы, возможно, имеем дело с охотниками за головами. Самыми настоящими.

— Или головы переданы кому-то как доказательство того, что выполнена некая миссия, — возразил я.

— Не исключено, что одно убийство — заказное, а другое носит личный характер. Тут недавно по телевизору один деятель озвучил информацию о том, что Геди Ахмед якобы брат Эрасто Ахмеда, возглавляющего боевиков Аль-Каиды, орудующих за пределами Сомали.

— Аль-Каиды? — удивилась Бри. — Той самой Аль-Каиды, Алекс?

Я не ответил, и некоторое время мы трое стояли молча, пытаясь осознать — каждый по-своему, — что все-таки послужило причиной этих ужасных убийств. И я снова подумал об Элли. В частности, о том, чем она занималась последние несколько дней до смерти. Неужели поездка в Африку и впрямь имеет какое-то отношение к ее убийству?

— Итак, — нарушил наконец молчание Сэмпсон. — Что мы в данный момент имеем? Трупы как результат кровавого противостояния двух враждующих сторон?

— И такое возможно, — ответил я. — Как и то, что действовали две этнически близкие, но имеющие различные цели группировки.

Или в городе орудует один очень умный убийца, пытающийся ввести нас в заблуждение относительно своих истинных намерений?

Разумеется, федералы проявляли повышенный интерес к обоим преступлениям, имевшим ярко выраженную подстрекательскую националистическую подоплеку. ЦРУ не могло проигнорировать это. Возможно, данное ведомство имело в распоряжении куда больше информации по этим убийствам, чем мы. И неожиданное появление двух агентов ЦРУ рядом с домом Элли в ночь убийства лишь укрепило мои предположения. В этой связи меня мучил вопрос, удастся ли мне убедить федералов поделиться со мной этой информацией, если, конечно, они согласятся принять меня.